Я подняла ворот мантии, чтобы мой бывший наставник меня не увидел. Но он, разумеется, заметил. По университету только одна чудачка ходит с аквариумом вместо рюкзака.
– Позже обсудим этот вопрос, – мягко сказал мой Немо, а студенты переглянулись и обменялись смешками.
И как я раньше не замечала этих снисходительных взглядов?
Я сглотнула, как-то по-новому разглядывая своего друга. Он вдруг резко повзрослел за одну ночь. Держался увереннее, не сутулил плечи, словно это постоянное общение со мной вечно тянуло его к земле. Может, ему будет лучше без меня?
Мы молчали. Слишком многое я сейчас хотела сказать, теперь-то строчки, накарябанные в письме, казались мне детским лепетом, который не выражал и десятой доли моих чувств.
– На работу так нельзя, – первым нарушил он молчание и обвел рукой мою драную мантию.
Я кивнула. Можно подумать, с побитой рожей можно.
– Со сделкой не пришли? – спросил он, разглядывая мои синяки и ссадины.
Новый кивок, от которого у меня началась мигрень. Надо меньше головой дергать.
– Вот уроды! Я месяц готовил проект. За них собирал все документы по геодезии, выписки заказывал, соседей уведомлял, а они взяли и кинули нас!
– Прости, – сдавленно пискнула я.
Знал бы он, что отпугнула я сегодня не только сделку. Но если бы он пришел и помог в первый день, то этого бы не случилось.
Клянусь, Немо на мгновение протянул ко мне руку, но быстро убрал ее в карман и вытащил из него мой защитный талисман.
– Покорми кота, пожалуйста.
– Что?
– Соберитесь, сеньорита Ритци, иначе вы еще одну ночь проведете без сна. Молока ему будет вполне достаточно. Удачи! Ах да, прощание с Горацио состоится завтра утром на старом городском кладбище.
– Обязательно приду! – горячо пообещала я, на мгновение забыв про все обиды.
– Конечно придешь. И обязательно покорми кота! Это не шутка.
Он коротко поклонился на прощание, а затем увидел в другом конце коридора домину и направился к ней. Даже не обернулся на меня ни разу. Я дралась за него насмерть, а он и словом об этом не обмолвился, не отругал, не пожалел, вообще ничего. Только нес бред про какого-то кота и молоко. Совсем тронулся? Неужели правда у него что-то назревает с доминой?
Я лазарете я провела совсем недолго, плечо вправили, в ушибы втерли заживляющую мазь, к глазам приложили компрессы, ссадины обработали. Хорошо хоть вопросов не задавали. С грустью оглядела пустые койки – с собой я ни одной мерзавки не утащила. Может, оно и к лучшему, иначе я бы не отделалась всего лишь недельным отстранением и штрафом.
Я поблагодарила медсестру и пошла забирать запасную мантию из общежития. Смысла оставаться сегодня в моей комнате не было. Именно сейчас я хочу держаться от университета подальше. Чтобы вдруг случайно не натолкнуться на Немо с доминой под пиниями. Этого мое сердце точно не вынесет.
– Спасибо тебе, Септа. Без шуток. Хорошо, что ты меня остановила, наверное.
Придумаем другой способ проучить их. Не могут же их гадости остаться безнаказанными!
В женском общежитие меня встречало слишком много удивленных лиц. Еще бы! Одна из лучших и самых тихих студенток впервые ввязалась в драку.
В этот раз меня обсуждали в моем присутствии, не стесняясь.
– Эй-эй, ты поосторожнее, а то она бросится на тебя с кулаками и вырубит саму себя.
Класс. Я теперь посмешище.
Мои недавние оппоненты с кулинарного перегородили мне дорогу и глумливо оглядывали снизу вверх.
– Погодите, я только аквариум отставлю, – устало сказала я и сжала дрожащие руки в кулаки. – Продолжаем?
– Нет, – ответили мне со смехом. – А то сдохнешь еще, Ритци. Расскажи-ка нам всем, каково это лежать под пыхтящим стариком?
Я только сделала вид, что собираюсь что-то ответить, на самом деле понятия не имела, что говорить в этой ситуации. Мне хотелось кричать, плакать и еще раз подраться.
