утро.
– Да еще и с такой верной охраной. – Ее взгляд устремляется туда, откуда я пришла. – Я помню Эли. Он был завсегдатаем моего заведения. Мой любимчик.
Эли?
– Думаю, мне не нужно спрашивать, откуда вы двое знаете друг друга.
Она ухмыляется.
– Нет, если только вы не в настроении для грязных подробностей.
– Не особенно.
На Бексли скромное платье цвета фисташкового сорбета, ни намека на вульгарность. Тем не менее она ведет себя с непринужденной уверенностью, которой я восхищаюсь. Никто не говорит ей, что делать. Ее острый взгляд скользит по моей шее, и я знаю, о чем она думает. По моему позвоночнику пробегает дрожь.
– Ты хотела мне что-то сказать?
– Я собиралась подождать, пока не увижу вас за трапезой, но когда узнала, что вы здесь, подумала – чем скорее, тем лучше. – Бексли подносит к моей щеке роскошный шелк цвета индиго. – Это потрясающе смотрелось бы на вас.
– Осторожно. У Одье случится инфаркт, если он увидит, что меня касается чужой материал.
Она цокает.
– Дорогой, дорогой Одье. Он такого высокого мнения о себе. Никогда не ступил бы в заведение, подобное моему.
– У меня не так много времени до возвращения моей швеи.
Бексли вздыхает.
– Кэйдерс утаил от вас несколько подробностей прошлой ночью.
– Откуда ты знаешь?
– Потому что, когда Кэйдерс проливает семя, он всегда так поступает – раскрывает свои секретики. – Она застенчиво улыбается. – Ту информацию, за которую вы ему заплатили, я бы получила абсолютно бесплатно, если б вы остались подольше.
И увидели бы представление, не предназначенное для посторонних глаз.
– То есть я уже заплатила вперед за все, что ты собираешься мне рассказать.
Ее глаза сужаются, пока она изучает мое лицо.
– Я слышала, вы были кроткой и послушной.
– Слухи никогда не бывают абсолютно точными, не так ли?
– Или в данном случае совершенно не точными. – Бексли делает паузу. – Заклинательница по имени Джесинда была не одна. Она путешествовала с пожилой женщиной. У нее также был ошейник на шее, но заклинательница ветра Кэйдерса сказала ему, мол, она провидица.
Вэнделин уже упоминала о них.
– У нее было имя?
– Уверена, что было, но не то, которое она использовала. Заклинательница Джесинда защищала ее. Держала ее в своей каюте и никого не подпускала, включая заклинательницу ветра.
Я пытаюсь понять, ценна ли эта информация, однако мои знания об этом мире слишком скудны.
– И он не сказал, куда они пошли, когда сошли с его корабля?
– Нет, хотя их встретила повозка. По его словам, пожилая женщина выглядела сбитой с толку.
– Они легко могли уже покинуть город.
– Возможно, хотя есть много мест, где можно спрятаться, если вы знаете нужных людей.
И если есть кто-то, кто знает нужных людей, как например Бексли.
– У меня к тебе просьба, – говорю я, прежде чем успеваю отговорить себя. Я не могу полагаться только на сеть сплетен Дагни, особенно когда у меня под рукой есть самая находчивая женщина во всей Цирилее. И я уже жду не дождусь, когда же Боз появится в тронном зале с элементалем в оковах.
Брови Бексли изгибаются.
– Одолжение для ибарисанской принцессы, о котором она не осмелилась попросить в присутствии жениха? Не буду врать, я заинтригована.
– Мне нужно, чтобы ты нашла для меня этих женщин.
С ее губ слетает недоверчивый смех.
– И это все?
– Ой, прости. Мне казалось, ты способна выполнить нечто настолько простое. Я была не права?
Бексли ухмыляется.
– Вы допрашивали жрицу Вэнделин в святилище?
– Они не там.
По крайней мере, пока.
– Выглядите довольно уверенной.
– А ты, кажется, знаешь что-то, чего не знаю я.
– Я знаю много вещей, которых не знаете вы. – Она задумывается и кривит губы. – Что вы хотите делать с этими женщинами? Не окажусь ли я на погребальном костре рядом с вами за это?
Значит, у нее есть мысли о самосохранении.
– Мне нужны от них сведения. Это все. Я не собираюсь причинять вред кому-либо в Илоре.
На самом деле, я отчаянно стараюсь этого не делать.
– То, что вы просите, будет иметь цену.
– Что ты хочешь?
Ее глаза останавливаются на моей шее, а затем она снова смотрит на меня. Я сглатываю, несмотря на свои опасения, хотя я была готова к этому в ту же секунду, как попросила об одолжении.
– Король уже дал тебе ответ на этот счет.
– А король – ваш страж?
– Нет.
Технически, да.
– Простите, мне казалось, что вы не та кроткая и послушная ибарисанская принцесса, которой когда-то притворялись. Я была не права?
Бексли настойчива, чего я и ожидала.
– Ты получишь ибарисанскую кровь на трапезе.
– Да, у корыта, как животное. – Ее нос сморщивается от презрения. – Я бы предпочла вашу.
Я не думаю, что ты бы предпочла ее.
– Отлично.
Ее глаза вспыхивают энтузиазмом.
– Хотите сказать, мы заключили сделку?
– Да. – Только не ту, которую она будет ожидать. Впервые с тех пор, как Коррин настояла на том, чтобы скрыть мои шрамы, дабы удержать в тайне правду о нападении, я могу оценить преимущества сохранения этих знаний. Если бы Бексли знала правду, мне бы сейчас было не на что обмениваться. – Наедине и только после того, как ты сообщишь мне информацию, которая приведет меня прямо к этим женщинам.
– Это разумная просьба.
– Это срочно, Бексли. Чем скорее, тем лучше. И дай им знать, что у королевской гвардии есть описание, которое дал нам Кэйдерс. Они в розыске.
Бексли облизывает губы.
– Можете ли вы дать мне что-нибудь еще, что поможет в поисках?
– Ваше Высочество! – кричит Дагни.
Рядом с ней стоит Одье, уперев руки в бока, его глаза расширились от ужаса, и я понимаю, что мои пальцы все еще цепляются за ткань цвета индиго. Я выпускаю ее, будто ткань обожгла меня. Бексли я шепчу:
– Одна из них может носить имя Янка.
– Полезно.
– Будь тактична.
– Я не болтливая служанка, – огрызается она, и в ее глазах вспыхивает гнев. – Вы не поверите, какие секреты я храню. Секреты, которые могли бы погубить очень многих влиятельных людей, если бы у меня было желание играть в игры этих дураков, что зовут себя благородными.
– Я не хотела тебя обидеть.
Она фыркает, но мои извинения, похоже, ее успокаивают.
– Думаю, найти ее будет не так сложно, как отправить вам тайную весточку. Но я придумаю способ. И я бы посоветовала вам быть очень осторожной с теми, кому вы доверяете в стенах этого замка.
– Забавно. Мне сказали не доверять тебе.
– Вы и не должны. Но я, по крайней мере, никогда не стану прикидываться вашим
