Бегом я слетел вниз. Веда все еще находилась в столовой.
— Я готов, — улыбнулся я ей.
— Куда мы отправимся?
— В Санта-Медину. Дорога займет у нас всю ночь, вот тогда и наговоримся. Вы возьмете что-нибудь с собой?
— Мой чемодан в машине.
— Значит, вы все продумали заранее?
— План созрел, как только Корнелиус уехал. Мое сердце бешено колотилось.
— Почему вы решили уехать со мной? Она промолчала, даже не взглянув на меня.
— Может, его лучше убрать отсюда? — сказал я, посмотрев на Паркера.
— Лучше обнимите меня, — прошептала она. Этого-то и я желал. Она прильнула, и дрожь пробежала по моему телу.
— Поехали, — сказал я, направляясь к выходу. Едва мы открыли дверь — застыли как вкопанные. Перед нами стоял Герман, пораженный не меньше нашего. Я выхватил пистолет первым.
— Руки! — приказал я, Герман поднял руки, и его глазки забегали. Туда-сюда. От меня — к Веде, и обратно. Макс сидел в машине и ничего не понимал.
— Вылезай! — скомандовал я. — У Германа в кармане пистолет. Забери его и отдай мне.
Макс вышел из машины, обошел Германа и вытащил пистолет.
— Веда, возьми оружие.
Она подошла к Максу и взяла у него пистолет.
— Дура, — буркнул Герман. — Ты еще пожалеешь об этом.
— Заткнись, — оборвал я здоровяка, — она едет со мной.
— Ну что ж, на этот раз вам повезло, но я вас непременно разыщу.
Герман казался спокойным и хладнокровным, и от этого еще более опасным.
— Лучше пойдите и составьте компанию Паркеру, ему там скучно. Заодно отдайте ваш перстень. На первое время нам понадобятся деньги.
Он посмотрел сначала на бриллиант, потом на меня.
— Если он вам так необходим, подойдите и снимите сами, — сказал он, сжимая кулаки.
— Вы забыли, что пистолет сейчас у меня, а прав тот — у кого оружие.
— Не вам это говорить, мистер Джексон.
— Ладно, старина, гони перстень!
Он не шевельнулся. Я почувствовал на себе взгляд Веды. Не добьюсь своего — упаду в ее глазах. Кроме того, мне действительно был необходим его перстень.
— Если вы не отдадите перстень подобру-поздорову, извините, но я прострелю вам ногу. Честное слово, не шучу. Даю три секунды на размышление.
Герман просверлил меня взглядом. Верхняя губа непроизвольно дернулась: это был единственный признак гнева, который я заметил за все время знакомства с ним.
Он понял, что шутки плохи.
— Что ж, возьмите его, мистер Джексон, — произнес он и, сняв перстень с пальца, швырнул к моим ногам. — Следующая встреча для вас будет не из приятных.
Я поднял перстень и сунул в карман. Смешно, но только теперь, когда украшение было у меня, я понял, что мечтал о нем с тех пор, как впервые увидел его. Теперь эта вещь принадлежала мне.
Оставив Германа на пороге собственного дома, мы сели в машину и двинулись в путь. Веда села за руль, а я забрался на заднее сиденье и долго смотрел на уменьшающегося Германа, пока он окончательно не скрылся с глаз.
Я чувствовал, что встреча с ним еще впереди…
Глава 6
Никто из туристов не посещает Санта-Медину, даже миллионеры боятся ее как огня. После Сан-Луи Бич этот город действительно кажется местом, которого следует остерегаться. Единственное, что процветает в этом маленьком городишке с деревянными домами, — так это игорный дом Ника Кэйзи, куда рано или поздно со всех концов Америки стекаются все мошенники, торгаши и прочие темные личности, чтобы перекинуться в картишки, покрутить рулетку и поиграть в другие такие же азартные игры.
Заведение Кэйзи известно на всем тихоокеанском побережье. Поговаривали, что если бы не заведение Кэйзи, то Санта-Медины просто не было. Тем не менее жители ненавидели Кэйзи, считали, что, если бы он оставил городок в покое, всем было бы лучше. Игорный дом властвовал над окрестностями. Огромная неоновая реклама зажигалась над городом, как только начинало темнеть. Дом Кэйзи был единственным в Санта-Медине каменным сооружением с железной крышей и стоял на отшибе. К нему вела отличная бетонная дорога.
