с воздухом вокруг него, приказывая и прося остановить движение моста. Загрохотал корежащийся металл, сдавливаемый с двух сторон практически равными силами — и в следующую секунду руку Гарри пронзила острая боль. Он рефлекторно прижал её к себе, на секунду теряя контроль над стихией, и мост, словно послушная лента в руках гимнастки, начал волнообразно двигаться, скидывая с себя последних удерживающихся.
Шторм мгновенно отреагировал, ловя падающих магглов потоками ветра и перенося их на непострадавшую дорогу, откуда-то уже доносились звуки сирен скорой помощи, так что о них можно было больше не волноваться — Пожиратели резвились в центре маггловского Лондона с задором и абсолютным равнодушием к Статуту о Неразглашении. Авроры и Орденовцы сражались с ними внизу, но количественный перевес был на стороне врага.
Гарри сжал зубы, поднял руки кверху и словно сам превратился в стихию. То, что он собирался сделать сейчас, он не делал никогда и даже мечтать о подобном не смел. Над мостом сгустились низкие кучевые облака, задул шквалистый ветер, и на мгновение вспышки красно-зеленых заклятий стихли, словно все только сейчас увидели фигуру в белом, зависшую над полем битвы.
Стараясь больше не отвлекаться на мечущиеся мысли, Гарри с силой закрутил ветер в десяток маленьких вихрей, берущих начало в облаках. Вихри разлетелись, вбирая в себя воюющих магов. По виску Гарри потекла капля пота, он с трудом мог управиться с такой громадой, и когда до его предела оставались считанные минуты, он чистым усилием воли привязал вихри к себе и аппарировал в пустое поле, мимо которого они всегда проезжали в Хогвартс-экспрессе.
Маги попадали на землю из разом утративших силы смерчей. Растерзанные стихией, Пожиратели спешно аппарировали с места боя, более стойкие принялись атаковать снова, но теперь количественного перевеса на их стороне не было, а — даже потрёпанный и уставший — Гарри стоил десятерых. Он продолжал парить в воздухе и время от времени заставлял лужи под ногами Пожирателей становиться льдом, делал лёгкие подсечки ударами воздуха или ветром задирал мантии до ушей, отчего те теряли равновесие и моментально попадали под обездвиживающие заклятья.
Когда Шторм понял, что ещё немного и он даже не сможет просто парить в воздухе, он начал оглядываться, оценивая обстановку, и внезапно поймал на себе пристальное внимание Пожирателя, чьи точные и резкие движения палочкой, на удивление, не причиняли никакого вреда. Он, скорее, отбивался, изредка кидая проклятия в авроров, которые явно были к этому готовы.
— Снейп? — беззвучно прошептал Шторм, и привлёкший его внимание Пожиратель на секунду коснулся палочкой своего левого предплечья, и рука Гарри привычно засвербела. Округлив глаза и приподняв ткань мантии, он прочитал:
«На том же месте. Сейчас же».
И несмотря на смертельную усталость, волнение за беспорядки в Лондоне и скорую встречу с соулмейтом, от которого он скрывает своё истинное имя, больше всего Гарри взволновало и огорчило то, что Снейпу вовсе не требовалось держать у кровати перо и чернила для ответов.
— Вот чёрт! — фыркнул он и аппарировал в Визжащую хижину.
Снейпа там ещё не было, так что Гарри со стоном облокотился о ближайшую стенку и съехал вниз. Руки мелко дрожали, и он сжал несколько раз кулак, словно это могло помочь. Сил уже не было, а ему ещё предстояло держать лицо перед профессором, чтоб его. И приспичило же тому поболтать именно сейчас. С одной стороны, ему всё равно нужна передышка перед тем, как он полетит в Хогвартс — он боялся на полпути сорваться вниз, с другой — сейчас придётся всё равно использовать силы.
Снейп появился через пару минут, и Гарри, внутренне сжатый как пружина, мгновенно воспарил, надеясь, что этого будет достаточно, чтобы глаза зажглись белым светом, несмотря на потерю сил.
Взмахом палочки Снейп сотворил несколько световых шаров, развеявших мрак полуразрушенного помещения.
— Ты без хламиды, — отметил Шторм с ехидством в голосе. — Мог не переживать, у меня уже нет сил драться с Пожирателями.
— Знаю, — Снейп дёрнул уголком губ в явном признаке раздражения, но вопреки ожиданиям Поттера продолжать тему не стал. Вот если бы перед ним стоял не Шторм, а Гарри, скандала и оскорблений было бы не избежать. Поттер зло скрипнул зубами. У него совершенно не было сил лицемерить и притворяться, что Снейп ему хоть как-то приятен. Слова Гермионы потеряли свою волшебную силу, стоило только оказаться так близко к его самонаречённой Немезиде.
Снейп протянул руку, в пальцах которой были зажаты несколько склянок с зельями.
— Выпей. Это общеукрепляющее, кроветворное и восстанавливающее. И покажи мне свою руку.
Гарри растерянно замер.
— Я…
— Если ты опасаешься, — перебил его Снейп с холодком в голосе, — первым отпить могу я.
— Ага, а до этого ты успел принять противоядия. Нет уж, если верить, так полностью, — Гарри хмыкнул и взял пузырьки. — Спасибо. Без этого мне пришлось бы очень туго.
Северус выглядел странно довольным ответом своего соулмейта, хотя читать эмоции на его лице было сродни фантастике. Гарри отвернулся и, аккуратно приподняв маску, поочерёдно выпил из каждого флакона зелья и с облегчением почувствовал прилив сил.
— Северус, а ты волшебник, — улыбнулся он, понимая, что в какой-то степени подначивает Снейпа начать говорить оскорбления. Но тот снова только удовлетворённо хмыкнул. Не сказал, что у Шторма мозги слизня, что тот озвучивает очевидное, что Снейп и без него осведомлён о своём статусе, да много чего не сказал.
— Руку, — спокойно потребовал зельевар и, похоже, по совместительству и заядлый колдомедик.
Шторм покорно, хоть и скрывая раздражение, вызванное неожиданным самоконтролем оппонента, протянул раненную правую руку, Снейп неуверенно, а оттого излишне резко сделал шаг вперёд, на секунду замер, а затем решительно коснулся кончиками пальцев запястья Гарри, и… Они замерли. От прикосновения внутри стало разливаться странное, всепоглощающее чувство правильности. Будто они преодолели тысячи миль, переплыли океаны, прожили далекую, чуждую жизнь, пока не нашли свое пристанище здесь, рядом с другим.
Снейп резко отдернул руку и отступил на шаг назад, а Гарри, словно слепой котёнок, потянулся к нему. На какое-то мгновение ему стало всё равно, что это Слизеринский Ублюдок, Упырь, гад, каких свет ни видывал, он просто хотел продлить это чувство абсолютного принятия и значимости.
— Вау, — проговорил он, приходя в себя.
Снейп кивнул.
Гарри нестерпимо хотелось потереть зудящее место на запястье, где его коснулся профессор, но это было бы ужасно неловко.
— В первый раз это было не так сильно, — удивлённо произнёс он.
— Я не думал, что будет такая реакция, — признался Снейп. — Считается, что, реакция при касании тем сильнее, чем больше антипатии между соулмейтами.
Гарри задорно
