– Ты заглядывал в холодильник, когда мы там первый раз шуровали? – спрашивает долговязый.
Желтый опустил глаза.
– Заглядывал. Тарелку с ветчиной я видел, но ветчину снять не догадался.
– Болван, – говорит долговязый. Он пошел к дверям, но потом остановился, посмотрел вокруг.
– Больше ты нам не нужен, – говорит. – Но я не хочу тебя обижать. Так и быть, подыши свежим воздухом.
– Спасибо, – отвечаю.
Он подошел к трубе и вынул паклю и пробку. Потом вместе с желтым ушел и закрыл дверь на ключ. Тут из трубы с шипением вырвался газ, и я понял, что дело дрянь. Попробовал высвободить руки, но где там. С великим трудом я подобрался трубе и, опираясь спиной о стену, подтянулся к самому ее краю.
Был бы кран, я бы смог зажать его зубами. Но его сняли. Остается только один способ остановить газ. Надежд, конечно, мало, но попробовать можно.
Я вобрал в себя побольше воздуха, затем прижался ртом к самому краю трубы и крепко схватил ее зубами. Потом дунул изо всех сил, погнав назад смертоносный газ.
Опорожнив легкие, я вобрал носом побольше воздуха и снова стал дуть. Вроде получилось. На какое-то время я спасен, но долго мне не продержаться. Я уже стал терять последние силы, как внезапно вдали послышался лай. Черт побери, это Грэг. Я сразу приободрился. Вряд ли, конечно, Грэг может мне помочь, но все же появилась слабая надежда.
Дверь отворилась, и кто-то вбежал в кухню. И… черт побери… нежный голос пронзил меня до самой печенки.
– Яко!
Убить меня, это она! Я отпустил трубу и, теряя сознание, рухнул на пол. Все же я успел увидеть мою прекрасную Дуарду. Она схватила бутылку джина, вытащила пробку и заткнула ею газовую трубу. Потом влила мне в рот половину содержимого драгоценной бутылки. Не теряя ни секунды, она принялась развязывать стальной канат и вскоре освободила меня.
Я немного попрыгал, чтобы размять ноги, затем подошел к девушке, и тут меня словно ударило. Черт возьми, неужто я позволю незнакомой девице опутать себя?
Ну нет! Конечно, она спасла мне жизнь, но с какой целью? Что скрывается за этими зелеными глазами?
И я отвесил ей такую пощечину, что она завалилась под раковину. Но мгновенно вскочила и посмотрела на меня с немым изумлением. Грэг укоризненно залаял.
– Из-за тебя я попал в ловушку, – говорю. – Ты мне нарочно позвонила, чтобы я угодил в руки двух недоносков.
– Яко! – произнесла она своим нежным голоском, от которого у меня сразу вся злость пропала. – Меня заставили, милый Яко. Под дулом пистолета.
– Прости, – говорю. – Я слишком впечатлительный.
Грэг подскочил к двери, затем вернулся, пролаял три раза – и назад.
– Надо нам поскорее отсюда улепетывать, – говорит Дуарда. Я только улыбнулся.
– Не беспокойся, – говорю. – Они не вернутся. Я сказал им, где спрятаны деньги.
– Вернутся, – отвечает она. – В том месте, где ты их спрятал, денег уже нет. Кто-то их успел прихватить.
– Ты-то откуда это знаешь.
– Потом расскажу. А пока бежим!
Она схватила меня за руку, и мы помчались. На улице темно, хоть глаз выколи. Ничего не вижу далыпе полуметра, но ориентируюсь по хвосту Грэга. Мы миновали луг и углубились в березовую рощу. За леском, в кустарнике, спрятан мой «блимбуст».
Дуарда села за руль, а я устроился рядом. Грэг в машину не полез, а остался на страже.
– Они вернутся, а мы их здесь подождем, – говорит Дуарда. – Когда они увидят, что тебя нет, то бросятся в погоню. Ну а мы поедем за ними.
– Ладно, – говорю. – А теперь расскажи, как ты меня нашла.
– Эти двое воспользовались мною как приманкой, чтобы тебя схватить. Когда же ты очутился у них в руках, они забыли обо мне. Я думала-думала, а потом спустилась вниз. Увидела твою машину. Села в нее и помчалась прямо к тебе домой. Там я увидела вдову Паранко, которая рылась в холодильнике. Она принялась уплетать вареную ветчину, а я спряталась и стала следить за ней. Вдруг она кинула на пол ломти ветчины и стала распихивать по карманам ассигнации. Я бросилась на нее. Она огрела меня чем-то по голове, и я потеряла сознание. Меня привел в чувство Грэгорио, который нежно лизал мое лицо.
– Рассказывай дальше, – говорю.
