— Жарковато, — ответил на его немой вопрос Свободный гражданин. — Но мы все равно пойдем внутрь. Но постойте секунду у двери, я хочу выяснить еще кое-что…
Внутри лаборатория представляла собой один огромный и в значительной степени пустой стальной корпус. Лишь небольшое пространство сразу справа от входа, по-видимому, использовалось. Там виднелся свет. Примерно на полпути до противоположной стены располагался бетонный постамент. Ровное сияние распространялось от его поверхности, где и стояла машина. Постамент был квадратом со стороной в полтора метра. Доуланд узнал в машине тот аппарат со схем Трелони. Ее конструкция формировалась вокруг яйцеобразного элемента из метастали. К тупому концу этого овоида крепился длинный и узкий, частично не видимый от входа, пульт управления. С другого конца над постаментом нависала решетчатая конструкция. Она играла роль держателя двухметрового диска, ярко переливающегося всеми цветами радуги, поскольку он был выточен, по-видимому, из цельной друзы кварца. Диск был развернут плоскостью к пульту управления.
— У нас тут весьма дорогостоящее оборудование, Доуланд, — заметил Трелони. — Мой брат разработал принципиальную схему машины почти четверть века назад. Однако потребовалось колоссальное количество времени и затрат, пока принцип работы не воплотился в действующую модель на этом постаменте.
Он кивком указал налево от входа.
— Видите, это пальто Мигеля. Не думал, что оно все еще здесь. Атомный ключ, который вы проискали столь энергично всю ночь, находится в одном из его карманов. Мигель стоял вон там, пальто было переброшено у него через руку, когда я видел брата в последний раз, возможно, за две-три секунды до того, как с удивлением обнаружил, что передо мной уже не пульт управления нашей машины, за которым находился ваш покорный слуга.
— И где же вы очутились? — спросил Доуланд. — Неужели в прошлом, за шестьсот тысяч лет до нашего времени?
— Да, мои приборы остановились именно на этой отметке, — ответил Трелони. — Однако это было, как вы понимаете, лишь полдела. Мы намеревались провести целую серию наблюдений и не планировали осуществлять переброску людей в течение нескольких недель. Однако в случае, если первый опыт, вопреки нашим ожиданиям, пройдет успешно, я был экипирован для того, чтобы осуществить переход в прошлое. Именно благодаря своей предусмотрительности я и остался жив.
— Что же произошло?! — спросил в запале Доуланд.
— Хороший вопрос. Я и сам хотел бы это знать. Я знаю только то, что внезапно я оказался в воздухе, падая в реку. Было темно и пасмурно, но освещения, тем не менее, было вполне достаточно, чтобы понять, что река эта на редкость негостеприимна… Теперь я полагаю, — он многозначительно растянул последние слова, — что мне известно, почему мой брат оказался снаружи запертой лаборатории. Посмотрите туда, Доуланд. На что это похоже, по-вашему?
У дальнего левого края помещения, за границей освещенного сиянием постамента пола, детектив разглядел огромный упаковочный ящик, разорванный (иного сравнения не подберешь) почти пополам со страшной силой. Большая его часть осталась у стены, меньшая — примерно метрах в десяти от него, ближе к постаменту машины. Те предметы, что в нем находились, высыпались из обеих частей. Однако пространство между двумя линиями разрыва осталось пустым, на полу не было ни единой соринки. Если бы не это обстоятельство, можно было бы предположить, что упаковочный ящик взорвался.
* * *
— Да, это не взрыв, — согласился Трелони, когда Доуланд сказал ему о своих соображениях. Он немного помолчал: — Именно в этом месте две структуры пространства-времени едва не наложились друг на друга. Возникла непрерывная борьба напряжений, поскольку обе структуры стремятся совместиться друг с другом. Нашу машину окружает сферическое поле концентрации подобных напряжений, и бывают моменты, когда пространство буквально разрывается на части. Если в подобный момент кто-нибудь окажется здесь… Уф!
Доуланду показалось, что на полу между дверью и постаментом показался проблеск какого-то яркого свечения. Он мелькнул, затем исчез, затем появился вновь, но уже видимый под другим углом, прежде чем слух детектива зафиксировал тот факт, что все это сопровождалось странными включениями какого-то ревущего звука. Очень похоже на сполохи грозы. Однако это было…
Внезапно словно бы занавес из воздуха раздвинулся перед ним, неровно обрамляя ярко освещенную трехмерную картинку. Он смотрел вниз на пенящийся поток реки, омывающей край высокого утеса, покрытого желто-зеленым лесом. Лаборатория наполнилась грохотом воды. Слева вдали появилось нечто огромное и черное…
Но все исчезло так же внезапно, как и появилось… Перед ними вновь возник интерьер лаборатории, тихий и неизменный, как ни в чем не бывало.
— Откуда вы знали, что может произойти? — хрипло спросил Доуланд.
— Мне пришлось провести несколько часов, — ответил Трелони, — по ту сторону. Теперь, полагаю, понимаете, что ваша альпинистская упряжь нам очень пригодится.
Доуланд оглядел лабораторию.
— Стены…
— Метасталь, — ответил Трелони, — слава тебе господи. Здание прочное, напряжения ему не повредили. У нас есть за что зацепиться. Можно натянуть вашу веревку в полутора метрах над пультом управления и параллельно ему, закрепив другой конец за дверной проем, чтобы добраться до цели.
Доуланд все понял, разобрал снаряжение, просунул кончик репшнура в ушко гарпуна и хорошенько укрепил.
— Мы идем вместе?
Трелони покачал головой.
— Вы пойдете один, Доуланд. Мне очень жаль, но сейчас не время для дискуссий. Веревка не избавляет от опасности. Но если почувствуете, что ваши ноги болтаются где-то в воздухе далекой эпохи, то вы все же останетесь здесь, по крайней мере, я надеюсь на это. Если не дойдете до пульта, то я пойду следующим. Таким образом, у нас вместо одного окажется два шанса выключить машину. Согласны?
— Согласен, поскольку у вас в руке пушка, — ответил Доуланд. — Если бы пушка была у меня, все было бы с точностью до наоборот.
— Разумеется, — согласился Трелони. Больше он ничего не сказал, только наблюдал, как Фрэнк зарядил гарпун с репшнуром в пистолет, зафиксировал, затем прицелился в направлении постамента. Гарпун шлепнулся о противоположную стену и замер. Доуланд подергал свободный конец репшнура, бросил небрежно: «Как в банке Верховного Правительства» и вручил его Трелони.
Свободный гражданин потянулся в сторону, чтобы закрепить второй гарпун на дверном проеме, просунул сквозь него петлю и затянул узел. Доуланд вытащил из кипы своего снаряжения пару защитных перчаток, натянул одну на правую руку, вторую протянул Трелони.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
