Приказом № 79 от 17 мая 1922 г. ГПУ утвердило проект донесений особых отделов, направленных не только на изучение текущего положения в РККА, но и на вскрытие фактов очковтирательства. Так, особистам предлагалось выявлять факты скрытия недостатков в снабжении войск, в санитарных и жилищных условиях, а также в подготовке частей, их учебе и т. д.[1215]
В центральном архиве ФСБ РФ сохранилось дело с информациями высшему военному руководству (К. Ворошилову, И. Уншлихту, Б. Шапошникову, А. Бубнову и др.) за период с октября 1929 по декабрь 1930 г. Из более чем двухсот спецсообщений Особого отдела ОГПУ почти 60 % составляют информации о разного рода недостатках в хранении и эксплуатации техники и вооружения, боевой учебе, снабжении и т. д. Отдельные документы прямо указывают на факты очковтирательства. Сюда можно отнести сообщения о попытках заказывающих управлений РККА принять на вооружение не соответствующую требованиям боевую технику, о недостатках в доработке танковой 45-мм пушки, в достройке крейсера «Красный Кавказ», при проведении маневров, разработке мобилизационных планов ЛВО, об очковтирательстве со стороны командира и военкома 12-й стрелковой дивизии Кузьмина, о фактах сокрытия недостатков при инспектировании одной из дивизий и т. д.[1216]
К сожалению, легко вскрываемых фактов очковтирательства не замечали некоторые ответственные руководители РККА. Так, в условиях «военной тревоги» 1927 г. для инспектирования боевой готовности конных соединений Белорусского военного округа выехал С. Буденный. Он удовлетворился обходом выставленного на вокзале в Минске почетного караула, осмотром лишь одной казармы эскадрона, одной конюшни (куда собрали лучших лошадей дивизии) и выступлением на общем собрании 2-й кавбригады. О данном факте Особый отдел ОГПУ проинформировал лично И. Уншлихта как заместителя председателя РВС СССР[1217].
Один из известных военных работников Я. Гайлит писал В. Блюхеру в сентябре 1928 г. о безобразиях, которые творились на маневрах 2-го корпуса МВО. Автор письма особо отметил, что командующий МВО Н. Куйбышев «разыграл маневры „по нотам“, очковтирательство было невероятное…»[1218].
Вопросы о готовности частей возникали и по маневрам в Белорусском военном округе. Заместитель председателя РВС СССР И. Уншлихт, будучи проинформирован чекистами устно, запросил все доклады, сводки и обзоры аналитического характера по маневрам из Особого отдела ОГПУ для анализа и дальнейшего принятия мер[1219].
Яркие факты очковтирательства были вскрыты оперативной группой Особого отдела ОГПУ Украинского военного округа, осуществлявшей чекистское обеспечение маневров УВО в октябре 1927 г. В отличие от позитивных докладов командования округа наркому К. Ворошилову, чекистские донесения отмечали слабую работу снабженческих органов и констатировали, что хозяйственный аппарат с задачей не справился. Много вопросов возникло в связи с проведением в рамках маневров морской десантной операции. Ответственные за эту операцию доложили наркому о ее успешном проведении, несмотря на то что вместо высадки десанта в намеченном месте реально десантирование войск провели в порту. Десантный отряд оторвался от боевого охранения, не было организовано подавление береговой артиллерии, вообще забыли о противовоздушный обороне и т. д. Обо всем этом чекисты незамедлительно проинформировали наркома К. Ворошилова. В докладе ОО УВО цитировались слова последнего: «Если бы это было во время боевой обстановки, то командующего десантным отрядом нужно было бы расстрелять»[1220].
В апреле 1931 г., накануне рассмотрения в Комиссии при СНК и Политбюро вопроса о состоянии противовоздушной обороны в стране, чекисты выявили намерение некоторых военных работников и представителей других заинтересованных ведомств скрыть от руководства страны истинное положение вещей. Поэтому начальник Особого отдела ОГПУ Я. Ольский обратился к Г. Ягоде с предложением проинформировать заранее Генерального секретаря ЦК ВКП(б) И. Сталина и подготовил проект докладной записки «О ПВО тыла страны»[1221].
