Самик тоскливо глянул в мою сторону и растворился в воздухе. Иллюзия. Ну, малышка, ну молодец! Провела нас всех. Ах, какая у меня невеста, с нею я точно раньше времени поседею, наживу врагов и чокнусь окончательно! Я сдул с плеча перышко и решительно полез под душ.
— Вал, я точно должен это надеть?
Я с тоской смотрел на черный костюм-тройку и белоснежную рубашку с золотыми запонками, украшенными черными камнями. Еще вчера я готов был подраться с другом за право облачиться в этот костюм, а сейчас меня как-то совершенно не прельщало ни умирать, ни жениться. Честно говоря, мне было страшно.
— Придется! — тоскливо просипел куратор, озираясь в поисках бокала. — Какого благословления ты признал ее своей невестой? Меня матушка прибьет. Еще семеро старших не пристроены! — Вал уныло кивнул собственным мыслям и, не найдя посуды, отхлебнул прямо из фляги, которую достал из воздуха, как только за Брунилией захлопнулась дверь.
— Но я не хочу жениться на малолетке. Я не педофил! — попробовал я сопротивляться жестокой судьбе.
Вал в ответ молча протянул мне фляжку со вчерашней настойкой. Я отхлебнул глоток — и сразу полегчало, выпил еще — и мир заиграл яркими красками, после третьего глотка я готов был жениться на всех Валовских сестрах одновременно. Оптом, так сказать, дешевле!
— Афродита уже совершеннолетняя. Ей недавно исполнилось пятьдесят, — безрадостно сообщил мне Вал.
— Я не хочу жениться на старухе! Я не геронтофил! — да она старше меня в два раза! Я что, похож на Галкина?
— Не ори! И определись со вкусами! То слишком молодая, то слишком старая, Бруньке вообще триста лет, между прочим! У нас еще есть шанс спасти твою и заодно мою шкуры. Пойдем к ректору, пусть отправит нас на практику немедленно!
— Я бы на вашем месте делал копыта, демонские хари! — задушевно поприветствовал нас Проповедник. — У старого хмыря сидит голубоволосая красотка с такими аппетитными булочками, мммм…
— Не отвлекайся! — рыкнул Вал.
— … В сопровождении офицера из головного Чистилища. «Некто» попал в списки злостных хулиганов, уклоняющихся от уплаты штрафа за надругательство над углом таверны «Кварки-Шкварки», за учиненное разбойное нападение на одержимых бесами с применением дубовых подручных средств и за избиение прибывших для экзорцизма служителей Света, — рожа Проповедника расплылась в широченной улыбке. — Еще этот «Некто» лживыми обещаниями жениться завлек к себе в номер одну невинную суккубу-девственницу и пытался надругаться над нею всевозможными извращенными способами. При этом он утаил, что у него имеется весьма ревнивая невеста, которая пряталась под кроватью! По совокупности действий тянет на пятнадцать суток. Сынок, в пекле всегда не хватает работников!
— Вот су…суккуба благословенная! — Вал добавил еще несколько грубых даже для моего слуха слов. — Говорил же, не развязывать! Пусть бы самик ею подзакусил! — он со всей дури грохнул по двери.
— Не помогло бы, — уныло сообщил я другу. — Это была иллюзия.
Вал опять начал материться. Я же лихорадочно соображал, куда бежать и как спасаться. В тюрягу не хотелось совершенно. Даже на пятнадцать суток. Даже в аду. Даже в качестве альтернативы женитьбе. Нет, лучше уж Афродита.
— Дурак, — засвистел в ухо змей. — Лучше две недели в пекле, чем тысячи лет с этой чокнутой малолеткой. В чистилище, между прочим, и девушек содержат… Аморальных…
— Изыди, искуситель! — заорал Проповедник, увидев Белочку. — Место твое в садах Эдема, а не здесь!
Белочка фыркнул и спрятался в волосах, продолжая оттуда нашептывать мне приятные перспективы пребывания в чистилище. Картинки, которые он рисовал, мне определенно весьма нравились.
— Короче, — Вал прекратил наконец-то изливать проклятия на голову Брунилии и принял какое-то решение. — Надо смываться. У меня дома тебя не достанут. Завтра мы отбудем на практику, а там что-нибудь придумаем.
И он потащил меня в зал перемещений, а вслед нам несся хохот Проповедника:
— Офицер, преступники убегают! Держи иностранного интервента! От кармы не уйдешь! Вижу судьбу твою, бесовское отродье! Быть тебе всего лишь трижды проклятым!
— О чем это он? — спросил я на бегу у Вала. Он только отмахнулся. — Вал?
— Всего лишь три жены будет! Не фонтан, но нормально!
— Нормально? Да я и одной не хочу! — возмущенно орал я, в то время как змей радостно вторил: — Клево! У меня будет гарем! Даешь шестьсот шестьдесят шесть жен и еще троих!
Придурок!
Мы вбежали в комнату с порталами. Вал, не останавливаясь, распахнул нужную дверь, втолкнул меня в нее, сам зацепился носком за порог, не удержался на ногах, упал, увлекая меня в кучу-малу, и мы кубарем вкатились в уже знакомую мне комнату со статуями. Только вот на этот раз она была полна народу. Демоны и демоницы в пестрых одеждах, вечерних платьях, блестящие от сияния драгоценных камней фланировали по залу, рассматривая статуи и картины. Между ними мелькали бесы с подносами уставленными хрусталем и золотыми тарелками. Среди гостей особенно выделялись высокие демоны в красной военной форме. Мамочка моя! Куда мы попали?
— А вот и жених! — раздался ироничный женский голос.
Я с трудом выпутался из наших с Валом рук, ног, хвостов и вскочил на ноги.
— Соль, позволь представить мою матушку, высшую демонессу доминиона Собирателей Душ, первую леди при дворе Князя, герцогиню Анери.
Зудеть-колотить! Моя будущая теща была такая…такая… Короче, жениться мне расхотелось еще больше. Матушка Вала была сногсшибательна, неподражаема, неописуемо прекрасна. Теперь я знал, на кого похожа Афродита. Такие же золотые волосы волнистой копной опускались до бедер. Синие бездонные глаза с маленькими белыми искорками в глубине черных зрачков. Фигура! О, что это была за фигура! Высокая грудь, не большая и не маленькая, как раз такого размера, чтобы восхищать и вызывать желание, талия, которая легко поместится между моих ладоней, округлые бедра и ноги! Какие ноги! Куда там до неё Азазире и Брунилии! Теперь я понял, почему Вал считает Бруньку страшненькой! Да при такой матушке каждая красотка будет казаться уродиной! На герцогине было надето такое маленькое-маленькое, очень закрытое платье, которое больше возбуждает, чем неглиже. Воображение тут же подсунуло мне картинку, на которой моя будущая теща возлежит на черных простынях в ажурных чулочках и красных туфлях на шпильке и манит меня к себе пальцем.
Да будет славен в веках Геракл, который научил меня боевой трансформации!
Я, наконец-то, с огромным трудом, смог оторваться от созерцания груди стоящей напротив дьяволицы и посмотреть ей в лицо. Она смотрела с легкой улыбкой, а в глазах плескалась моя смерть. Взгляд просто выворачивал наизнанку, и я знал, что я ей не нравлюсь. На голове шевельнулся Белочка.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
