На предприятии был создан ряд технологических линеек, уникальная испытательная и измерительная база. Владея передовой технологией, блестящими специалистами, НИИМП с заводом "Компонент", ставшие основой объединения "Элас", постоянно привлекали внимание аппаратуростроителей всей оборонной промышленности, служили для многих предприятий эталоном в создании надежной и самой малогабаритной аппаратуры. Многие их разработки были потом освоены на предприятиях нескольких других министерств. После первого директора И. Н. Букреева НИИМП возглавлял (и продолжает возглавлять) талантливый создатель радиоэлектронной аппаратуры Герой Социалистического Труда, член-корреспондент АН СССР Г. Я. Гуськов — один из соратников А. А. Расплетина, занимавшийся с ним телевидением еще в Ленинграде в довоенные годы, а потом в 108 институте — радиолокационной станцией наземной разведки. Затем он участвовал в создании систем управления полетом ракет Королева. Все эти годы он находился в поле зрения А.И. и Ф. В. Лукина, так что его приход в Зеленоград в институт, задуманный именно как головной по внедрению микроэлетроники в радиоэлектронные системы, произошел не по воле случая.
В начале афганской войны советские вертолетчики несли большие потери от самонаводящихся ракет противника. Тогда в зелегоградском НИИ "Зенит" (директор В. И. Жильцов) была разработана система противодействия, в которой два разнесенных источника инфракрасного излучения отклоняли ракету от траектории то в одну, то в другую сторону, а при ее подлете отключались. Головка самонаведения среагировать уже не могла, и ракета летела мимо цели. Установка систем на вертолетах в зоне боевых действий спасла жизнь многим летчикам и их создатели были удостоены Государственной премии СССР.
Временами А.И. пытался удержать своих подопечных, когда они самостоятельно предпринимали попытки выхода за установленные границы ответственности, особенно, когда это касалось военной техники, но его же собственные уроки инициативы и предприимчивости были преподаны настолько хорошо, что подчас и он ничего поделать не мог.
Первым лазерным дальномером, принятым Министерством обороны, стал прибор КТД-1 для военных топографов, разработанный в НИИ "Полюс". Оптики из Государственного оптического института имени С. И. Вавилова (ГОИ) отреагировали на эту дерзость очень ревниво и в последующем в Миноборонпроме очень внимательно следили за развитием квантовой электроники в МЭПе, используя в нужные моменты все свои многолетние связи с военными. Так, при проведении конкурса на лучшую разработку малогабаритного лазерного дальномера-бинокля, модель "Полюса" по степени проработанности значительно превосходила вариант ГОИ, но в итоге проиграла.
Зато разработчикам оружия Минмаша, выделившимся в 1968 году из Миноборонпрома, эта монополия не нравилась. Своих бывших коллег они знали хорошо, и решили предпочесть им электронщиков. В 1973 году
А.И. вместе с Министром машиностроения В. В. Бахиревым выслушали предложения главного конструктора В. С. Вишневского и директора НИИ "Полюс" М. Ф. Стельмаха о возможности создания комплексов корректируемого и управляемого артиллерийского вооружения с лазерным наведением и решили эти работы начать. Первый такой комплекс высокой точности "Смельчак" для 240-мм миномета был принят на вооружение в 1983 году. В состав комплекса вошел разработанный в НИИ "Полюс" боевой дальномер-целеуказатель 1Д15 — в Миноборонпроме тогда ничего подобного 1Д15 тогда сделать не могли. За корректируемыми снарядами последовали управляемые артиллерийские снаряды, а за 1Д15 последовали 1Д20 и 1Д22.
Разработчики комплекса были награждены Ленинской премией. Не вдаваясь в подробности, можно сказать, что применение комплекса управляемого артиллерийского вооружения с лазерным подсвечиванием целей для 152 мм гаубиц сокращает расход снарядов в 10 раз и время выполнения огневой задачи в 5 раз в сравнении с обычными фугасными снарядами. Данные системы стали первыми для Минэлектронпрома системами вооружения, поставляемыми Министерству обороны, а для НИИ "Полюс" — продукцией, пользующейся спросом даже в наши тяжелые времена.
В 1979 году на очередную выставку в "Электронике" Устинов привел с собой всю верхушку Министерства обороны. Вскоре после этого посещения главком ВВС П. С. Кутахов позвонил А.И. с необычной просьбой. Дело было в том, что американские самолеты, в отличие от наших, благодаря своему бортовом радиолокационному комплексу имели возможность одновременно сопровождать несколько воздушных целей в передней и задней полусфере, а также различать и вести несколько наземных целей. Кутахов, понимая куда сдвигается центр тяжести в разработках радиоэлектронной аппаратуры, просил А.И. и МЭП взяться за создание подобного комплекса для очередного нашего самолета.
- От Минрадиопрома решения проблемы вооружения наших самолетов радиолокационным комплексом типа того, что делают американцы, я добиться не могу, — пояснил главком.
А.И. поручил ГНТУ через соответствующие службы достать нужную сведения о радиолокационном комплексе фирмы Huges. Информация была получена достаточно быстро и в довольно полном виде. Основой столь широких возможностей комплекса было включение в его состав быстродействующего преобразователя Фурье (БПФ) на основе компьютера со скоростью вычислений 100 миллионов операций в секунду. Кстати, в МЭП поступила только часть информации, основной же ее комплект достался "Фазатрону" — ведущему предприятию Минрадиопрома по данным системам и другим причастным радийным организациям. Никаких откровений для электронщиков материал не содержал, и в целом задача оказалось довольно понятной. Для достижения успеха при создании подобного комплекса требовалась технология интегральной СВЧ-электроники и микроэлектроники, и предприятия МЭП ими владели в должной мере. Кроме бортового радиолокационного комплекса должна была быть разработана головка самонаведения для ракеты, которой вооружался самолет.
Пожалуй, эту работу А.И. посчитал для себя самой важной — ведь в ней как бы концентрировались итоги всей его работы за почти уже сорок предыдущих лет — от первых магнетронов, выпущенных во Фрязино, до последних достижений в микроэлектронике. Хотя А.И. ставил задачу только по разработке образца с последующей передачей его производства вместе с соответствующими технологиями в МРП, но сама ее постановка в МЭПе вызвала бурную реакцию П. С. Плешакова. Устинов в данном случае поддерживал А.И., но полностью погасить недовольство радистов и следовавшие как результат один за другим наскоки на МЭП он не мог. Но А.И. это не могло остановить, так как он воспринимал в качестве аргументов только интересы государства.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
