На поминальные трапезы собирали в первую очередь родственников, ближайших друзей, а раньше также — обязательно убогих и нищих. Особо приглашали тех, кто обмывал и обряжал покойного. Всем родственникам умершего после трапезы полагалось сходить в баню помыться.
Старинным поминальным блюдом, с которого начинали поминальный обед, был канун (сыта), которое раньше готовили из бобов с сахаром, или наводили с медом крошеный на воде хлеб, или пресные коржи, которые поливали сладкой сытой. В старину употреблялась пшеничная или ячменная кутья. Позже поминальную кутью (коливо) делали из вареного риса, облитого разведенным на воде медом, и сладких плодов (изюма). По традиции с кутьи, а ее съедали три ложки, начинался поминальный обед.
Кутью положено предварительно освящать в храме. Ее зерна служат знаком воскрешения, а мед (изюм) знаменует духовную сладость благ вечной жизни в Царствии Небесном.
Для верующих имело значение, на какой день приходились поминки: на скоромный или постный. Если поминки приходились на время Великого Поста, то в будни они не совершались, а по обыкновению переносились на ближайшие (вперед) субботу или воскресенье. Также поминальные дни, которые приходились на Светлую седьмицу (первую неделю после Пасхи) и на понедельник второй пасхальной седмицы — переносились на Радоницу (вторник второй недели после Пасхи).
Перед началом трапезы иногда еду окуривали кадильницей с ладаном.
Еду подавали в повседневной (не праздничной хрустальной или ярко расписанной фарфоровой) посуде, по возможности, спокойной цветовой гаммы.
Ели по обыкновению столовыми или десертными ложками, старались не пользоваться ножами и вилками. В некоторых случаях, при наличии в семье столового серебра, родственники умершего пользовались серебряными ложками.
При каждой смене блюд православные старались прочесть молитву.
Поминальный стол часто украшали ветками ели, брусники, мирта, черной траурной лентой. Скатерть стелили однотонную, не обязательно белого цвета, чаще приглушенных тонов, которую по краям могли декорировать черной лентой.
Сервировка стола была обычной, за исключением того, что в столовый прибор не входили острые предметы (нож, вилка), а ложки клали тыльной стороной вверх.
Народной традицией регламентировался порядок размещения людей за поминальным столом. Обычно во главе стола сидел хозяин дома, глава семьи, по обе стороны которого располагались родственники в порядке близости родства по старшинству. Для детей, как правило, выделяли отдельное место в конце стола. В некоторых случаях, по желанию близких родственников умершего, их сажали рядом (по обе стороны) с отцом или матерью, если умирал кто-нибудь из родителей. Место, где обычно сидел покойный, оставляли незанятым, спинку стула украшали траурной лентой или веткой ели.
Вставая из-за стола, часто кланялись в ту сторону, где стоял прибор умершего, обращаясь к «нему» со словами: «Поели, попили, пора и домой, а тебе пусть земля будет пухом», после чего, попрощавшись с родными умершего, расходились по домам. Сидели за столом долго, что считалось правильным, так как много чего доброго можно было вспомнить о покойном.
Существовал также обычай оставлять до сорока дней прибор с рюмкой водки, прикрытой хлебом. Верили, что если жидкость убывает, то значит, что душа пьет. Также на могиле оставляли водку и закуску, хотя это не имеет отношения к православным обрядам.
После ухода гостей, домашние, если успевали, обычно мылись до захода солнца. Со стола можно было ничего не убирать, но стремились чем-нибудь накрыть все столовые приборы и оставшуюся пищу, кроме предназначенной умершему. На ночь закрывали крепко все двери и окна. В сумерках уже старались не плакать, чтобы «не призвать покойного с кладбища» по народному поверью.
Поминки проходили не только сразу после похорон, но и на девятый и ороковой день, затем через год. Поминки девятого, сорокового и других дней смерти состояли обычно из посещения родственниками умершего кладбища и поминальной домашней трапезы для приглашенных.
Наиболее важным считался сороковой день. Считалось, что после сорочин душа уходит далеко-далеко, и поэтому к этому сроку торопились все сделать. Заказывали поминальную литургию (панихиду или сорокоуст в церкви), отдавали что-нибудь на помин души и церковному притчу. За отпевание до сорокового дня всегда платили деньги.
