сверху на него ровной стороной шашку пироксилина, он добивался того, что прожилки с листа опечатывались на поверхности стали. Всех данное обстоятельство немало развлекало. Развлекало - но и только.
Многие играли в ту же игрушку, и вот в начале XX века немецкий экспериментатор Нойманн обнаружил, что, если сделать конической или полусферической формы углубление на поверхности взрывчатки, на металле получается заметная выемка, тогда как, если проложить углубление сталью, взрыв приводит к пробиванию броневого листа. Во время Первой мировой войны он попытался с помощью серии экспериментов заставить феномен трудиться, внедрив его в боеголовки торпед, однако безуспешно.
В конце 1938 г. два швейцарских господина, Маттиас и Мохаупт, заявили об успешной разработке ими нового мощного взрывчатого вещества, способного пробить броневой лист, а также пообещали продемонстрировать действие своего изобретения перед всеми заинтересованными военными в январе 1939 г. около Цюриха, после чего они намеревались открыть торговлю патентом. Учитывая, что военная гроза уже собиралась над Европой, атташе и эксперты не остались равнодушными и приняли приглашение, чтобы наблюдать, как Маттиас и Мохаупт с помощью разных боеголовок (осматривать которые зрителям не разрешали) пробивают броневые листы. Читая отчеты наблюдателей, можно заподозрить, что тогда, в начале 1939 г., под Цюрихом предпринимались активные попытки надуть собравшихся: «Осмотр мишеней показал наличие на них желтых следов, что наводит на мысль о применении пикриновой кислоты. Между тем мы обнаружили, что они приобретали тринитротолуол у Доттикона… что заставляет предположить попытки оставить ложный след».
Однако большинство экспертов, собравшихся под Цюрихом, осознали, что виденное ими есть нечто вроде хорошо забытого «эффекта Монро», который не был ни для кого секретом, а потому скоро сообразили, что, раз нечто подобное удалось под Цюрихом двум неизвестным экспериментаторам, то же самое под силу и всем остальным. Все они поспешили обратно в свои мастерские и лаборатории, где занялись пробами и тестированием. Маттиас и Мохаупт не извлекли никакой пользы из своего шоу, хотя несколькими годами спустя Маттиас появился вдруг в США, где помогал американским военным при создании противотанковой гранаты.
Первыми кумулятивными снарядами, поучаствовавшими в настоящем бою, стали немецкие подрывные заряды, которые помогли им захватить форт Эбен-Эмеель в Бельгии. Первой же боеголовкой с кумулятивным зарядом была британская винтовочная граната № 68, небольшой цилиндр с оперением, предназначенный для выстрела из «чашки» на стволе обычной винтовки с помощью специального холостого патрона, задача которого состояла в обеспечении необходимого для полета ускорения. Как только граната дебютировала, представив миру кумулятивный заряд, о котором люди, в большинстве своем, прежде никогда не слышали, мысль закрутилась колесом с такой силой, что уже очень скоро его начали пробовать со всевозможными снарядами, хотя и безрезультатно. Причина в том, что тогда данное оружие просто не было изучено - мало кто и что знал в то время о кумулятивном заряде, - а потому к цели исследователи шли все больше эмпирическим путем, т.е., как говорится, «методом проб и ошибок». В результате многие эксперименты оказывались бесплодными лишь от недостатка теоретических знаний. Постепенно, так или иначе, собралась некоторая сумма знаний, что дало возможность людям начать понимать, почему (пусть и не всегда как) действует кумулятивный заряд. После долгих попыток создать эффективный орудийный снаряд постепенно выяснилось, что при вращении кумулятивный заряд попросту «разбрызгивает» свою реактивную струю по причине действия центробежной силы, а потому отверстие получается широким, но не глубоким - недостаточным порой даже для того, чтобы пробить бронирование.
Данное обстоятельство, однако, не помешало конструкторам разработать снаряды для пушек, как мы это и рассмотрим ниже. Однако другие разработчики принялись искать способ доставлять кумулятивный заряд к объекту без закрутки. Единственным практическим выходом стало стабилизирующее оперение, правда, теперь вопрос стоял о том, как послать снаряд к цели.
В ходе Первой мировой войны миномет сделался важным средством вооружения, при этом на пути развития данного направления появлялись самые неожиданные и порой очень странные решения. Одним из таких минометов стала «стержневая мортира». Место ствола, из которого могла бы стартовать боеголовка, занимал вмонтированный в плиту стержень (или, иначе, центрирующий буртик). Мина имела полый хвост, внутри которого находился заряд. Хвост насаживался на стержень, происходил взрыв, высвобождающийся газ выталкивал мину и отправлял ее к цели. Длины стержня хватало для придания снаряду начального направления. Такое изделие было, понятное дело, проще и дешевле производить, чем какой бы то ни было орудийный ствол, что сделало идею стержневой мортиры (или шпиготного миномета) привлекательной в траншейной войне, однако устройство приказало долго жить с наступлением лучших времен.
Между тем подполковник Королевской артиллерии Блэйкер не был готов так просто отбросить столь полюбившуюся ему конструкцию и в тридцатые годы начал экспериментировать с ней, надеясь сконструировать легкий взводный миномет, который хотела бы иметь британская армия. На данном этапе изделие (под названием «Самострел») военным не подошло, и они остановили выбор на предложении испанцев, но Блэйкер не сдавался. Он решил сделать из своего миномета противотанковое оружие, но при этом ему мешало то, что оно не могло обеспечить высокой скорости, столь важной при пробивании бронирования. В итоге он изготовил стержневой гранатомет на вертлюжном станке, способный выстреливать 9,1-кг (20-фунт.) гранатой с взрывчатым веществом на дистанцию до 91 м (100 ярдов). Взрыв, получающийся при детонации заряда, позволял повредить современный танк, причем даже если бронирование пробить и не удавалось, и в 1940 г. «бомбарда Блэйкера» сделалась штатным вооружением британской «Хоум гард» (внутренней стражи или территориальной гвардии).
Установленные на статичных позициях на блокпостах, «бомбарды» могли бы стать грозным противником танков и прочей моторной техники.
Однако с появлением кумулятивного заряда Блэйкер увидел новые горизонты, поскольку его важнейшее преимущество состояло в том, что вся сила его заключалась в возможностях самой боеголовки, а не той скорости, с которой она встречалась с броней. Достаточно просто подобраться к танку с кумулятивным зарядом, прикрепить его к броне и детонировать, при этом он сработает так же, как если бы боеголовка ударила в броню с большой скоростью, правда, выстрел все же представлялся более эффективным в большинстве случаев.
Посему Блэйкер разработал кумулятивную гранату с полым хвостом и ручную пусковую установку для стрельбы с плеча, представлявшую собой обычную трубу со стержнем и мощной пружиной. Впереди имелся желоб для вкладывания гранаты. Нажав на спусковое устройство, солдат приводил в движение пружину, которая ударяла в патрон и производила взрыв. Взрыв приводил в движение гранату, и она летела метров на 150. Правда, назвать такую стрельбу особо прицельной было нельзя. Взрыв также останавливал поступательное движение стержня и толкал его обратно, что помогало частично погасить
