Упрямица снова хотела возразить и даже надула губы, но быстро передумала.
— Ванна — это хорошо.
Юэн кивнул:
— В таком случае скорей поднимайся наверх, пока я не изменил решение.
Мейрин повернулась и что-то тихо пробормотала себе под нос. Несносное создание! Сколько же можно испытывать терпение?
Маккейб оглянулся и увидел, что сын бежит к замку вслед за женщинами.
— Криспен! — позвал он.
Парнишка остановился и с тревогой взглянул на отца: лэрд по его взгляду понял, что расставаться со спасительницей ему явно не хотелось.
— Подойди ко мне.
Помедлив секунду, Криспен бросился к отцу, и тот снова подхватил сына на руки и прижал к груди.
Сердце билось с утроенной скоростью: чувство облегчения и радость встречи еще не утратили остроты.
— До чего же я волновался! Разве можно так пугать отца?
Криспен уткнулся лицом в широкое плечо.
— Обещаю, что больше никогда никуда не уйду.
Юэн так долго обнимал малыша, что, в конце концов, тот нетерпеливо заерзал. Он уже потерял надежду увидеть сына живым. Если верить Аларику, то благодарить следовало незнакомку.
Маккейб взглянул на него поверх вихрастой головы сына, но брат лишь пожал плечами:
— Если хочешь выяснить подробности, то помочь ничем не могу. — Аларик показал на Криспена. — Эти двое наотрез отказались что-либо рассказывать. А парень к тому же потребовал немедленно отвезти их домой, чтобы ты мог защитить его подругу.
Юэн нахмурился и пристально посмотрел сыну в глаза.
— Это правда?
Криспен выглядел виноватым, однако сдаваться определенно не собирался. Крепко сжав губы, он приготовился терпеливо выслушать строгую нотацию.
— Я дал слово, — убежденно заявил он. — Ты же сам говорил, что Маккейбы никогда не нарушают обещаний.
Юэн устало покачал головой.
— Честно говоря, иногда я жалею, что так подробно рассказывал о том, чего не должны делать Маккейбы. Пойдем в зал, сядем возле камина. Хочу, наконец, услышать о твоих приключениях.
Вождь взглядом приказал брату идти следом, а потом повернулся к Гэннону.
— Собери свой отряд и поезжай на север. Разыщите Кэлена, сообщите, что Криспен уже дома, и как можно быстрее возвращайтесь.
Воин коротко поклонился и, на ходу отдавая распоряжения, поспешил к своему коню.
Юэн опустил мальчика на землю, однако продолжал крепко держать за плечо. В замок отец и сын вошли рядом и под радостные восклицания направились в главный зал. Каждая женщина считала своим долгом крепко обнять всеобщего любимца, а ни один из мужчин не желал упустить возможности похлопать храбреца по плечу. Чтобы остаться наедине с собственным ребенком, вождю пришлось приказать всем разойтись.
Маккейб сел за стол и стукнул ладонью по скамейке, требуя, чтобы Криспен устроился рядом. Аларик занял место напротив.
— Ну вот, а теперь рассказывай все по порядку, — спокойно и серьезно потребовал отец.
Криспен склонил голову и молча уставился вниз, на собственные руки.
— Постарайся вспомнить, сынок, что должны делать Маккейбы при любых обстоятельствах?
— Говорить правду, — процедил парнишка сквозь зубы.
Юэн улыбнулся:
— Так в чем же дело? Не медли.
Криспен театрально вздохнул и неохотно начал:
— Я хотел встретить дядю Аларика. Решил подождать на границе, чтобы неожиданно выскочить из засады и удивить.
Аларик смерил племянника гневным взглядом, однако старший брат предостерегающе поднял руку.
— Потерпи, пусть расскажет.
— Наверное, я зашел слишком далеко и случайно попался на глаза одному из Макдоналдов. Этот человек меня схватил и сказал, что отвезет к своему лэрду, а лэрд потребует с тебя выкуп. — Криспен поднял на отца глаза и с отчаянием воскликнул: — Я никак не мог этого допустить! Выкуп опозорил бы Маккейбов, да и лишних денег в клане нет. Оставалось одно: сбежать и спрятаться в повозке странствующего торговца.
Даже возмущение вероломством Макдоналда не смогло пересилить в душе Юэна гордости за сына.
— Ты никогда меня не опозоришь, — негромко заверил он. — Продолжай же! Что случилось дальше?
— Ехал среди мешков целый день, а потом торговец меня обнаружил и прогнал. Я остался один в чужом, незнакомом месте. Набрел на лагерь неизвестных воинов и хотел украсть лошадь, а они меня поймали. Убили бы, но Me… она меня спасла.
— Кто? Кто тебя спас?
— Она.
Маккейб нетерпеливо вздохнул.
— Как ее зовут?
Криспен испуганно поерзал.
— Не могу сказать. Дал слово.
Братья обменялись растерянными взглядами, и Аларик выразительно поднял бровь, словно хотел сказать: «Я тебя предупреждал».
— Ну, хорошо, сынок. А что еще ты обещал?
— Обещал, что не скажу тебе, кто она такая, — еле слышно отозвался малыш. — Прости, отец.
— Понятно. А что-нибудь еще?
Криспен задумался, явно не зная, что сказать. Аларик, в свою очередь, уже понял, к чему клонит брат, и улыбнулся.
— Просто обещал, что никому не скажу, как ее зовут, — наконец ответил мальчик.
Юэн покачал головой:
— Что же, пусть так. Продолжай свою историю. Леди тебя спасла. Как именно это случилось? Она остановилась на ночлег вместе с воинами, у которых ты хотел украсть лошадь? Может быть, они сопровождали ее в путешествии?
Криспен нахмурился, мучительно соображая, можно ли ответить на конкретный вопрос и в то же время не нарушить данное слово.
— Больше не буду спрашивать, как ее зовут, — торжественно заверил Юэн.
Мальчик вздохнул с облегчением и заговорил снова:
— Те люди схватили ее в монастыре. Она не хотела с ними ехать. Я видел, как они притащили ее в лагерь.
— Пресвятая дева, так она монашка? — в ужасе выдохнул Юэн.
Аларик не выдержал и, энергично покачав головой, воскликнул.
— Если она монашка, то я, по меньшей мере, епископ!
— А ты сможешь жениться на монашке? — неожиданно поинтересовался Криспен.
— С какой стати ты об этом спрашиваешь? — опешил Маккейб.
— Дункан Кэмерон хотел сделать ее своей женой. Но ведь если она монашка, это невозможно, правда?
Юэн выпрямился и с яростью взглянул на брата, но тут же взял себя в руки, чтобы не напугать сына, и поспешил перевести разговор в более безопасное русло.
— А те люди, у которых ты хотел украсть лошадь, служили Кэмерону? Это они забрали девушку из монастыря?
Криспен уверенно кивнул:
— Они нас связали и отвезли к лэрду Кэмерону. Он пытался заставить ее… подчиниться и выйти замуж, но она так и не согласилась. И тогда он начал жестоко ее избивать.
Глаза Криспена наполнились слезами, однако он мужественно сдержался и не расплакался.