Умершие родственники поминались и в родительские субботы — дни, установленные христианской традицией. В поминальные дни люди обязательно посещали могилы родственников, принося с собой еду, вино, чтобы пригласить усопшего на ритуальную трапезу.
Похороны и траур в дореволюционное время
О кончине кого-нибудь из семьи немедленно следует сообщить всем тем, кто имел с усопшим какие-либо деловые сношения или был с ним в хороших отношениях. Извещения эти делаются посредством пригласительных билетов на погребение.
Но такого рода официальные извещения и приглашения не должно делать близким родственникам и коротким знакомым, так как такая официальность может показаться обидной для них; они должны быть извещены частным образом тотчас же, как только произошло печальное событие.
Что касается издержек на погребение, то следует производить их с осмотрительностью и благоразумием; конечно, не нужно скупиться, но в то же время не следует забывать, что чрезмерная пышность на похоронах может быть сочтена за гордость и тщеславие.
Приглашенные на похороны лица являются туда в трауре в костюме черного цвета.
Входя в дом, в котором находится усопший или усопшая, следует молча раскланиваться с присутствующими там лицами.
Всякого рода громкий разговор, а тем более смех, здесь не только не уместен, но и в высшей степени неприличен.
Сочувствие родным покойного следует выражать более дружеским рукопожатием и сочувствующим взглядом, нежели длинными соболезнованиями и причитаниями, которые скорее могут еще более усилить душевное страдание, но не успокоить его.
Выразить в теплых словах свое сочувствие человеку, понесшему горькую утрату, дело, конечно, хорошее, но при этом никогда не следует забывать, что «хотя подчас нам и дорога услуга, но за нее не всяк умеет взяться».
Получив приглашение присутствовать во время печальной церемонии, не явиться на нее — крайне невежливо, если нет на это вполне уважительной причины.
В погребальном шествии самые близкие родственники покойного идут за гробом первые. Проходя мимо знакомых, они молча обмениваются с ними поклоном.
За гробом следует идти молча, с печальным и сосредоточенным видом.
Если погода холодная или идет дождь, то при выносе покойного в церковь можно следовать за гробом, надев на голову шляпу, в ясную же и теплую погоду следует идти с непокрытой головой.
Женщины, истинно расположенные к семейству усопшего, должны во время похорон утешать и окружать заботливостью его отца, мать, жену и дочь, убитых горем и отчаянием.
Дамы могут и не являться в дом усопшего, а прямо отправляться в церковь.
Родственники и друзья покойного должны провожать его до кладбища; лица же малознакомые по выходе из церкви могут оставить шествие.
При похоронах молодой девушки подруги ее идут в первых рядах погребального шествия; они должны сопровождать тело своей подруги не только в церковь, но и на кладбище.
При встрече с погребальным шествием мужчины обязаны снимать шляпу.
Визиты, делаемые семье, находящейся в трауре, называются визитами соболезнования; они требуют траурного костюма.
Если известие о смерти лица, с которым мы были в хороших отношениях и с семейством которого хорошо знакомы, застает нас в другом городе, то следует немедленно послать его семейству соболезнующее письмо или телеграмму.
Траур в настоящем значении этого слова есть наружное выражение того чувства сильной горести и печали души, которое причинила нам смерть наших родных и друзей.
Обыкновения носить траур после друга нет, хотя потеря эта часто бывает очень горестна. Но тот, кто лишается родственника, должен строго придерживаться траура. Чем ближе по родству к нам усопший, тем более обязаны мы отдать этот долг его памяти.
Есть два рода траура: глубокий траур и траур обыкновенный, или полутраур.
Глубокий траур носится только после отца, матери, деда, бабки, мужа, жены, брата и сестры.
Траур после отца и матери продолжается год; после деда и бабушки шесть месяцев; после мужа два года; после жены один год; после детей также один год; после брата и сестры четыре месяца; после дяди и двоюродного родственника три месяца.
Глубокий траур разделяется на три периода, продолжительность которых зависит от того, после какого лица он носится. В первый период женщины носят черные суконные или шерстяные платья; во второй — черные шелковые, а в третий — черное с белым или серые.
