Ангелы не лгут, и он понял, что она сказала правду. Даже при том, что ее голос звучал настолько неправдоподобно. Значит, если он не умер, то он жив. Мысль ему не понравилась. Ему было неприятно, что подобная красавица видит его в столь жалком состоянии. Грязным, оборванным, раненным и слабым.
– Тогда убей меня, – потребовал он.
"Моя". Взревело еще громче. Он не понимал, этого странного влечения и не желал понимать. Это могло бы увести его с избранного пути.
Тишина, такая гнетущая тишина, словно затишье перед бурей. Поскольку в следующий момент Бедствие обрушилось. Громко. Крик, снова крик и крик звучал в голове Кейна.
Нет, он ещё не мертв.
Кейн протянул руку, чтобы прикрыть уши, и преуспел в этом. Его руки были освобождены от цепей, понял он, отдаленно. Это то, что женщина сделала. Освободила его.
– Нет,– повторила она. – Я не буду убивать тебя.
"Моя".
Закрой рот. Он снова решил, что спит. Это было сном всего лишь сном, и это означало, что она сделает то, о чем он просит?
– Убей меня.
Ее руки скользнули под его плечи и подняли его. Он ощущал ее тепло, гладкую поверхность ее ладоней. Ощущал аромат пачули, глубокий насыщенный с ноткой мускуса, придававшей ему эротичность. Проникая в нос, опускаясь в живот и растворяясь в его кровотоке.
"Моя".
Рык рвался из его горла, угрожая выплеснуться наружу. Его ослабшие руки беспомощно свисали, и все же ему безумно хотелось обнять и крепко прижать ее к себе. Хотел завладеть ее ртом, хотел ощутить себя в ней.
Хотел... и не мог осуществить это.
"Моя, ОНА – МОЯ".
Блондинка – внезапно превратилась в темнокожую женщину, нет в знойную латиноамериканку, что-то затронула в нем, своими темными, как ночь глазами, взгляд которых пронзал его насквозь.
– Я здесь не для того, чтобы убивать тебя, а чтобы освободить. – Произнесла она. – Я перенесу тебя в мир людей. Взамен – ты убьешь меня, в чем поклянешься вначале.
Бедствие прекратил выть и потешался над ним.
* * *
Кронос вошел в зал в гордом одиночестве, его эмоции были на грани срыва. Он искал повсюду и так и не нашел Рею. Ловцы, которых он пленил и запер, бесследно исчезли. Он знал, что Рея каким-то образом освободила их. И Сиенна еще не расправилась с Галеном.
Если бы ему пришлось разрушить весь мир, чтобы спасти себя, он бы это сделал.
Так или иначе он получит то, чего так жаждет. Власть над всем миром. Контроль над собственной женой. И жизнь. Жизнь вечную. Он являлся королем бессмертных – самым влиятельным из них – многие дрожали при одном его появлении.
Он остановился перед вазой, на которую давно положил глаз. На ней было изображено, как ненавистная дочь Реи Скарлет – Повелительница Кошмаров, отрубает ему голову.
Почему?
Ему так и не удалось разгадать этой непонятной загадки. Ведь только один человек мог убить его, не так ли? Если конечно Гален и Скарлет не сговорились? Но эта парочка презирала друг друга и сражалась по разные стороны баррикад. Доказательством, являлся тот факт, что Скарлет недавно явилась Галену во сне и убедила его в его близкой кончине. Из-за этого сна Повелителю Надежды пришлось сражаться с ее мужчиной Гидеоном, который неимоверно бесил ее.
Кронос моргнул, так как у него возникла идея. Неужели ответ настолько прост? Скарлет каким-то образом вторглась в его сны, показав ложную действительность? Они со Скарлет были врагами с самого ее рождения, досаждая друг другу в качестве развлечения.
Возможно, подумал он. Очень даже возможно. Что означало, что он – на правильном пути. Раз Гален являлся самой большой угрозой, его следовало заманить и запереть.
Сиенна уже знала насколько Кронос может быть жесток, так что вполне соответствовала его целям, и она постарается для него. Если она потерпит неудачу, то он выполнит свою угрозу. Парис умрёт. И он заставил бы ее смотреть на его смерть.
Глава 47
Сиенна подумала, приостановить исполнение казни, но только потому, что телохранитель Галена, Фокс, сделала то, что не должна была, попробовала ее кровь.
Поскольку женщина тянула Сиенну из спальни в подвальное помещение, где был только стол со стоком под ним, ей всё-таки придётся замарать руки кровью.
Сиенна была уверена в этом. Она обещала Парису, что убьет любого, кто попробует ее кровь, и приложит все усилия, чтобы пережить это.
И поскольку женщина положила ее на стол, она уловила сладкий кокосовый аромат амброзии. Она облизнулась, закрыла глаза и застонала от блаженства. Затем, конечно, последовало пиршество. Фокс упала на нее, облизывая и кусая. И когда закончила, она не нанесла смертельный удар, а перенесла Сиенну обратно в ее спальню и связала в углу.
Это было... сколько дней назад? Сиенна потеряла счет. Время шло слишком медленно для нее... и все же слишком быстро... измеряемое только количеством посещений Фокс, обращавшейся к ней. Ее первоначальные раны зажили, но Фокс продолжала делать все новые надрезы, беря больше крови, оставляя ее слабой.
Что Парис сейчас делает? Обижается на нее? Ненавидит её? Сумел ли Люциен удержать его в замке? Да. Возможно. Повелители четко высказали свое мнение по поводу ее побега, и они не упустят возможности углубить негативные эмоции Париса.
Не думать об этом. Это плохо для её психики. Кроме того, ей необходим план. Для начала? Освободить Легион. Во-вторых, вернуться и вынудить Галена пить её кровь. Потому что, он некоем образом не будет доверять ей, после того как она скроется с его женщиной, а Сиенне действительно нужно его доверие. Она не сможет убить Галена, если не сможет подобраться как можно ближе.
Напуганное лицо Легион промелькнуло в ее голове. Не женщина Галена. Воспринимаемая женщина Галена.
Гнев потянулся в её голове, как и она, он слабел. Ему нужно было кормить себя, отчаянно пытаясь наказать кого-то, и Гален был идеальным кандидатом.
Она извивалась на полу, и тёрла верёвку, связывающую запястья о стену позади себя. К сожалению, ее крылья продолжали мешать.
Во рту у Сиенны был кляп, поэтому она не могла позвать на помощь. Не то, чтобы она собиралась. Захариил переместит ее прямо на небеса и будет ожидать, что она присоединится к его Делай-Что-Я-Говорю группе. Этого не будет.
Дверь в спальню распахнулась, и Фокс протопала внутрь. Она носила солдатские ботинки, черные кожаные штаны и бюсте. Ее волосы были собраны сзади в "конский хвост", и она облизывала губы. Пришла за очередной дозой.
Она упала на колени перед Сиенной, вытянула кляп, и сказала:
– Скучала по мне? – И поднесла лезвие.
