– Дальше сами, – говорит магстраж, когда мы оказываемся за металлической дверью в катакомбах. Сейчас смена караула. Те, кто охраняет Блэкфлая, сдали пост, а вот те, кто должен принять, задерживаются.
– Но как они сдали… – начинает Маркус и получает отрывистый ответ:
– Вам не нужно об этом знать. Важно лишь то, что у вас есть пятнадцать минут, чтобы уйти.
Провожатый растворяется в тени, оставив нас одних в полутемном коридоре.
– Но как мы уйдем? – уточняет Маркус у меня. – Тут же везде магстражи.
– Используй невидимость, – советую я.
– Думаешь, не поймают?
– Не должны. Не раздражай меня, нам нужно спешить. – Мне хочется как следует встряхнуть Маркуса за плечи. – Эш Грис сказал, что позаботится, но он не может полностью обезопасить нас. Основная ответственность на нас. Мы не должны попасться. Кто-то закроет глаза на то, что заметит магию, кто-то и правда не заметит. Некоторые стражники сегодня «заболели», и на их месте сейчас новички. Кто-то не хотел болеть, и им помогли. Все сложно. Не наш уровень. Эш Грис передал, что мы можем выйти под защитой невидимости. Но это не значит, что куплены все.
Я едва слышно шепчу это Маркусу, двигаясь по коридору. Стараясь не шуметь. Тут совсем мало камер с заключенными. И охраняют, похоже, только ту, в которой содержат Блэкфлая.
Я медленно подхожу к двери и на секунду закрываю глаза, прежде чем дернуть ручку на себя. Тут темно, сыро, и запах стоит соответствующий… пота, крови, немытого тела. Боги, что же они сделали с тобой, Блэкфлай?
Сначала мне кажется, что мужчина с распятыми у стены руками, весь покрытый запекшейся кровью и коркой грязи, мертв. Мы опоздали… Сердце болезненно сжимается от понимания этого, но потом он медленно, словно нехотя поднимает на меня глаза, в которых плещется тьма.
– Мы опоздали… – тихо озвучивает мои мысли Маркус.
Я даже вопроса в его голосе не слышу, но все равно упрямо отвечаю:
– Надеюсь, что нет. Давай вытащим его отсюда, а разбираться будем потом.
XII
МракОчень рано стихают голоса в коридоре. Обычно я слышу смену караула, негромкие разговоры за дверью… часто это единственные голоса, которые звучат тут в течение дня, ну, если, конечно, меня не навещают магстражи. После нападения, которое совершили демоны (я упорно отказываюсь признавать, что это я хотел растерзать того посетителя), меня оставили в покое. Точнее, создается впечатление, будто про меня забыли. Я без еды и воды уже несколько дней… вряд ли больше двух, потому что еще хоть как-то могу соображать, но точно больше суток. Жажда становится почти нестерпимой.
Сегодня же я не слышу ничего. Словно одни магстражи ушли, а другие не заступают в караул. Это так странно, что я невольно прислушиваюсь к шагам, которые должны раздаться в коридоре. И скоро они раздаются. Осторожные. Идут двое, и если и переговариваются, то так тихо, что голоса до меня не доносятся. А потом скрипит дверь, которая, оказывается, не заперта. Ко мне никто не входил… или днем заглядывал магстраж? Точно, я был в состоянии, которое называю сном, но на самом деле сном та полудрема не является. Я не обратил внимания на тот визит, лишь потрескавшимися губами прошептал:
– Пить…
Воды мне не дали, и я потерял интерес к визитеру, а он меж тем не запер камеру. Забыл? Или преследовал какую-то цель? Кто-то решил выпустить монстра? Зачем?
Только любопытство заставляет меня поднять голову.
В дверном проеме стоит она. Мой ночной кошмар, моя боль и моя надежда. Лучшая ученица, которая меня предала. Та, которая не скрывала своего презрения при последней нашей встрече… все же пришла за мной. Только вот слишком поздно.
Поэтому я собираю последние силы и едва слышно произношу:
– Уходи…
Только вот Дайана никогда меня не слушала. Она делает уверенный шаг в камеру, командуя кому-то у себя за спиной:
– Нам нужно отцепить обе руки одновременно. И действуй аккуратно. Мы не знаем, насколько сильно он ранен.
