— Гун звонил о подмоге, — вспомнил Фэтти. — Пошли посмотрим — он, наверное, уже встретил своего напарника, и они возвращаются в дом.
Не успели пятеро друзей подойти к дому и немного поболтаться перед ним (при этом Бастер предпринимал отчаянные попытки пролезть под садовую калитку), как на дороге появились мистер Гун и полицейский констебль Кентон. Лицо Кентона до сих пор сохраняло выражение крайней растерянности. И как было не растеряться, когда Гун чуть не сбил его с ног, пулей вылетев из-за поворота дороги.
— А я как раз торопился тебе навстречу, — тут же пояснил Гун. — Подумал, ты, может, не знаешь, где находится этот дом. Пошли!
Пошелвон угрюмо насупился при виде болтающейся у калитки неразлучной пятерки. Особенно он был сердит на Фэтти за то, что тот покинул его в трудную минуту. «Тьфу ты, ну что за мерзкий мальчишка!» Однако от замечаний вслух Гун пока предпочел воздержаться. Фэтти ведь вполне мог ответить ему насмешкой. Кто-кто, а этот негодный мальчишка умел в самых вежливых выражениях наговорить всяких пакостей!
— Могу спорить, напарник нашего Пошелвона обалдеет, когда увидит, что дом совершенно пустой — ни тебе свиней, ни собак, ни людей. Нет даже котенка, — усмехнулся Фэтти.
Котенка он успел захватить с собой и передать на попечение Дейзи. И сейчас маленький разбойник в отличном настроении весьма дружелюбно общался с котенком Дейзи.
Констебль Кентон и вправду удивился, когда увидел пустой дом — никого и ничего такого, о чем упоминал Гун.
— Даже и тетушки нет! — притворно сетовал он. — А я так ждал встречи с тетушкой! Мистер Гун, вы уверены, что вам это не примерещилось?
— Ничего мне не примерещилось! Как мне могло примерещиться, если я вообще никого не видел, кроме котенка! Я их слышал. Слышал — сколько раз повторять! — горячился сбитый с толку Пошелвон, сам недоумевая, почему теперь не слышно ни рычания, ни хрюканья, ни стонов. И тем более не видно никого, кто бы мог издавать эти звуки.
— Ума не приложу, куда сбежала тетушка, — продолжал ехидничать констебль Кентон.
— Хватит твердить без конца о тетушке! — пытался урезонить его мистер Гун. — Я что, утверждал, что она здесь? Это тот тип, что стонал и охал наверху, звал ее, орал, где моя тетушка — вот и все. Сколько раз тебе повторять?
Было видно, что констебль Кентон не склонен воспринимать всерьез эту историю, и это еще больше разозлило Гуна. Чтобы убедить напарника, он начал преувеличивать, дополнять рассказ красочными подробностями.
— Если бы ты был тут и слышал, как рычит готовая броситься на тебя огромная псина! Если бы слышал, как хрюкает свинья и топочет по полу ногами у тебя над головой! А потом еще эти вопли, и стоны, и стук падающего тела… Вот тогда бы ты не стал смеяться. Тогда бы твои шуточки не лезли тебе в глупую башку, можешь мне поверить, — свирепо вращал глазами Гун.
— Ну что же, тогда единственное, что можно предположить, это то, что котенок, прихватив с собой свинью и собаку, а с ними и человека, смылся из дома, как только вы ушли оттуда, — пытаясь сохранить серьезное лицо, сказал констебль Кентон. — Вам следовало остаться здесь и ждать меня на месте. А теперь мы потеряли весь этот зоопарк и крикуна в придачу. Придется вам теперь порасспросить соседей — может, кто видел, как они выскакивали из дома.
Мистеру Гуну пришлось немного умерить свой пыл. Он понимал, что вряд ли сможет рассчитывать на понимание и сочувствие, если будет задавать всем жителям в округе подобные вопросы. Гун поспешил сменить тему, и через некоторое время оба полицейских, закрыв распахнутое окно, вышли через главный вход, хлопнув дверью. Дети проводили их взглядами.
Мистер Гун в сопровождении констебля Кентона перешел на другую сторону улицы. Ему сейчас меньше всего хотелось отвечать на дурацкие вопросы с подковырками, особенно на вопросы Фэтти. Вскоре полицейские скрылись из виду.
— Ну и утро выдалось — красота! — восхищенно вздохнул Пип. — Я про грипп и думать забыл. И почему это врачам не приходит в голову выписывать от гриппа такие вот хохмы, как сегодня. Разве мыслимо продолжать болеть после таких приключений? В жизни столько не смеялся! Ну а теперь, Фэтти, что будем делать?
— Ты меня спрашиваешь, что делать? По-моему, это я должен вас кое о чем спросить. А именно: что вы обнаружили при осмотре места преступления? — строго взглянул на него Фэтти. — У вас было задание прочесать местность вокруг дома и обнаружить все, что достойно внимания. Ну-ка покажите мне ваши записи.