Давно я знал Кэйзи, задолго до того, как он стал боссом. Капитал он нажил игрой в карты, но вскоре приобрел такую репутацию, из-за которой мало кто соглашался с ним играть. Когда мы познакомились, он был замешан в «мокром деле». Это случилось на побережье близ Сан-Франциско. Убийство, которое приписывали Кэйзи, было политическим. Прокурор подцепил Кэйзи на крючок, и ему пришлось бы худо, не появись я на процессе в качестве свидетеля. Я доказал, что у Ника на момент совершения убийства было алиби, так как мы вместе рыбачили в заливе. Это было наглое вранье, но не мог же я допустить, чтобы полиция «шила дело» Кэйзи только потому, что у него нет денег и связей. А для спасения какого-нибудь толстосума копы готовы были пойти даже на прямой подлог.
Мои заявления были приняты во внимание, и присяжные сделали соответствующие выводы, а именно — вынесли вердикт о невиновности Кэйзи.
Дело закончилось нашей победой. Мы решили не испытывать судьбу еще раз и быстро смылись из города. Не поторопись мы, копы нашли бы способ засадить нас обоих.
После этой переделки Кэйзи был настроен ко мне благосклонно и поклялся, что никогда не забудет оказанной услуги.
Он все время твердил, что я спас его от виселицы. И действительно, каждый раз, когда я появлялся у него в заведении, все было для меня: и стол и кров. Даже когда я проигрывал и желал расплатиться, это вызывало бурю негодования. За меня всегда платил он. Это несколько смущало меня, и поэтому я заезжал к нему крайне редко. Последний раз — месяцев восемь или девять назад.
Для того чтобы разузнать все подробности о пудренице и зачем она так понадобилась Герману, я решил укрыться у Кэйзи. Там мы с Ведой будем в безопасности. Даже если бы Герман попытался выкинуть со мной какой-либо трюк, то на мою защиту поднялась бы вся братия Кэйзи.
Я рассказал Веде о нем, когда она вела машину.
— Отлично, — согласилась она.
Я ясно различал контур ее головы и красную точку сигареты.
— У меня сейчас нет желания с тобой разговаривать. Ты не возражаешь, если мы просто помолчим, мне надо подумать. Еще успеем наговориться, не так ли?
Я больше не беспокоил ее до тех пор, пока мы не остановились перед домом Кэйзи.
Я помог ей выйти из машины, показав на неоновую рекламу — восьмиметровый щит, подавляющий своим великолепием.
— Реклама говорит сама за себя, — сказал я. — Теперь пошли знакомиться с владельцем этого заведения, моим большим другом.
Вышибала в дверях бросил на нас недоверчивый взгляд, но, узнав меня, откозырял. Ему платили за то, чтобы он мгновенно распознавал тех, кто имел право входить в любое время суток, и тех, кого пускать на порог не следовало. Он честно зарабатывал свои деньги.
— Хозяин у себя?
— Да.
Я взял Веду за руку, и, миновав вестибюль, мы спустились в коридор, который вел в апартаменты Кэйзи.
Во всю мощь гремел джаз. В воздухе витал застоявшийся сигарный запах и аромат спиртного. Это заведение не было первоклассным, но цель, которую оно ставило, была достигнута.
Тут могли выполнить любой заказ: от крашеной блондинки, готовой на все ради денег, до жареной картошки с куриными потрошками.
Полиция не трогала заведение, так как у Кэйзи все было схвачено и, естественно, оплачено. Частенько его навещал сам комиссар полиции, покер был его маленькой слабостью. Для него здесь было так же, как и для меня, — бесплатно.
Парень, с профилем Байрона, с васильком в бутоньерке, продефилировал мимо нас и одарил Веду обольстительной улыбкой. Он смотрел на нее глазами диснеевского Бемби, не переставая жеманничать. Ответная реакция Веды рассмешила меня: она сморщила нос и скривила рот в презрительной усмешке.
Я отвел ее в бар. За стойкой было полно мужчин. Телохранитель Кэйзи по имени Джо, приземистый тип с гнусной плоской рожей и угрожающим видом, направился к нам. Но, узнав приятеля босса, улыбнулся и толкнул меня в грудь:
— Привет, старина, откуда ты взялся? Давненько вас не видели.
— Кэйзи у себя?
Он указал глазами на дверь в глубине салона:
— Заходите, он не занят.
Мужчины, как по команде, прекратили разговоры и уставились на Веду. Я их не винил. Думаю, пройди она в полночь по кладбищу, покойники встали бы из могил.
Я сделал свирепое лицо и выгнул спину дугой, давая понять, что всякие непристойные мысли по отношению к ней — небезопасны. Она прошла мимо парней, словно это были колышки в ограде палисадника.
— Сюда, — направил я ее в первую дверь налево. Кэйзи сидел за письменным столом с бутылкой виски в руке и сигаретой в зубах. Он был в одной рубашке, галстук сполз, воротничок расстегнут.
— Флойд! — он вскочил на ноги. — Вот это встреча! Как поживаешь, старина?
Мы обменялись рукопожатиями, так что костяшки хрустнули.
— Позволь представить тебе мисс Руке, — сказал я улыбаясь.