В указанном документе особо подчеркивалось: «План ПВО, составленный Штабом и принятый РВСС, не выполняется. Намеченные РВСС на 1931–1932 гг. формирования частей ПВО в составе РККА отнесены в последующих планах на 1933 и 1934 гг.»[1222]
В отчете Особого отдела ОГПУ за период с 1930 по 1933 г. в разделе «Профилактическая работа» приведено достаточно много выявленных фактов очковтирательства. Особое внимание чекисты обратили на положение с укрепленными районами на западной и восточной границах. «О неблагополучии со стройкой укрепрайонов, — отмечалось в документе, — ОГПУ сигнализировало правительству и военведу еще в 1931 г. Однако серьезных улучшений военведом сделано не было, и летом 1933 г. этот вопрос был вновь поставлен. В результате вскрылась небоеспособность ряда укрепленных районов, обнаружился ряд фактов, граничащих с вредительством. Этот вопрос рассматривался в КО (Комиссия обороны при СНК и Политбюро — A. З.) и правительственными комиссиями. Материалы ОГПУ были полностью подтверждены»[1223].
В делах секретного делопроизводства Особого отдела ОГПУ отложилось большое количество документов с фактами очковтирательства в различных сферах жизнедеятельности войск Подавляющее число вскрытых особистами случаев относится к звену дивизия — корпус — округ. Однако, как мы показали на конкретных примерах, очковтирательство, стремление приукрасить реальную ситуацию имело место и на самом высоком уровне. Поэтому действия Особого отдела ОГПУ и подчиненных ему органов по борьбе с этим злом помогали военному командованию и партийно-государственному руководству вовремя принимать необходимые меры для исправления ситуации. Еще раз подчеркнем: подавляющая часть информационных докладов, представляемых в разноуровневые структуры управления РККА, и также в ЦК и ЦКК ВКП(б), касалась в той или иной мере очковтирательства. К сожалению, оно трудно поддавалось искоренению. И вообще борьба с обманом вышестоящих инстанций рассматривалась как долговременный, практически нескончаемый процесс, однако крайне необходимый для поддержания на оптимальном уровне готовности войск к защите Отечества. В этом плане переоценить роль органов ГПУ — ОГПУ как специфического и действенного аппарата контроля невозможно.
§ 5. Роль органов ВЧК — ОГПУ в реализации мер по защите государственной и военной тайны в РККА
В борьбе с внешними угрозами для безопасности Красной армии и Флота одно из центральных мест занимают общепредупредительные меры, затрудняющие разведкам противника получать желаемую информацию. Эта система мер должна быть адекватной разведактивности иностранных спецслужб, должна постоянно развиваться и совершенствоваться.
В начале 1920-х годов у чекистов еще не было не только опыта по защите секретов, но и четкого понимания самого содержания указанной системы мер. В годы Гражданской войны этому вопросу не уделялось должного внимания. Достаточно сказать, что на Первом Всероссийском съезде особых отделов в декабре 1919 г. среди вопросов, вынесенных на повестку дня, мы не найдем ни одного пункта о защите секретов[1224].
В декабре 1921 г., по соглашению с военным комиссаром Штаба РККА, особый отдел ВЧК подготовил циркулярное письмо «О задачах особых отделов в связи с политическим моментом»[1225]. В формулировке задач, выделенных в данном циркуляре, также нет ни слова о защите секретов, хотя борьба со шпионажем поставлена в нем на одно из первых мест. Наконец, в Положении об особых отделах Госполитуправления, утвержденном ВЦИК РСФСР 6 февраля 1922 г., также не имелось указания на необходимость охраны тайны[1226].
Все вышеизложенное свидетельствует о достаточно абстрактном представлении об организации борьбы со шпионажем, существом которой и является сохранение важных государственных и военных секретов.
Раньше, чем это сделали чекисты, некоторую теоретическую разработку данного вопроса начали военные, причем не в центральном аппарате, а в штабе Западного фронта. Весной 1921 г. помощник командующего фронтом бывший полковник Н. Какурин подготовил и опубликовал брошюру, которая так и называлась — «Военная тайна»[1227].
Автор брошюры, используя исторические примеры и исходя из своего фронтового опыта, показал важность сохранения в тайне планов командования, новых военных изобретений и т. д., а затем представил читателям свое видение системы режимных и некоторых наступательных мер, которые следует применять на практике. В частности, Н. Какурин предложил резко ограничивать круг лиц, которым доверяется тайна, организовать изучение их моральных и служебных качеств; четко определить перечень охраняемых сведений; выяснять, что уже известно противнику, и корректировать на этой основе свои действия; бороться с фактами разглашения секретных сведений вне зависимости от чинов и должностей; особо выделить мобилизационное делопроизводство; организовать безопасное хранение и перевозку секретных документов.
