месте и смотреть в окно, женщина ушла в тамбур. В это время дня электричка ехала полупустой и напротив Джереми сидела лишь седенькая старушка, которая исподлобья поглядывала на мальчика, но в разговор с ним не вступала. Впрочем, она ему была не интересна. Его больше привлекали пейзажи за окном, чем общение с какой-то бабулькой. В это время поезд стремительно приближался к очередной станции и старушка, встав со своего места, направилась к выходу. Джереми проводил её коротким взглядом, после чего снова уставился в окно. И тут в его отражении он увидел на скамье, где только что сидела старушка, какой-то предмет.
Мальчик перевёл глаза в этом направлении и обнаружил кошелёк. Он был из чёрной кожи и с металлической застёжкой посередине. Точно такой же Джереми видел и у своей тёти, к которой они теперь направлялись. Посмотрев по сторонам и никого поблизости не обнаружив, мальчик осторожно взял в руки чужую вещь и лёгким щелчком открыл её. Внутри лежали деньги — бумажные фунты стерлингов. Их там было настолько много, что у мальчика от неожиданности перехватило дыхание. Он сразу вспомнил о том, что вот уже сколько месяцев он просил маму купить ему велосипед «Raleigh», но мать всё время сетовала на нехватку денег. И вот теперь эта мечта могла сбыться — в руках у мальчика оказался кошелёк, в котором находилось несколько десятков фунтов стерлингов. Его рука уже собиралась положить кошелёк в карман, но поднявшаяся откуда-то из глубин детского подсознания неведомая сила остановила этот процесс. И в следующую секунду, вскочив со своего места, Джереми бросился к тому выходу, куда недавно направилась старушка.
Он нашёл женщину в тамбуре, где она стояла совершенно одна и дожидалась прибытия поезда на её станцию. Тронув старушку за краешек платья, мальчик протянул ей кошелёк и сказал:
— Миссис, вы забыли это в вагоне.
Узнав в протянутой вещи свою собственность, старушка взяла её в руку, а другой рукой погладила мальчика по голове. И вдруг сказала:
— А ведь я тебя знаю — ты внук чернокнижника Арчибальда Крипса из Паддингтона.
Произнеся это, она открыла кошелёк и, достав оттуда несколько купюр, протянула их ребёнку и произнесла:
— На, купи себе велосипед, о котором ты так долго мечтаешь.
А когда Джереми взял деньги, старушка наклонилась к его уху и сообщила:
— Я сейчас скажу тебе одну вещь, которую ты должен запомнить на всю жизнь. Слушай меня внимательно…
Ретроспекция
4 ноября 1982 года, четверг, Лондон, книжная лавка на Финчли-роуд (окончание)
Причём на этот раз его голос уже не был бесстрастным — в нём явно сквозило любопытство.
— Она сказала, что мне надо бояться высокого человека 33 лет с белой головой, который придёт ко мне с востока. По всем приметам это вы, если учитывать, что свои некогда белокурые кудри вы регулярно красите краской «Лондаколор» и действительно приехали с востока.
— Это вполне могло быть и совпадением, — высказал сомнение Столетов.
— И даже место вашего рождения — Собачья площадка?
При упоминании этого названия Столетов впервые за время этого разговора вздрогнул. Он действительно родился на Собачьей площадке в Москве, в роддоме имени Грауэрмана. В конце 60-х это место снесли (хотя роддом остался), проложив по нему Калининский проспект. «Но откуда, чёрт возьми, он может это знать?» — искренне поразился осведомлённости собеседника ликвидатор. А тот как будто услышал этот вопрос и сообщил:
— Это сказала мне всё та же старушка в электричке. Я запомнил это название, поскольку в Лондоне есть похожее — Айл-оф-догс, или Собачий остров, где я одно время учился. Но это ещё не всё, мистер неизвестный с белой головой, приехавший с востока. Не только мне стоит бояться вас, но и вам надо бояться меня. Поскольку в тот год, когда умру я, умрёте и вы с разницей в несколько часов.
— Это вам тоже сказала старушка? — спросил Столетов, когда его собеседник, до этого сидевший прямо, снова откинулся на спинку кресла.
— Нет, я прочитал об этом в «Таймс», — с усмешкой на лице ответил Крипс.
После этого в разговоре наступила пауза. Ликвидатор впервые столкнулся с подобной ситуаций и теперь мучительно размышлял, что ему делать. Можно было наплевать на весь этот разговор, выполнить заказ и спокойно уйти. Но в то же время многое в услышанном было настолько неожиданным и содержало такие правдивые детали, что поверить в то, что это случайность или элементарная догадка, было невозможно. Столетов был не только опытным ликвидатором, но и хорошо разбирался в оккультных науках. И он не мог просто так взять и отмахнуться от услышанных фактов. Конечно, англичанин мог блефовать относительно последнего — что его смерть автоматически повлечёт за собой и смерть ликвидатора. Это могла быть та самая соломинка, за которую обычно хватается утопающий. Однако упоминание места в Москве, где родился Столетов, буквально ломало ту логическую схему, которую пытался построить ликвидатор. Ну, не мог англичанин знать такие подробности, просто не мог! Ведь не провидец же он, в конце концов! А это означало, что в его лице Столетов впервые в своей работе встретился с препятствием, которое на их профессиональном языке называлось «утёс». И если каких-то два часа назад судьба этого англичанина его совсем не волновала, то теперь ситуация развернулась на 180 градусов — получалось, что убив его, он мог подписать смертный приговор и себе. Это была чистая лотерея, в которую можно было сыграть, будь Столетов азартным человеком. Но он был другим — расчетливым и хладнокровным. А такие люди в подобного рода игры стараются не играть.
«Если я приму решение в его пользу, то получится, что Тигр снова переиграл Быка, — размышлял Столетов. — А если я всё-таки выполню заказ, тогда проиграем мы оба. Но лично я умирать не хочу. Во всяком случае, пока».
В итоге, прикинув в уме все «за» и «против», ликвидатор пришёл к единственно верному решению. Поднявшись со своего места, он надел на себя плащ и, не застегнув его и не простившись с собеседником, покинул эту книжную лавку, чтобы больше никогда в ней не появляться.
17 апреля 2020 года, пятница, Москва, режим карантина, Ореховый бульвар, квартира Шориных
— Ты как здесь оказался? — пожимая руку парню, спросил Шорин, в другой руке держа уголовное дело о наезде.
— Вас дожидаюсь по очень важному делу.
— Тогда пойдём ко мне, — предложил Шорин, подталкивая коллегу в спину ладонью.
— Может быть, здесь поговорим? — предложил Батыр.
— Можно, конечно, но я чертовски проголодался, да и холодно здесь, и дождь накрапывает, — сообщил Шорин, и добавил: —