Не сильно. Но слаб и измучен жаждой, поэтому и говорить не очень получается. Поэтому я молчу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Он просил уйти… – неуверенно отзывается ее компаньон, и только сейчас я вижу, кто это. Еще один из птенцов – Маркус. Значит, это совместно разработанная операция, а не личная блажь Дайаны. Они пытались меня вытащить, жаль, не смогли сделать вовремя, а сейчас слишком поздно. Но я не в том состоянии, чтобы что-то объяснить.
ДайанаНе знаю, что и кого я ожидаю обнаружить в застенках МагСтража, но к такому оказываемся не готовы ни я, ни Маркус. Блэкфлай слабо напоминает себя прежнего. Он вообще слабо напоминает человека. Мы просто не могли представить, что когда-нибудь увидим учителя таким. Настолько обессиленным и беспомощным. Жалким, грязным, неспособным даже говорить. С потрескавшимися от жажды губами, а мне и в голову не пришло взять флягу с водой. Впрочем, главное – вытащить его отсюда. Не время предаваться сентиментальности. На улице через несколько минут поест снега. Не лучший вариант, конечно, но зато на свободе. Он пережил все это, и десять минут не сыграют роли, если, конечно, мы соберемся и не потратим их на никому не нужную рефлексию. Если я расклеюсь и потеряю концентрацию, мы можем просто не успеть уйти.
У Маркуса дрожат руки. Кажется, он сильнее меня впечатлен увиденным. И все же жизнь его разбаловала. Хорошо хоть нет Дафны. Впрочем, она-то как раз может удивить. Ее нежная хрупкость очень обманчива.
– Я думал, что, если не получится его вытащить, сбегу, – хрипло признается Маркус, даже не стесняясь присутствия Блэкфлая, который не хочет или не может нам помогать. – Но сейчас… я изменил мнение. Убью каждую тварь, которая встанет у меня пути, умру сам, но вытащу его отсюда… – со злостью признается он. – Они не имели права делать такое. Ни с кем! А ему даже не предъявили обвинения!
– Им это было не нужно, – подает голос Мрак. – Я не отрицал вину.
– Все равно! – не унимается Маркус, практически волоком вытаскивая Блэкфлая из камеры.
Я сначала пытаюсь помогать, но потом понимаю, что лучше идти чуть впереди, чтобы при случае успеть атаковать противника.
Сначала Блэкфлай просто висит на Маркусе, но через несколько метров чернота начинает пропадать из его глаз, и он медленно, шаг за шагом, пытается передвигаться, облегчая нам задачу. Дело идет чуть проще и быстрее.
– Дальше уже опасно, – предупреждаю я. – Могут быть магстражи. Сумеешь накинуть полог невидимости на себя и Блэкфлая?
– Не уверен, – признается Маркус. – Не самое мое любимое заклинание. Мне с собой бы справиться.
– Хорошо. Давай я подстрахую.
Я подхожу ближе и закидываю руку магистра на свое плечо. Он весит адскую тонну. Или я ослабела.
– Вряд ли ты сможешь мне помочь, но постарайся, – обращаюсь я к Блэкфлаю. – Нам нужно отсюда выбраться, ты понимаешь меня?
– Я слабый, а не тупой, Дайана, – тихо отвечает Мрак, и сердце сжимается в груди. Не рановато ли мы списали его со счетов?
По плечам бежит чужая магия. Она странная, будто отравленная чернотой, но вполне пригодная для использования. Учитель слишком измотан, чтобы плести заклинание, но подкидывает мне магической энергии, с которой можно работать.
Я набрасываю полог и выхожу в коридор, подгибаясь под тяжестью Блэкфлая, который старается хоть как-то передвигаться. Совершенно точно ясно: мы не сможем скрыться, если навстречу попадутся люди. Просто не разойдемся в узком коридоре. Кто-то обязательно заденет нас рукой, услышит шаги, дыхание. Почувствует присутствие постороннего. Тут ведь работают не простые люди. Они надрессированы распознавать магию, и совершенно точно не все из них работают на эш Гриса.
Заклинание невидимости не позволит нас рассмотреть, но есть масса других органов чувств. Поэтому я стараюсь преодолеть это пространство как можно быстрее. Пару раз в соседних коридорах мелькают люди. Однажды дверь хлопает прямо перед нашим носом, но мы замираем, и на нашу удачу магстраж проходит в другую сторону. Мы просто дожидаемся, когда он скроется за поворотом, и двигаемся дальше. Остается совсем чуть-чуть. Последний рывок.