– Когда ко мне вернулись силы, мы решили с Грэгом спуститься и слетать в полицию. Только мы вышли на улицу, как Грэг навострил уши. Вижу, у тротуара стоит черная машина марки «фролей-49». Грэг исчез во дворе, а я стала ждать. Вскоре он вернулся. Радостно помахал хвостом и дал мне понять, что хочет сесть в твою машину. Я помогла ему взобраться на заднее сиденье, а сама села за руль. Фары я зажигать не стала. Немного спустя из дома вышли двое – Ат Шалфейчик и какой-то незнакомец – и сели в «фролей». Только они тронулись, мы за ними. И вот так добрались до того дома.
– Вы с Грэгом в полном порядке. Чистая работа, – говорю.
Она молчит, и я слышу треск кузнечиков и кваканье лягушек.
– Расскажи мне о той ночи.
– Ты был очень мил со мной. Но с тех пор произошло столько всяких событий, что…
Она умолкла и смотрит на меня.
– Я ничего не помню.
– Совсем ничего?
– Совсем.
– Как жаль! – вздыхает она. – Мы познакомились в баре «Солдат-задира». Ты и этого не помнишь?
– Нет, – отвечаю.
– Ты был уже под мухой, – говорит она. – У них не осталось «Бур…
Она оборвала фразу на полуслове. Фары машины прорезали тьму и осветили дорогу за леском.
– Вон они.
Мы молча наблюдали за машиной, которая остановилась у дома с кирпичной стеной.
Желтый и долговязый выскочили и бросились в дом. Минут через пять они появились снова, сели в «фролей» и помчались. Я подсадил Грэга, Дуарда завела мотор. Мы подождали, пока они отъехали подальше, и в погоню. Догнали их уже на автостраде.
– Что за тип этот Ат Шалфейчик? – спрашиваю.
Дуарда искоса взглянула на меня.
– Он из личной охраны Блю Катарро, – отвечает.
Я даже присвистнул. Уж больно часто последнее время мне приходится слышать имя этого Блю Катарро. Говорю об этом Дуарде.
– Да ну! – восклицает она и как-то странно улыбается.
– Детка, – говорю. – Ты что-то от меня скрываешь.
Он а покачала головой, и вдруг нас как тряхнет. Мотор чихнул и заглох, и мы остановились у самого тротуара.
– Что случилось? – спрашиваю.
– Кончился бензин.
– Только этого не хватало, – говорю. – Ну, Грэг, выручай!
Я открыл дверцу, Грэг спрыгнул на землю и помчался за этим паршивым «фролеем».
– Что теперь будем делать? – говорит Дуарда.
– Пойду поищу, где бы заправиться бензином. В километре отсюда мой приятель Уго как раз держит бензоколонку.
– А я? – спрашивает.
– Подожди меня здесь, – отвечаю.
Вылезаю из машины и иду. Нахожу бензоколонку и велю Уго налить мне пять литров. Я расплатился, взял ведро и потопал назад. Наконец я добрался до машины, поставил ведро у радиатора, открыл дверцу и без сил повалился на сиденье.
– Дуарда! – зову. Никакого ответа. Поглядел вокруг, нет ее. Вылезаю, па дороге ни живой души. Под машиной никого. В багажнике тоже.
– Вот это, – говорю, – финт ушами. Взяла и смылась.
Я налил бензин, включил мотор и поехал. У бензоколонки остановился, вернул Угу ведро и покатил дальше.
Глава двенадцатая
В «Морено» меня встречают как старого знакомого. Я приглашаю безухого приятеля станцевать со мной ча-ча-ча
Тут я вспомнил, что прекрасная вдова улизнула с моими деньжатами. Нет, я обязан распутать этот узел, не то я скоро рехнусь. И на память мне пришел «Морено».
Я опрокинул стаканчик «Бурбона», вскочил в машину и прямым ходом рванул в «Морено». Через десять минут я подъехал к ночному клубу. На стоянке красовалось штук пятьдесят шикарных машин. Я поставил свою возле роскошного «кабралля» с бархатистыми стеклами. Вход в «Морро» ярко освещен, и неоновая вывеска бросает голубые блики на самую середину улицы. У дверей портье в синем мундире с золотыми пуговицами преграждает путь всякому, кто вздумает проникнуть в клуб без особого разрешения. Я отстранил его мизинцем и прошел внутрь.
Подскочил официант и показал свободный столик.
– Спасибо, – говорю. – Это мне подходит.
Сажусь за стол и заказываю бутылку «Бурбона». Официант отправился выполнять заказ. Я воспользовался этим, поднял занавес и юркнул в маленькую боковую дверцу.
Розовая занавесь скрывала от любопытных глаз большущую прихожую, задрапированную желтым шелком. За низенькой стойкой восседал благообразный напомаженный синьор в двубортном синем костюме. Не успел я представиться, как он одарил меня самой любезной из своих улыбок. Вскочил, подошел к двери, отворил ее с низким поклоном.
– Проходите, пожалуйста!– говорит.
Я остолбенел. Признаться, я думал, что меня попытаются любой ценой задержать, а тут любая дверь отворяется, словно по волшебству. Должно быть, меня здесь хорошо знают, но что-то не припомню, когда я сюда наведывался.