— Да у нас тут немного набралось, — развел руками Ларри. — Мы объединили наши заметки, и вот получился небольшой докладик. Я его составил, пока мы тебя дожидались.
— Молодец, — похвалил Фэтти. — Давай выкладывай, что там.
Ларри начал вслух читать:
— «Мы внимательно осмотрели территорию вокруг дома. И выяснили, каким образом грабитель проник в сад. Он вошел не через калитку главного входа, а перелез через забор в конце сада».
— Как вы это определили? — заинтересовался Фэтти.
— А там рядом клумба, и на ней очень глубокие следы ног, — объяснил Ларри. — Такие мог оставить только человек, спрыгнувший с забора.
— Верно, — кивнул Фэтти. — Дальше.
— «Мы обнаружили, что следы ведут к кустам, — продолжал читать Ларри. — Здесь, вероятно, человек прятался. Потому Что там много следов, и все перепутанные, как будто он там долго топтался, время от времени выглядывая наружу».
— Следы зарисованы? — коротко спросил Фэтти.
— Конечно, — отрапортовал Пип, доставая из кармана свернутый листок бумаги. — Хотя вряд ли от них будет много толку. Преступник был в резиновых сапогах примерно сорок четвертого размера. Во всяком случае, рисунок на подошве точно такой, как и на наших собственных резиновых сапогах, только наши поменьше.
— Так, — кивнул головой Фэтти. — Дальше.
— Мы еще нашли вот это, — сказал Ларри, передавая Фэтти размокший окурок. — Хотя из него много не выжмешь. Мы нашли только этот — он лежал под листьями. Полагаю, остальные, что там были, подобрал Гун. Его огромные следы мы тоже видели повсюду, но их-то мы хорошо знаем — такие ни с чем не спутаешь.
— Это хорошо, что у Гуна такие ножищи, — фыркнул Фэтти. — Всегда можно точно сказать, кто наследил. Что-нибудь еще?
— Да, конечно! Мы определили, что следы ведут от кустов к задней стене дома, — вскинул голову Ларри и опять перешел к чтению доклада. — «Мы, конечно, не могли разглядеть следы на газоне, но зато обнаружили их еще на одной клумбе и на очень сырой гравиевой дорожке за домом. Там полно следов, все перепутанные — на дорожке под разбитым окном. Вор, должно быть, перелез через забор, спрятался в кустах и выжидал там удобного момента, чтобы влезть в дом. Потом он прокрался через сад и разбил окно. Там под окном как раз лежит кусок кирпича. Мы думаем, этим кирпичом он и разбил его».
— Да, возможно, — опять кивнул Фэтти. — Но из этого следует, что в тот момент кто-нибудь мог слышать шум разбитого стекла. Это нужно выяснить. Что-нибудь еще?
— Да. Есть еще следы. Но другие, не такие, как за домом. Они идут от главного входа через клумбы перед домом, потом на дорожку, ведущую к задней двери, а потом — никуда, — с некоторой растерянностью сообщил Ларри. — Главное, что следы не ведут прямо от двери дома к передней калитке. Если бы так было, мы бы их, наверное, не рассмотрели, потому что там сейчас полно других отпечатков — все затоптано.
— Понятно. Так ты что, полагаешь, кто-то еще — может быть, сам мистер Феллоуз — выскочил из дома через парадный вход и, вместо того чтобы бежать прямиком к калитке ворот сада, помчался через клумбы к задней калитке и сбежал через нее? Из этого, возможно, следует сделать вывод, что он побежал не в сторону центра городка, а, наоборот, вниз, к реке, — задумчиво произнес Фэтти.
— Да. Вот и все, что мы обнаружили, — закрыл блокнот Ларри.
— Отличная работа, молодцы! — улыбнулся Фэтти. — Вы поработали лучше, чем этот Гун, могу спорить. А теперь дайте подумать. Я попробую составить из всего этого единую картину того, что произошло вчера ночью.
Глава IX
НЕУЖЕЛИ ТАЙНА?
— Ш-ш-ш, Бастер! — зашипел на собаку Ларри. — Молчи, когда великий ум думает.
Фэтти не понадобилось много времени на размышления. Идеи рождались в его голове быстро и отнюдь не в муках.
— Вот как я это себе представляю, — начал он. — Кто-то хочет что-то получить у мистера Феллоуза. Что именно, мы пока не знаем. Но, что бы это ни было, преступник должен по какой-то причине тайком пробраться в дом. Возможно, он уверен, что Феллоуз его не впустит, если он придет к нему, как все, через переднюю дверь. А это значит, что преступник стремится заполучить нечто, чего Феллоуз добром ему не отдаст.
— Да, пожалуй, звучит убедительно, — признал Пип. — Вот только почему Феллоуз рванул из дома таким странным образом?
