Ему был предназначен для зимовки самый лучший в поселке Дом. Такие отдельные нежилые дома существовали во всех поселениях на Луне по давнему приказу Братьев Ожидающих, назывались они "Домом Победителя" и предназначались для того, чтобы Победитель мог найти в них отдых, когда прибудет. Но поскольку из поколения в поколение приход Победителя все откладывался, оказалось, что заброшенный дом пришел в такое состояние, что жить в нем стало невозможно. Выход был найден в том, что из своего дома был выгнан староста, бывший к тому же местным жрецом.
Оставшись вечером одни, Марек велел немедленно прислать к себе Элема. Монах вошел в первый раз одетый в праздничную красную одежду и с серебряной диадемой на лбу в связи с приходом Победителя, которого он сопровождал и, вместе с тем, вел за собой... Он почтительно остановился в дверях и ждал.
Марек расположился в маленькой, слишком низкой для его роста комнатке, и лежал на охапке шкур с нефтяным светильником в головах. Когда Элем вошел, он приподнялся на локте и уставился на него блестящими глазами.
- Кто такие морцы? - неожиданно спросил он.
Элем побледнел, и что-то похожее на тень горького стыда, смешанного с ненавистью, промелькнуло по его худому лицу.
- Господин...
- Кто такие морцы? - запальчиво повторил свой вопрос Марек.- Неужели это?..
Он не закончил вопрос, но монах его понял.
- Да, господин,- прошептал он,- это так...Это дети шернов.
- Значит, ваши женщины... отдаются этим чудовищам?
- Нет, господин. Они не отдаются им.
- Но как же? Как же?
Он вскочил и уселся на постели.
- Слушай, а ведь вы - собаки! Я знаю подобную историю! И на Земле когда-то говорили о дьявольском потомстве! Послушай, всех вас следует забить камнями вместо этих несчастных!
Гнев мешал ему говорить.
- Подойди сюда! Говори немедленно, откуда взялась эта сказка о детях шернов, в которую поверили и эти обезумевшие женщины!
- Нет, господин, это не сказка.
Марек смотрел на него широко открытыми глазами.
- Господин, позволь мне сказать... Шерны обладают удивительной силой. Под крыльями, широкими перепончатыми крыльями у них есть что-то вроде гибких, похожих на змей, рук с шестипалыми ладонями. Все тело их покрыто короткими черными волосами, мягкими, густыми и лоснящимися, за исключением лба и ладоней, которые у них голые, белого цвета... И эти ладони...
Он тяжело вздохнул и вытер со лба пот. Было видно, что ему трудно говорить о таких страшных вещах.
- В этих ладонях и есть их сила,- продолжил он через минуту.- Если обеими ладонями сразу они коснутся нагого человеческого тела, человека начинает сотрясать болезненная, а часто и погибельная дрожь, как при прикосновении к некоторым морским рыбам... А если этот человек - женщина...
- Ну! - крикнул Марек.
- Если это женщина... или сука, или какая-нибудь самка, то
она зачинает и родит. Она дает жизнь плоду, внешне похожему на нее, но злому и отвратительному, как шерны...
- Ты уверен, что это происходит на самом деле?
- Да, господин...
В голове Марека закружился вихрь самых невероятных мыслей. Это все совершенно невозможно... Однако ему вспомнились исследования некоторых земных биологов, которые, воздействуя на оплодотворенное яйцо механически или с помощью химических реактивов, заставляли его делиться надвое и получали из них живые плоды... По-видимому, в руках этих лунных чудовищ была какая-то, способность вырабатывать электрический ток или иное излучение, которое, сотрясая весь организм, каким-то образом выполняло роль мужских половых клеток...
- Нет, нет, нет! Это невозможно! - громко сказал он, стискивая руками голову.
- Однако это так, господин. Ты сам убил сегодня морца.
- Откуда ты знаешь, что это был морец?