– Теперь понятно, почему женщин ни во что не ставят. Вы сами себя позорите, раз не верите, что одна из вас добилась чего-то сама! – бойко отозвался знакомый голос, и я обернулась.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Ами?
Я прищурилась. К нам навстречу шла моя сегодняшняя посетительница с копией. Только держалась сейчас она куда увереннее, а ее мальчишеская стрижка выглядела угрожающе круто.
– Здравствуйте, королевский нотариус Ритци. Все же здесь в курсе занимаемой вами должности?
– Подозреваю, что моя должность и стала причиной раздора, – улыбнулась я разбитыми губами.
– Лишь для обделенных умом завистливых девиц.
Ами скрестила руки на груди и смерила презрительным взглядом моих обидчиц, которые как-то неуверенно хмыкнули и слишком быстро разошлись.
– Вот так встреча второй раз за день! Я думала, ты – абитуриент. Не рановато тебя занесло на кампус?
– Старшие показывали общежитие. Меня берут без экзаменов и тоже на юридический, только не на гражданский процесс.
– Уголовное право?
– Именно! – Она гордо тряхнула короткими волосами. – Стану одной из немногих женщин-следователей, а там, глядишь, и в прокуроры подамся. У меня уже и связи есть с сеньоритой королевским нотариусом…
Девушка ткнула меня локтем, и я стиснула зубы от боли. Ребра все еще ужасно ныли.
– Но нужно будет поработать перед зачислением. Отремонтировать пару аудиторий, покрасить стены. Но мне пообещали хорошую стипендию.
– Не женское занятие, – сказала я с нервным смешком.
– Армия тоже не женское дело, но я же отслужила. – Она подмигнула мне и показала жетоны на цепочке, а затем быстро спрятала их обратно под ворот мантии. – Жутко неудобный наряд, платье какое-то…
– Есть такое!
Ами все больше удивляла меня. Хоть одно приятное событие за день, встреча с этой сильной и уверенной в себе девушкой мне явно пойдет на пользу.
– А знаешь, что я придумала?
Я лишь покачала головой.
– Я тебе помогу с вещами. Вместе донесем до твоего коттеджа, заодно выгуляем Руди и познакомим с твоей каракатицей, – ткнула она пальцем в мой аквариум.
– Септа. Ее зовут Септа.
– А почему не Окта? – искренне изумилась Ами.
– У нее семь щупалец.
– Хитро!
Моя любимица тут же показала свой крохотный обрубок и помахала нашей новой подруге.
Ами тут же предположила, что Септа потеряла его в каком-то локальном военном конфликте, и с тех пор переживает посттравматический синдром, потому и не хочет возвращаться в море.
– Или она обворовала кого-то на подводном рынке, и ее так наказали, что более вероятно, – засмеялась я, прекрасно зная натуру моего осьминога – тащить все, что плохо лежит, и пробовать на вкус.
Мы быстро сложили вещи, которые мне, возможно, пригодятся на этой неделе. Даже не слушая мои возражения, Ами закинула мою сумку себе за плечо и повела к загону, показывать своего Руди. Я ждала мужественного скакуна, но передо мной предстал молодой…
– Это же олень?
– Он самый. Не только же тебе удивлять всех необычным питомцем. Его затравить хотели, но я не позволила. Почти все свое жалование истратила, но выкупила малыша.
– Ты странная.
– У самой ручной осьминог… Кто бы говорил!
Моя сумка перекочевала на спину Руди, который был очень рад внезапной вечерней прогулке. Они с Ами проводили меня до самого коттеджа. Я не сдержалась и рассказала ей всю свою историю взаимоотношений с Немо. Моя новая знакомая внимательно выслушала мое нытье, и заговорила только тогда, когда я перевела дух.
– Непросто все у вас. Серьезно не целовались? А что за кот?
– Понятия не имею. Ни разу не слышала, чтобы у Горацио были какие-то животные, ни живые, ни мерт…
И тут я вспомнила про миску и про надгробия в саду, а затем коснулась защитного амулета. Вот же оно!
– О, какое знакомое выражение лица. Когда у нашего капитана случались озарения, он так же глаза выпучивал. Колись, о чем подумала?
– Луиджи. Кота зовут Луиджи! И он умер.
– Значит, его все же забыли покормить? – пошутила Ами, когда я подняла с крыльца старую жестяную миску с выгравированным именем.
