Именно это «множество» привлекло внимание молодого миллионера. А знойным летом 1916 года он разошелся вовсю. «По своему опыту, — любил повторять он, — знаю, что деньги являются самым надежным возбудителем сексуального желания у женщин». Но Пол не ограничился этим чудодейственным средством и в дополнение к нему присовокупил еще три — открытый «кадиллак», одну из первых моделей «крайслера» и ярко-красный «дьюзенберг».
Отдельный вход в комнату позволял Полу возвращаться домой в любое время, не беспокоя спящих родителей. Нередко он приводил с собой женщин, и те оставались до утра. «Лучше „глубже“ на широкой кровати в Саут-Кингсли, чем „быстрей“ на заднем сиденье новенького „дьюзенберга“», — сказала бы известная сочинительница эротических романов миссис Патрик Кэмпбелл.
Джордж и Сара прекрасно знали о любовных похождениях Пола и, согласно их строгой морали, должны были бы считать его неисправимым грешником. Но они не пытались направить сына на путь истинный и молчали, боясь, что после их наставлений тот может навсегда покинуть родной дом. А это обстоятельство больше всего пугало Сару. Тем временем Пол продолжал без всякого стеснения срывать нежные девственные цветки, нарушая душевный покой родителей и превращая родной дом в гнездо разврата.
Пол не сомневался в том, что отец с матерью обо всем догадываются, но это его совершенно не смущало. Теперь у него был собственный миллион, благодаря которому он ощущал себя полностью независимым от родителей. Отец фактически потерял над ним власть и терпел, не осмеливаясь указывать сыну, как жить. Мать же молчала, потому что безумно любила его.
Миллион долларов мог легко сокрушить любые моральные преграды, и Пол, обладая такими деньгами, продолжал вести двойную жизнь, которая его вполне удовлетворяла. Ему уже не нужно было отстаивать свои права перед отцом-пуританином. Отпадала и необходимость (по крайней мере теоретически) прикидываться преданным сыном «горячо любимой мамочки». При этом он мог позволить себе изображать перед родителями взрослого ребенка, как бы заявляя этим, что он любит их, как в детстве, и ждет от них прощения за свои невинные «шалости». В такую игру можно играть до тех пор, пока отец с матерью не отправятся на небеса.
Пола Гетти можно было с полным основанием назвать распущенным пуританином. Он не признавал моральных принципов своих родителей и руководствовался извращенной моралью, возлюбив то, что отец с матерью всегда считали либо излишеством, либо непотребством — сумасшедшую езду на автомобилях, развратных красоток, шикарные ночные клубы и омерзительные бары, светские приемы и попойки с бродягами.
В двойственной жизни Пола удивительным образом сочетались зло и добро, грех и праведность, ненависть и любовь. Поэтому он ухитрялся двигаться не по одной, а по двум линиям наименьшего сопротивления — стремился к свободе и заботился о сохранении родительской любви, был счастлив вырваться из унылого домашнего мирка и неизбежно возвращался в родной дом подобно блудному сыну.
Как истинно верующий христианин, Джордж, несомненно, надеялся на то, что греховная жизнь сына когда-нибудь закончится. Надо только запастись ангельским терпением, молиться и ждать. «Придет время, — думал отец, — и мудрый Господь наставит заблудшую овцу на путь праведный, как сделал это с апостолом Павлом на его пути в Дамаск. И когда это случится, погрязший во грехе сын увидит всю гибельность своего пути и возродится к новой жизни — жизни во Христе. И Джордж с Сарой возрадуются спасению еще одного грешника».
Эта оптимистическая теория утешала сердца супругов Гетти. Гедонизм Пола, естественно, должен был когда-нибудь смениться на благородство и порядочность. Однако вскоре произошло событие, свидетельствующее о том, что Всевышний пока не услыхал молитв Джорджа.
Некая Элси Экстром обратилась в суд, заявив, что Пол напоил ее, отвез к себе домой и силой лишил невинности.
Адвокат Пола, выступая в суде, заметил, что Элси вряд ли была девственницей, поскольку ночи напролет развлекалась в придорожных тавернах и сомнительных ночных клубах.
Подробности произошедшего не столь важны. Важно другое — то, что суд подтвердил, что Пол действительно занимался с Элси сексом, а также то, что в 1917 году у нее родилась дочь, которую мать назвала Паулой.
В сентябре 1917 года на первой полосе «Лос-Анджелес таймс» появились заголовки, сообщавшие жителям города об этой неприглядной истории. Нежелательная огласка вынудила Пола сделать попытку погасить разгоравшийся скандал. Он оторвал от сердца 10 тысяч долларов и отправил их мисс Экстром и ее малышке. Из этого можно было предположить, что Паула действительно была первенцем будущего миллиардера. Однако вскоре девочка и ее мать загадочно исчезли из виду, и скандальные репортеры тут же обвинили в случившемся Пола. Очень скоро страсти улеглись, а семейство Гетти больше никогда ничего не слышало о первом ребенке Пола.
Удивительно то, что после недвусмысленных намеков в прессе на причастность Пола к исчезновению девочки семья Гетти никак не прореагировала. Не последовало ни возмущений, ни опровержений. Все это чем-то напоминало историю о Шерлоке Холмсе и собаке, которая никогда не лаяла в ночи. После случившегося Пол на время прервал свою бурную праздную жизнь и уехал из Калифорнии поближе к компании отца — в Оклахому.
Джордж Гетти смог утешить себя мыслью, что хоть сын и грешник, но предан семейному бизнесу и проявил к нему необычайные способности. Пол энергичен, проницателен, намного выносливее и хитрее, чем его отец. Поэтому, считал Джордж, он несомненно станет в будущем достойным его преемником и главой «Миннеомы».
Пол действительно был очень цепок и энергичен и уже начал понемножку вмешиваться в руководство компанией. В 1919 году у него появилась идея о расширении поля деятельности «Миннеомы Ойл» за пределы Оклахомы. Он хотел дотянуться до месторождений нефти, недавно обнаруженных в Калифорнии. Поначалу Джордж отнесся к этому скептически, но Пол не сдавался и наконец сломал сопротивление отца. Результат превзошел все ожидания! Калифорнийская нефть увеличила капитал «Миннеомы Ойл» более чем в два раза. (Это, в свою очередь, привело к необходимости структурной перестройки компании, после чего «Миннеома Ойл» стала называться «Джордж Гетти Ойл Компани».)
С этого момента жизнь Пола резко переменилась и стала неразрывно связана с нефтяным бизнесом. Днем он усиленно изучал методы добычи нефти и знакомился с буровой техникой, а по вечерам бурно веселился в компании насквозь пропахших нефтью и потом работяг. Через некоторое время к его мнению стали прислушиваться и на буровых, где он поражал всех своей эрудицией и удивительной простотой в общении. Временами Пол бывал слишком резок и мог даже, при необходимости, пустить в ход кулаки. Куда делись его изысканность и чопорность, приобретенные в Оксфорде? Все окружающие видели в нем жизнелюба и своего парня. О литературе и дипломатии Пол уже не вспоминал. «Невозможно, — напишет позже Гетти, — описать тот восторг, который испытываешь при виде бьющего из твоей скважины фонтана нефти».
