Вы что, и вправду решили, что Фадж послал к вам мальчика для извинений? Если так, то все вы заблуждаетесь! Я - вернее, мы - искренне уважаем всех вас, стоящих здесь, и тех, кто погиб в боях. За то, что вы выстояли и не сломались перед натиском Упивающихся, оборотней, великанов, дементоров и прочей нечисти. За то, что вы делали, делаете и еще будете делать, чтобы добыть мир. Но у всех нас общее дело и общий враг. И у вас, и у меня, и у Министерства.
«Бог ты мой, вру, как по писаному... - поразился сам себе Гарри. - И, главное, кому? Самым честным, преданным людям, готовым и так стоять до последнего... Вру, чтобы выгородить недалекую чиновничью серость! Чтобы она остаток своей не особо ценной жизни продолжала тереться ягодицами о полюбившееся кресло…»
Он вспомнил, как оправдывал министра в его же собственных глазах, и ощутил во рту неприятный привкус, какой бывает по утрам, когда еще не почистишь зубы. «Так вот это, значит, и есть вкус высокой политики? Нет, увольте меня от подобной радости, нет у меня никакого желания приобщаться к этому надолго… Да только все одно, придется. Уже поздно давать задний ход, надо идти до конца. Ничего, переживем как-нибудь. Зато в итоге эти люди, да и вообще все волшебники получать то, что хотят больше всего – победу и мир».
Гарри вздохнул и начал снова, чуть спокойнее.
- Я отлично понимаю, что вы все сейчас думаете. Что министерство магии и лично Фадж выкинули очередной идиотский фортель, прислав вам пусть и всем известного, но пацана, да еще и в роли какого-то советника. Который тут же начинает нести полную галиматью, выставляя придурка-министра чуть ли не военным гением. Так все выглядит с вашей точки зрения. Но видимое далеко не всегда соответствует действительности. А вы, служащие главного силового департамента министерства Магии, мне кажется, лучше прочих должны понимать, что такое секретность, государственная тайна и особенно – общая стратегия войны, из-за которой часто приходится идти на малоприятные меры. И чем-то жертвовать, чтобы в итоге победить. Давайте-ка об этом и поговорим, а потом посмотрим, изменится ли ваше мнение о происходящем.
Гарри неторопливо пошел вдоль строя, пристально глядя аврорам в глаза.
- Все вы — элита Аврората, причем элита не кем-то назначенная, не отмеченная грамотами и значками, а выбранная самым суровым экзаменатором — войной. Вы все выжили, ваши враги – нет, а вы продолжаете сражаться, выживая вновь и вновь. У вас есть сила, боевой опыт и убеждения, за которые вы при необходимости готовы умереть. И это самое главное. Единственный ваш минус — вас мало, гораздо меньше, чем нужно для победы над теми, кто собрался на другой стороне. Если все оставить, как есть, шанса на победу у вас, как ни прискорбно это говорить, нет. Но в корне этого расклада лежит и ответ, как изменить его в вашу, а, точнее, в нашу пользу. Если не превосходишь врага количественно — превзойди качественно. Но сразу возникает вопрос: «Как?»
Поттер остановился, намеренно затягивая паузу.
- Так вот, в то время, пока вы сдерживали наступление врага, в министерском Отделе Тайн готовился ответ на этот вопрос. Каждый из вас в бою уже и так стоит двоих-троих шавок Вольдеморта, а с помощью изобретений, наконец, увидевших свет, эти цифры можно будет смело умножить на два, три, а то и больше. Впрочем, довольно слов, как говорится: «Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать...»
Он окинул взглядом первую шеренгу и остановил свой выбор на крепко сбитом авроре лет сорока пяти, правую щеку которого стягивал недавно залеченный ожог, скорее всего от прошедшего вскользь огненного заклинания.
- Вот вы, сэр. Как вас зовут?
- Малькольм Тиббс, - коротко ответил аврор. Его глаза глядели на Гарри внимательно, но с изрядной долей неприязни.
- Очень приятно. Я заранее извиняюсь за вопрос, но вы достаточно хорошо владеете заклинаниями... ну, например, «Бомбардо», «Инсендио» и «Экспеллиармус»?
- Разумеется, - фыркнул Тиббс, думая про себя: «Издевается, что ли, мальчишка?! Этим заклинаниям учат даже не на первом курсе школы авроров, а в Хогвартсе!»
А Поттер тем временем не унимался:
- Ну, я даже не сомневался... А вы не могли бы продемонстрировать их? Ведь мы же все-таки на тренировочном поле. Вот по нему, - он указал на стоящий в тридцать шагах слегка обветшалый, но ещё крепкий манекен с имитацией волшебной палочки в руке, - «Экспеллиармусом». По вон той кирпичной стенке на полосе препятствий - «Бомбардо». А туда, - и палец Поттера ткнул во врытый в землю высокий деревянный столб добрых полметра в поперечнике, - «Инсендио». Будьте добры.
Малькольм даже не подумал скрыть недовольную гримасу. Ему, проверенному в боях аврору, мальчишка предлагал какой-то дурацкий экзамен, не дотягивающий уровнем даже до школьной ЖАБы?! Бред! Он перевел взгляд на Хмури, тот кивнул, и Тиббс подчинился.
Мужчина неторопливо, не глядя на мишени, вышел из строя и никто даже не успел увидеть, как вылетевшая из рукава волшебная палочка оказалась зажата в его руке.
- Экспеллиармус! - и манекен, пронзительно скрипнув давно не смазанным пружинным шарниром, опрокинулся к земле, обозначив падение воображаемого противника, и тут же вернулся в исходное положение, лишившись имитатора палочки, прилетевшего к ногам волшебника.
- Бомбардо! - и в слоеной кладке стены заклинание пробило дыру метр на метр, расшвыряв с другой стороны выбитые кирпичи.
- Инсендио! - узкая струя огня лизнула древесину, затрещавшую, задымившуюся и тут же покрывшуюся россыпью тлеющих искр.
Аврор замер, потратив на три заклинания не больше четырех секунд.
- Отлично, мистер Тиббс, отлично. Ничего другого я и не ожидал, - совершенно искренне сказал Гарри.
Малькольм лишь хмыкнул: по его мнению, подобная мелочь и похвалы-то не стоила.
А Поттер тем временем подобрал палочку манекена, вновь вставил ее в деревянную руку и вернулся обратно.
- Минуточку, мистер Тиббс, не уходите, - окликнул он повернувшегося было аврора. - Рен!
Никому не знакомая девушка подошла к Гарри, и он запустил руку в один из ее мешков.
- Наденьте-ка вот это на вашу волшебную палочку и попробуйте еще раз. - И Поттер протянул Тиббсу короткую, сантиметров десять в длину, полую трубку из материала, похожего на серый эбонит, испещренную неизвестными письменами.
Малькольм взял ее, повертел в руках и надвинул на свое оружие. Трубка была легкой, имела форму вытянутого конуса и потому села на сужающуюся к острию палочку плотно и впритирку, дойдя краем до самой рукояти.
- Подошла? Крепко сидит? - поинтересовался Гарри, подойдя вплотную, чтобы взглянуть. Тиббс лишь кивнул.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