- В том месте, где женщины коснулись поганые руки шерна, у морца есть красно-синие пятна. Ты сам видел... Мы убиваем их, истребляем, как диких животных, потому что они хуже шернов, их злоба соединяется с человеческим обличьем.
Воцарилось молчание. После долгой паузы Марек поднял голову и спросил почти беззвучно:
- И часто... это случается?
- Нет. Теперь нет. Женщину, которая была у шернов, мы закапываем, без всякого суда по горло в землю и оставляем так, пока она не умрет от голода и жажды. Но раньше...
Ему было трудно говорить. Видимо, его человеческая гордость, унаследованная от далеких предков, пришедших с Земли, страдала от подобных признаний. Он склонил голову под пылающим взглядом Марека и тихо закончил:
- Раньше морцев было много... Но они, к счастью, бесплодны. Мы истребили их. Поубивали. Жалости не было ни с той, ни с другой стороны... Теперь это случается редко... Разве что шерны украдут женщину.
- А раньше? Неужели сами женщины? Элем протестующе покачал головой.
- Нет. Никогда. Это страшная боль. Судороги сводят мышцы и ломают кости... Но...
- Что?
- Было время, когда - покоренные - мы должны были поставлять им дань...
Марек бросился на постель.
- Вы отдавали им своих женщин?!
- Да. Десять человек каждый год. Им нужны морцы: это нас они ненавидят, а им служат, как верные псы.... А шерны сами не любят работать...
Марек снова закрыл глаза. Дрожь сотрясала его тело, несмотря на тепло, исходящее от огня.
- И эти женщины... они навсегда оставались у шернов? спросил он, не глядя на монаха.
- Нет. Шерны убивали их или отсылали назад, когда они старели...
- И тогда вы?..
- Тогда мы сами их убивали,- и через мгновение добавил как бы в оправдание: - Ведь они были матерями морцев.
Марек долго сидел в молчании, закрыв лицо руками. Потом отнял руки и, нахмурившись, сказал себе громко и решительно:
- Придется побеждать!
Элем радостным жестом поднял руку вверх, но Марек не видел его. Он смотрел прямо перед собой, как будто пытался увидеть в мрачной дали ожидающую его судьбу.
III
Авий слишком презирал этих пришельцев с Земли, называемых себя людьми, чтобы посылать послов и выяснять: почему на заходе солнца ему не принесли положенной дани и что означает эта враждебная суета, которую он заметил вечером около своего трехбашенного замка над морем? Он решил в отместку за это спалить все поселение у Теплых Озер, а людей истребить всех до одного. Однако приказа он пока не отдавал, несмотря на то, что морцы с нетерпением ожидали его. Он понимал, что охрана замка слишком немногочисленна, и в случае сопротивления, а он заметил вооруженных стражников, дело могло дойти до тяжелой схватки, исход которой был сомнителен, поэтому следовало подождать до прибытия подкрепления. Это как раз была та ночь, когда шерны прибывали из-за моря, чтобы забрать дань и сменить в замке охрану.
Укрепленная башня, где жил Авий, стояла посередине окруженного крепкой стеной сада, который соединялся с небольшой охраняемой бухтой, над морем. Шерны, составляющие окружение Авия, а главное, немногочисленные его морцы никогда не осмеливались выйти за ворота ограды, зная, что несмотря на все мирные договоры, их ждет там смерть от руки ненавидимой ими и ненавидящей их человеческой массы, в укрепленной башне они чувствовали себя в совершенной безопасности. Они полагались на надежность стен, а еще больше надеялись на страх, внушаемый ими, который удерживал любое человеческое существо вдали от них. В случае убийства шерна или хотя бы нападения на него месть бывала страшной, морцы же заботили шернов гораздо меньше, и они не слишком переживали, если кого-то из них, посланного в глубь страны, встречала смерть. Хотя шерны и пользовались их услугами, в глубине души они презирали морцев не меньше, чем людей.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
