— Слезай! — приказал он. — Слезай немедленно!
Она развернула лошадь, ударила ее пятками, направляя вперед, но там уже были люди. Она снова повернула к двери, которую заблокировал Алистер, конечно, он не уйдет с ее дороги. Он обхватил лошадь за шею, и повторилась та сцена в лесу. Изабо яростно лягнула его, но юбки смягчили удар, и он стащил ее с испуганного животного, которое, заржав, понеслось в дальний конец конюшни.
Изабо, уронившая на пол яблоки и хлеб, теперь била Алистера обеими руками по лицу, крича:
— Отпусти меня! Отпусти меня, проклятый ублюдок Кемпбелл!
Отчаяние придало ей сил, и Алистеру стоило труда перехватить ее запястья и удерживать их.
— Успокойся, маленькая ведьма!
Но она продолжала отбиваться, пинала его ногами, затем впилась зубами в предплечье, прокусив его до крови, и все же он не отпустил ее. Более того, небрежно перекинув строптивицу через плечо, Алистер всю дорогу нес ее в столь унизительном положении к ней в комнату, где просто сбросил на кровать. Лежа с задранными юбками, с растрепавшимися волосами, Изабо ответила ему разъяренным взглядом.
— Очень ловко, — сказал он. — В самом деле, очень ловко.
Алистер тяжело дышал от ярости и напряжения, предплечье у него болезненно дергало в том месте, куда она его укусила. Он взглянул на окровавленный рукав.
— Помнишь, что я сказал тебе, когда привез сюда?
Помнишь, что я обещал с тобой сделать, если ты причинишь боль кому-нибудь в Данлосси? — Она промолчала, и Алистер шагнул к ней. — Ты помнишь? Я обещал тебя выпороть! — гаркнул он. — И ты этого заслуживаешь, ибо ты в большей степени дикарь, а не женщина, вот что я тебе скажу…
Он вдруг замолчал и сделал глубокий вдох, понимая, что слишком уж разошелся.
Но Изабо мгновенно села, глаза у нее сверкали гневом.
— А я вот что скажу тебе. Я предпочитаю быть дикарем, чем трусом, — выпалила она. — Потому что ты и есть трус, Алистер Кемпбелл, раз сводишь счеты подобным образом.
Да, я знаю про твоего отца, тебе хочется уничтожить якобитов из мести, но ты не можешь этого сделать, и вот ты здесь, утоляя свою жажду мести, отыгрываешься на женщине, которая не в состоянии дать тебе отпор.
— Замолчи!
— Не замолчу! — хрипло крикнула Изабо. — Пора уже кому-то заявить, кто ты на самом деле! Хотя, возможно, это ваша семейная черта, — добавила она, скривив губы. — Я слышала много разговоров о бегстве с поля сражения у Шерифмура. Кажется, твой отец был ранен в спину…
Шагнув к ней, он с такой ужасающей силой схватил ее за руки, что едва не стащил с кровати.
— Да как ты смеешь, глупая несведущая девчонка, бросать мне подобные обвинения! — прорычал он всего в паре дюймов от ее лица.
Изабо закрыла глаза, чтобы не видеть его ярости. Она зашла слишком далеко, он просто обезумел и сейчас наверняка применит к ней физическое насилие.
Внезапно Алистер толкнул ее на кровать и молча, даже не взглянув на нее, подошел к окну. Эта наглая мятежница довела его своими язвительными замечаниями и саркастическими взглядами до того, что он чуть не ударил ее. Лишь остатки самообладания заставили его справиться с гневом. Руки у него еще дрожали, но, убедившись, что опять владеет собой, Алистер обернулся.
Она лежала, подтянув колени к груди и со страхом глядя на него, а когда он шагнул вперед, ее глаза чуть расширились. «Да, тебе следует быть настороже», — подумал он, хотя знал, что ярость прошла и уже никакие выпады с ее стороны больше не смогут довести его до такого состояния.
— Могу я спросить, где ты была, пока мои люди впустую тратили время, прочесывая все окрестности? — спокойно поинтересовался Алистер, остановившись в метре от кровати.
Изабо молчала. Столкновение потрясло ее больше, чем ей хотелось признаться, у нее выступили слезы, и она перевернулась на другой бок, чтобы он их не увидел. Это все от усталости, говорила она себе, от усталости и голода, которые сделали ее такой слабой и уязвимой, но она не может заплакать в его присутствии.
Слезы обжигали ей щеки, горло еще болело, и она крепко прижала руки к лицу. Комнату заполнил свет, она слышала, как он поставил канделябр на прикроватный столик и сел рядом с нею.
— Изабо? — Голос был почти ласковый, когда Алистер отвел ее руки от лица. — Изабо, взгляни на меня. — Она покачала головой. — Посмотри на меня, — повторил он.
— Зачем? — резко спросила Изабо, открыв глаза. — Чтобы увидеть, как ты злорадствуешь?
— Нет, ошибаешься. Мне просто не нравится, что ты плачешь.
Куда подевался весь его гнев, секунду назад был, а теперь вдруг бесследно исчез? Удивительно. Это совсем не похоже на него, он не помнил случая, чтобы его обезоружили какие-то пустяки вроде женских слез. Алистер еще держал ее за руки, и она, высвободившись из его тисков, вытерла слезы рукавом.
— Полагаю, ты не скажешь мне, как сумела выбраться из комнаты? Разумеется, нет, — вздохнул он и, не получив ответа, провел рукой по волосам.
Честно говоря, он никогда еще не чувствовал себя настолько отвратительно, как в этот момент. До сих пор он ни разу не угрожал женщине насилием, правда, и ни одна женщина не доводила его до такого бешенства своими тщательно выбранными жестокими словами. Как будто она специально подстрекала его к варварским действиям, в чем и преуспела, а ее слезы заставили его чувствовать себя худшим из варваров.
— Где ты пряталась? — спросил он. — Скажи мне хотя бы это.
— На крыше, — вызывающе ответила Изабо. — Если бы ты быстрее соображал, то искал бы меня более тщательно в замке, а не гонял бы напрасно своих людей по окрестностям и не тратил бы зря собственное время.
Алистер с облегчением улыбнулся, обрадованный тем, что она воспрянула духом.
— А если бы ты соображала быстрее, то не считала бы меня дураком. Раз без лошади тебе далеко не уйти, и я это знаю, то, естественно, буду ждать тебя в конюшне.
Подумать только, целую ночь и день она провела на крыше! Эта мысль ужаснула его. Он-то знал, насколько высок и опасен крутой скат, как ненадежна шиферная плитка.
— Ты отважная женщина, — сказал Алистер. — Даже слишком отважная. Ты могла убиться.
— Вот уж не думала, что тебя это волнует!
Он встал.
— Ты не права. Я не хочу, чтобы ты или кто-нибудь другой упал с моей крыши. Думаю, ты проголодалась?
— Нет, — отрезала Изабо.
— Значит, устала. Попытайся заснуть, и, пожалуйста, никаких больше фокусов.
После его ухода она свернулась клубочком на постели и, дав волю чувствам, плакала до тех пор, пока не заснула, Утром Изабо обнаружила на подушке свои камни, медальон и брошь Робби.
Глава 6
Когда Патрик вошел в комнату с завтраком для Изабо, то сначала ему показалось, что она еще спит. Но, ставя около нее поднос, он с ужасом обнаружил, что девушка плачет.
