Досиживать за бандита-афериста три года Сташевскому, естественно, не пришлось.
Двое суток шли разбирательства, пекарю пришлось выдержать серию допросов и две очные ставки. Под конец сделали запрос об утере и повторной выдаче паспорта.
Вскоре Яцек Сташевский вернулся в пекарню.
Полковник едет в Тегеран
В 1979 году в стенах Пентагона родился план по спасению двух пленных офицеров армии США, которые томились в Тегеране, в тюрьме Гаер. После того, как иранское правительство отказалось выдать, продать или обменять пленников, военная разведка США решила устроить им побег. Эту секретную операцию назвали «Гонг».
Поиск командира диверсионной группы, которому была бы по плечам эта дерзкая акция, продолжался до тех пор, пока кто-то не вспомнил об отставном полковнике «зеленых беретов» Артуре Парсоне. Вначале это имя вызвало немое замешательство: полковник уже пять лет как отошел от армейских дел и числился почетным пенсионером. Но его послужной список говорил сам за себя: Артур почти двадцать лет отслужил в боевых бригадах и провел десяток успешных диверсий на Ближнем Востоке. К тому же он знал пять языков и получил красноречивое прозвище Бык. Отставного «берета» нашли на его загородной вилле в гамаке. Поседевший Парсон с очками на носу читал журнал и потягивал апельсиновый сок.
– Доброе утро, полковник, – сказал один из гостей.
– Я заместитель начальника департамента внешней разведки армии США. Вы не могли бы проехать с нами в Вашингтон?
– А что случилось, ребята? Моя пенсионная карта затерялась?
– Нет, мистер Парсон. Все гораздо веселей. Вы не хотите вспомнить свою молодость?
– Упаси Бог.
– А послужить дяде Сэму?
– Я свое отслужил. Не темните, мистер. Выкладывайте.
Разумеется, «вербовка» Артура Парсона проходила не так упрощенно. Но в конечном итоге именно полковник-пенсионер и взялся за операцию «Гонг». Он долго вертел топографические карты, архитектурный план и фотоснимки тюрьмы и чесал гладко выбритый подбородок. Наконец он оторвался от стола и сказал:
– Мне нужны четырнадцать человек. Не больше и не меньше. И нужны добровольцы.
Парсон в своей давно забытой форме прибыл на базу «зеленых беретов». Он выстроил взвод из тридцати человек и дважды молча прошелся вдоль строя. Наконец он остановился и рявкнул:
– Сынки! Наклевывается заварушка. Нужно сходить в Иран и обратно. Если нам повезет – мы вернемся героями, если нет – будем кормить червей. Мне требуются четырнадцать орлов, у которых все сопли уже давно высохни. Всего четырнадцать. Это каждый второй из вас. Ну, так кто пойдет со стариной Парсоном и надерет этим м…кам задницу?
Вперед шагнул весь взвод. Парсон одобрительно крякнул, ткнул в живот первого бойца и сказал:
– Будешь моим заместителем. Подбери ребят покруче. После обеда я подъеду…
Ночной полет пришелся на конец августа. Перебрасывать диверсантов решили через Турцию. За неделю до вылета группа из пятнадцати человек под видом экипажей гражданских авиалиний США прибыла в небольшой городок у турецко-иранской границы. Их уже ждал гражданский самолет с полным боевым снаряжением. Прежде чем иранские радары засекли нарушение воздушной границы, бойцы Парсона уже полностью экипировались и навешали на себя сложные боевые навороты. Они десантировались под Кереджем. На парашютах также спустили рацию, продовольствие и армейский грузовик. Все отличительные знаки на одежде, машине и даже на продуктовых пакетах принадлежали вооруженным силам Ирана. Самолет сделал обманный маневр и резко ушел вправо. Покружив над Хамаданом, он полетел к Каспийскому морю. О дальнейшей его судьбе военная история умалчивает.
По дороге на Тегеран несся грузовик, набитый бойцами «иранской армии». Парсон освежал в памяти арабский язык на тот случай, если их вдруг остановит военный патруль. Хотя перед вылетом и отрабатывались самые безопасные маршруты, экс-полковник был всегда готов к бою. Объездными дорогами к тюрьме Гаер добрались лишь к вечеру. В густых вечерних сумерках автомобиль остановился у тюремных ворот. Из кабины медленно выполз Артур Парсон в форме иранского офицера, подошел к металлическим дверям и нажал кнопку звонка. Возле Парсона слонялись два автоматчика. За армированным стеклом показалась физиономия охранника тюрьмы.
– Начальник сопроводительного отряда Военного суда седьмой сухопутной дивизии Бархулу Занзыда, – представился отставной полковник. – Мне поручено забрать у вас двоих заключенных. Вот мое предписание.
