— Сын мой! В уме ли ты? Скажите где-то место, и я отправлю туда Зэйлила с панцирниками. Они либо договорятся с теми магами, либо сомнут, если слова не помогут. А вы бейте по армии. Солдаты без устали четвёртый час орудуют мечами, им отдых нужен. Или дайте сил, чтобы ещё столько же не уставали. Пусть тот маг играет в свои игры, а вы займитесь делом.
— Всё не так просто отец. Те, кто творят там волшбу, слишком сильны, чтобы подпустить к себе воинов, они узнают об этом заранее и перебьют издалека. Кого бы ты ни отправил, все погибнут. Но совсем оставить без внимания ту силу мы не можем. Наш удар будет нацелен не на магов, а на их творения. На чертежи. Как только мы убедимся, что опасность миновала, перейдём к армии орков. Уж поверь, отец, мало им не покажется.
Король серьёзно посмотрел на сына, потом на тех, кто работал в глубине шатра.
— Сдюжите с этими неизвестными чародеями-то?
— Здесь лучшие маги Оглфира. Грех не сдюжить, — улыбнулся Курт.
— Тогда не мешкай, — Исселбар положил руку на плечо сына, — солдатам нужна помощь, и как можно скорее. Как долго вы будете готовить заклинание для атаки?
— Полчаса, не больше.
— Хорошо. Перед тем как переходить к ударам по армии, зайди ко мне. Обсудим, что важнее: бить чужих или помогать своим.
— Как скажешь, отец, — парень кивнул и вернулся к чертежам.
Напоследок король вдохнул свежего ночного воздуха, и тяжело выдохнув, вышел в день. Туда, где воздух перемешан с гарью.
За противоположной от битвы стороной холма, железным частоколом растянулась масса панцирников Фрестольда. Они ждали своего выхода, но король не сомневался, что надеялись отсидеться в тылу. Далеко не каждый будет рад погибнуть за чужую страну, даже за свою-то, и не многим хочется. А вот за участие в боевых действиях платят весомо, куда больше, чем за стойловую дрёму на довольствии. И даже если тысяча Фрестольда не примет участия в битве, то за нахождение в боевой готовности в районе сражения всё равно получит вкусный куш.
Заострять внимание на бронированных воинах Исселбар не стал, развернулся чуть правее, к белым шатрам-лазаретам. Ручейки людей с носилками тянулись к ним со стороны боя, огибали холм, оставляли раненых у шатров и спешили назад. Всего два шатра, хоть и больших, но переполнившихся уже через час боя. Этого король не предусмотрел. Ни разу ему не доводилось ещё командовать таким количеством войск. И если раньше при битвах в пару тысяч бойцов хватало одного шатра, то теперь он явно просчитался. Пространство вокруг лазаретов усеяно телами, а меж ними носятся лекари, помогают, чем могут. Час назад, король послал гонца за лекарями в ближайший город, послал за шатрами для раненых, за лекарствами, за боеприпасами для лучников и баллист, и, наверняка, гонец уже почти добрался до цели, но вот когда прибудут возы?
Во время сражения главнокомандующему ни к чему покидать шатёр, генералы и тысячники, несущие важные вести с поля боя, могут наткнуться на отсутствие Его Величества, единственного, кто может разрешать важные вопросы. Но король, всё же решил ненадолго отлучиться, взмыленным лекарям и стонущим раненым не помешает поддержка.
— Останься у шатра, — приказал одному из стражников король. — Если кто-то придёт с вестями, направь в лазареты. Буду там.
Неспокойные дороги.
Краем глаза Зэйлил разглядел движение у кромки леса. Мало кто из опытных воинов мог бы увидеть, как главный королевский шпион Мафир и сотоварищи устраиваются для отдыха перед ночной вылазкой, но Зэйлил давно общался со степняком и многое узнал о секретах внимательности. Узнал и практиковал, ведь ему, телохранителю короля, как никому другому необходимо моментально вычислять из толпы, готовящего покушение врага, замечать косые взгляды завистников и заговорщиков, чтобы впоследствии разоблачать. И хотя у политики Исселбара находилось не много противников, Зэйлил не мог рисковать и расслабляться. Нельзя оставаться лучшим, стоя на месте. Но незачем тешить себя пустыми надеждами о совершенстве — если бы Мафир желал остаться незамеченным, то отряд ночных теней устроился бы спать в королевском шатре так, что никто бы об этом не узнал.
Отметив про себя место положения Мафира, Зэйлил продолжил спуск с холма. Предстояло набрать небольшой отряд из тысячи Фрестольда, но вряд ли тысячник так просто захочет выдёргивать людей из давно сформированных десятков. Не хотелось бы прилюдно давить на него, ведь впереди бой, а он, вместо того, чтобы командовать, будет думать о том, какой же королевский телохранитель подонок. Главное правильно начать разговор, подобрать подходящий тон и психологического пресса можно будет избежать. Зэйлил никогда не полагался на риторический «талант», молчаливому телохранителю ни к чему трепаться, но сегодня нужно попытаться быть вежливым. В конце концов, Исселбар панцирникам не хозяин, и тысячник может вспылить и увести войска домой. Этого допустить нельзя.
— Парни, где главный? — под множеством взглядов, Зэйлил обратился к железной стене доспехов, та завозилась, раздвинулась где-то слева и выпустила на простор рыцаря в тёмно-зелёных доспехах.
Тысячник поднял решётчатое забрало, и Зэйлил понял, что легко договориться не получится. Старое, морщинистое лицо и острый взгляд бывалого воина, не привыкшего сдаваться без боя, длинные усы подчёркивали стать и строгость.
— Чего тебе? — без всякого уважения, как будто подозревая, зачем пришёл королевский телохранитель, спросил ветеран.
— Золотой Бороде требуется помощь твоих вояк.
— Мы здесь как раз для того и находимся. Куда выдвигаться?
— Все силы пока не требуются, — Зэйлил внимательно следил, как тысячник реагирует на слова. — Нужно восемь человек для прочёсывания местности. Есть информация, что лагерь находиться под наблюдением врага.
— Ха! У короля разведчиков не хватает? Наше дело — находиться в гуще мясорубки, а не по дебрям лазить! — прохрипел ветеран.
— Свободных людей, кроме вас нет. Все либо рубятся, либо следят за врагом.
— Мне-то что. Это панцирники, — тысячник обвёл рукой воинов, — не лазутчики.
— Им будет выдано всё нужное снаряжение и обмундирование, в латах никто не полезет в лес.
— Вряд ли я найду подходящих людей для вашей задачи, — тысячник отвернулся и сделал шаг к строю.
— Это приказ короля, — холодно сказал Зэйлил.
— Вашего короля.
— Ты забываешься, тысячник, — Зэйлил старался не повышать голоса, хотя дед начал всерьёз раздражать. — Сейчас ты находишься под командованием Исселбара, а неповиновение во время боевых действий приравнивается к измене и карается смертной казнью.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
