Сейчас она держала в руках доказательства этого насилия — разорванное нижнее белье, превращенное в тряпки для чистки ботинок Джуда. Гнев охватил ее с такой болезненной силой, что она затряслась и испытала приступ тошноты. Она заставила себя отойти к ручейку, опуститься на колени возле трухлявого бревна и начать счищать грязь с ботинок этими тряпками. Спиной она ощущала взгляды Ласло и остальных мужчин.
Отец сейчас, должно быть, уже в Сан-Луисе, расспрашивает обо мне. Я должна что-то сделать, чтобы предупредить его.
Она знала, что у входа в каньон расставлены часовые. И как только Колин окажется поблизости, четыре охранника затаятся, поджидая, пока он, разыскивая дочь, не окажется в каньоне, и тогда Ласло отдаст команду захлопнуть ловушку. Организатор из него оказался толковый.
Может быть, мне удастся убить Джуда… Но она уже пыталась броситься на него с кухонным ножом и даже с камнем, чтобы раскроить ему череп. Его хватка и сила убедили ее в тщетности таких попыток.
Когда она заканчивала очищать второй ботинок, из нутра прогнившего бревна выползла большая волосатая многоножка. Иден подавила вопль и застыла, молча наблюдая, как ядовитое создание ползет к ней. Очень медленно и осторожно она положила ботинок боком на землю отверстием для ноги навстречу многоножке. На юго-западе издавна перед тем, как надеть обувь, принято было вытряхивать ее в целях предосторожности. Ее тоже вырастили с привычкой поступать так, и она знала, как опасны могут быть ядовитые жала этих насекомых.
Она затаила дыхание, когда многоножка неуклюже поползла вдоль ботинка, таща свое уродливое тельце. Ну почему бы ей не забраться внутрь? Отчаянно молясь, она краем глаза наблюдала и продолжала чистить второй ботинок.
— Что ты там возишься, Иден? — завопил Ласло.
Ну, еще минутку. Полминутки. Многоножка перебиралась через край ботинка.
— Я заканчиваю, Джуд. — И с тобой тоже. От укусов многоножки человек не умирает мгновенно. Яд убивает медленно и очень мучительно. Джуд, наверное, убьет Иден, но если яд подействует раньше, чем он поймает отца в ловушку, она с радостью примет смерть. Трясущимися руками она осторожно подняла ботинки и медленно пошла назад к кострищу, где сидел Джуд.
— Уж не хочешь ли ты заставить меня и надеть их на тебя? — саркастически спросила она.
Он рассматривал ее аристократический профиль. Он лгал, утверждая, что она тщедушна и ни на что не годна как женщина. На самом деле ему до этого еще ни разу не доводилось делить постель со столь красивой женщиной. И он ненавидел ее за это. Сначала дух ее был подорван его предательством, но постепенно Джуд все больше различал в ее характере тот самый стальной шотландский стержень, который признавал в ее отце. Джуду очень хотелось подавить этот характер, и именно этого он добивался унижением и оскорблением. Но успеха не добился. Может быть, она сломается тогда, когда увидит тело своего драгоценного папаши. Джуд надеялся на это.
— Оставь ботинки здесь, а сама порастряси свою задницу и сходи принеси мне мой ужин, — грубо приказал он.
Иден поставила ботинки перед ним на землю и пошла прочь, не осмеливаясь даже оглянуться, чтобы не выдать свою тайну.
Не успела она сделать и полдюжины шагов, как воздух разорвался громким ругательством. Резко повернувшись, Иден увидела, как Джуд, вопя и сквернословя, катается по земле, держа в руке ботинок. Подбежал один из мужчин и обутой ногой наступил на многоножку и долго растирал ее в пыль.
С лицом, побелевшим как мел, Ласло уставился на Иден полными ненависти зелеными змеиными глазами.
— Это ты сделала, сука! Я убью тебя… На его лице выступил пот, а в голосе зазвучали страх и ярость.
— Тебе нужно к врачу, Джуд, — сказал один из мужчин. Остальные обменялись взглядами. В глуши шансы Джуда Ласло выжить после такого глубокого укуса были почти равны нулю.
— Может быть, виски поможет, — сказал Хэйвуд, откупоривая бутылку.
— Хочешь, мы убьем ее, босс? — предложил третий.
— Нет, — выдохнул Ласло, немного успокаиваясь. Он сорвал платок с шеи и обмотал вокруг лодыжки. На подъеме правой ноги обозначилась полыхающая красным опухоль на месте укуса. — Я еду в Сан-Луис. У них там есть доктор. А вы стерегите ее тут, пока я не вернусь. У меня есть хорошая задумка, как убить ее. И я сделаю это сам. Я выучился кое-каким фокусам у апачей.
Сжав зубы от боли и с трудом запихивая распухшую ногу в ботинок, он сверлил ее яростным взглядом. Надетая рубашка тут же промокла от пота и облепила его мускулистое тело, а длинные волнистые рыжеватые волосы обрамляли уже не лицо, а скорее посмертную маску. Он с трудом поднялся на ноги и взял поводья своего мерина, которого уже оседлали.
— Свяжите ее. Если через пять дней не вернусь, поразвлекайтесь с ней. По очереди, пока не сдохнет.
С этими словами он залез в седло, сгорбился, и крупный мерин понес его к устью каньона.
Садилось солнце, оставляя яркие розовые и золотые мазки над западным краем каньона. Колин взял у Волка полевой бинокль и осмотрел открытое пространство. Они прятались в зарослях в дальнем конце каньона. Весь день им пришлось карабкаться вверх по узкой извилистой тропинке, которой вела их Мэгги.
— Вижу еще одного за большим валуном, что рядом с тем мескитовым деревом, — сказал Колин.
— Надо бы прикончить их перед налетом на лагерь, — ответил Волк, осматривая местность цепким взглядом своих предков-апачей.
— Только тиха. Никакой стрельбы. Если Ласло что-нибудь услышит, он разделается с Иден, — мрачно сказал Колин.
Мэгги, о которой они тут же забыли, когда выбрались на гребень выступа, в это время была занята тем, что вытряхивала иголки из волос. Пышные волосы каскадом падали на плечи.
— Я могу отвлечь одного с этой стороны каньона. А вы займетесь другим.
Колин посмотрел на нее так, словно она заявила, что умеет летать.
— Тебе лучше всего остаться здесь и не лезть под огонь.
Волк, который почти ничего не говорил с тех пор, как они выехали из Сан-Луиса, рассматривал мужчину и женщину, обменивающихся свирепыми взглядами. Что-то произошло между этими двумя с прошлого вечера. Ведь они тогда просто тянулись друг к другу, общаясь по-приятельски. Теперь же — откровенная враждебность. Но сексуальная тяга никуда не делась. Она освещала воздух между ними, несмотря на резкие приказы Колина и демонстративное неповиновение Мэгги.
— Ей легче подойти к охраннику, чем нам. Женщина сможет это сделать не таясь и отвлечь его внимание, пока я подкрадусь сзади. Тогда нам удастся убрать его без стрельбы.
— Но он может окликнуть напарника на той стороне, — сказал Колин. Мэгги улыбнулась.