Заскрежетал замок, и дверь распахнулась. На пороге стоял усатый автоматчик. Слева за толстым стеклом возле пульта маячил еще один охранник. Парсон сделал шаг вперед и одним ударом вырубил караульного. В ту же секунду в стекло дежурного помещения врезалась граната. Брызнули осколки. Оглушенный охранник отлетел в сторону. Полковник навел на него пистолет и скомандовал:
– Ворота! Быстро!
Трясущимися руками караульный защелкал на пульте. Ворота медленно отъехали в сторону, и грузовик с вооруженными до зубов бойцами беспрепятственно ворвался на территорию тюрьмы. К тому времени вся тюремная охрана Гаера была поднята по тревоге. «Зеленые береты» высыпали из грузовика и открыли автоматный огонь по прожекторам. Автомашина продолжала двигаться по тюремному двору. Над кабиной уже высился крупнокалиберный пулемет. Первой пулеметной очередью была разнесена бревенчатая будка охранника на вышке. Прожекторы потушили в считанные минуты. Штурмовики перешли на приборы ночного видения.
У старика Парсона не было времени, чтобы искать камеру со своими соотечественниками. Он лишь знал, что американцев содержали в левом крыле первого корпуса. С чисто армейской прямотой полковник разгромил гранатами весь второй пост и с тремя автоматчиками вошел в первый корпус. В свете коридорных ламп показались трое растерянных надзирателей, вооруженных дубинками и одним пистолетом. Увидев грозного мордоворота с офицерскими погонами и автоматом в руках, охрана бросила свое скудное вооружение и спешно подняла руки. В одно мгновенье их заковали в наручники, причем в замысловатом порядке: руку первого соединили с ногой второго, руку второго – с ногой третьего и т.д.
Ветеран американского спецназа шел коридором и подрывал все двери подряд. Запуганные грохотом и выстрелами заключенные, еще полчаса назад мечтавшие о побеге, даже не пытались подойти к раскуроченным дверям. Они боязливо наблюдали, как из порохового дыма и пыли выплывала грозная фигура Парсона и изрыгала всего три слова: «Рэнсон и Пойнт!» За пять минут были подорваны шестнадцать дверей. Тюремному охраннику, дежурившему по ту сторону коридора, этот вечер запомнился навсегда. Он оказался одним из немногих тюремщиков, кому удалось уцелеть в этой бойне. Позже он вспоминал:
«Все началось так внезапно, что никто даже не успел сообщить о нападении. Между сигналом общей тревоги и взрывами в моем коридоре прошло минуты две-три. В коридоре стоял страшный грохот, свистели осколки, сыпался кирпич. Самое удивительное, что никто из заключенных не был ранен. Коридор заволокло дымом, сквозь который едва пробивался свет лампы. Я и мой напарник находились в караульном помещении. Из оружия мы имели пистолет и дубинку, но даже не думали ввязываться в этот дикий переполох. Телефон не работал. Наверное, был взорван узел связи «.
В это время трое «зеленых беретов» разносили второй этаж. В конце концов американских офицеров нашли и вместе с ними двинулись к выходу. Заблудиться в тюремных коридорах и стенах было нетрудно. Когда бойцы заходили в тупик или натыкались на закрытую дверь, следовал взрыв. Узнав, что вторая фаза операции «Гонг» выполнена, полковник Парсон начал отходить. Правда, уже не так шумно.
Тюремные владения представляли собой теперь жалкое зрелище: корпус был полуразрушен, подсобные склады, где стояли три автомобиля и находился недельный запас продовольствия, пылал, все шесть сторожевых вышек были разнесены в шепки и осколки, гранатами забросали даже тюремный морг. И вся эта сумасшедшая рубка затевалась из-за двух янки. В первые минуты боя охрана Гаера понесла такие потери, что выжившие солдаты остаток жизни считали себя баловнями судьбы. Потерь среди штурмовиков не имелось. Лишь один боец получил легкое ранение, когда попал под осколок собственной гранаты. Вся акция по демонтажу тюрьмы заняла двадцать шесть минут. При этом диверсанты израсходовали лишь половину всех боеприпасов.
В том же армейском грузовике «береты» понеслись в сторону аэродрома, который лежал в тридцати километрах от Гаера. Автомобиль протаранил ворота и влетел на взлетную полосу. После короткого боя и полной заправки топливных баков все семнадцать бойцов поднялись в воздух и взяли курс… О курсе история также умалчивает. Тот августовский день 1979 года получил известность как день самого массового в истории мировой пенитенциарной системы побега. Пять тысяч заключенных просто вышли из руин и разбрелись кто куда.
