Это же не негры или китайцы какие-то, с арабами и индусами! Те же европейцы, разве что культурой ниже. Но это поправимо. На западе и юге Германии кельтской и романской крови не меньше чем немецкой, а жители стопроцентные немцы! Восток и север ещё не так давно были сплошь славянскими. А ныне почти сплошь немецкие! Не раса важна, а сознание, язык и культура! Фридрих Великий кого только в Пруссию ни звал — все онемечились! Разве только евреи… Даже забыв язык, и перейдя на немецкий, немцами не становятся, кроме сменивших веру. А её подавляющее большинство менять не желает. Ладно, пусть только кончится война — всех желающих быть евреями, а не немцами, тоже отправим в Землю Обетованную. Заодно общество в Рейхе спокойнее станет…
Что же до Польского королевства, то кайзер и не рвался особенно в короли к этим буйным пшекам. Уже имеющиеся короны носить совсем не легко. Пусть уж Карл-Стефан с ними возится, благо польский выучил, и дочек женил на виднейших польских аристократах, князьях Чарторыйски и Радзивилл. Да и в Варшаве его приняли с восторгом, ведь новый король принёс из разваливающейся Австро-Венгрии богатое приданое: Австрийскую Польшу c Краковом, и большую часть Галиции с Лембергом (за которые после победы Вене обещали всю Сербию с Черногорией и гран-куском Греции, впрочем, в эти обещания всем верилось слабо), плюс западную часть Волыни и запад Вайсрутении*.
*Вайсрутения — немецкое название Белоруссии.
Для поляков это отчасти компенсировало Западную Полосу, как и немецкий анклав у Лодзи, тоже включённый в Рейх (вместе с такими же анклавами в Галиции и Малой Польше). В особом восторге были поляки Галиции и бывших западных территорий России у польских границ, которые снова почувствовали себя полными хозяевами, тех мест, как век с четвертью назад, и начали указывать место большинству населения, носившему странные названия hohly и bulbaschy, для чего массово пополняли армию нового королевства, в которую там шли даже те кого не брали по возрасту или здоровью. К великой радости командующего польской армией, генерала Владислава Сикорски, получившего генеральский чин от нового короля и ставшего его вернейшей опорой.
Несомненно, генералу повезло куда больше чем его предшественнику, бывшему командующему «Польскими Легионами» Йозефу Пилсудски, в прошлом социалисту, террористу и грабителю банков, затем ярому националисту, и всегда авантюристу с комплексом Наполеона. После того как в июле прошлого года большинство легионеров отказалось присягать Германии, больше пяти тысяч из примерно шести с половиной, разоружили, примерно три тысячи австрийскоподданных вернули в армию Карла, отправив на Итальянский фронт, остальных, как подданных России, заперли в лагеря, пан Пилсудски, уличённый в тайных переговорах с Антантой и попытке переметнуться, отправился в тюрьму в Магдебурге…
Теперь легионеров выпустили, и Польше они присягнули с радостью, как и австрийские поляки (кто выжил), которых теперь свели в польские части, оставив до конца войны на прежних местах. В самой Польше, как и в Литве, после обретения своих признанных государств, каких-никаких, вербовка в местные войска пошла живее, хотя и не без проблем. Коренные жители Вайсрутении, Волыни и Галиции, решительно отказывались идти в польскую армию, укрываясь в своих лесах, болотах и горах, и нападая на новых польских властителей, так что часть поляков вместо куда более важных фронтов, пришлось держать в тех местах для охраны порядка.
Ну а пан Пилсудски, не смог порадоваться свободе и осуществлению своей мечты. Николаи, после разговора в Швейцарии с оберстом Климоффым, привёз письмо последнего (правда без подписи и отпечатанное на машинке), с соображениями русского по польскому и прибалтийскому вопросу, где в частности высказывалось обоснованное мнение об опасности Пилсудски не только для России, но и для Германии, где, по мнению поляков, тоже хватало «исконно польских земель», причём и за пределами пресловутых границ 1772 года.
Николаи был полностью согласен с мнением Климоффа, повторив по-русски фразу из письма: «Resat» k tschertowoi materi! Ne dozhidayas' peritonitow!'… Кайзер, знавший немного по-русски и многое понимавший благодаря общению с кузеном Ники, согласился, что не стоит ждать когда этот аппендикс лопнет, и что для такого как Пилсудски и тюрьма не препятствие, вспомнить хоть как он сбежал из русской тюрьмы в своё время, талантливо симулируя сумасшествие. На что Николаи справедливо заметил, что 'с того света ещё никто не сбежал, кроме трёх случаев описанных в Библии, но вряд ли у Пилсудски есть ТАКИЕ связи.
В общем, через неделю после этого разговора, во время прогулки в тюрьме, Пилсудски попытался совершить побег. Отчасти даже удачно. Получив несколько пуль от немецких часовых, претендент на роль диктатора Польши, сбежал прямиком на тот свет. Сидевшего вместе с ним подручного, полковника Соснковски, от греха перевели в другую тюрьму, к обычным уголовникам, но и он через пару недель что-то с ними не поделил, и получил заточку в почку в тюремной уборной, после чего тихо скончался. Николаи прокомментировал снова на русском: «Samotschili w sortire!», пояснив что эти слова узнал от своего агента, общавшегося с Климоффым. Вильгельм счёл эту фразу меткой и остроумной.
В Польше бывшие соратники Пилсудски подняли было шум, но им объяснили, что в Берлине пана Пилсудски как раз хотели амнистировать, (предъявив даже соответствующий документ), но он, не дождавшись всего одного дня, зачем то захотел сбежать из военной тюрьмы, а часовые в таких случаях всегда стреляют в любой стране, тем более в Германии с её орднунгом. Ну и кто пану Йозефу виноват? Что до полковника Соснковски, то это просто трагическая случайность. Уголовных подонков хватает везде, в Польше их ничуть не меньше. А полковнику, зная с кем он имел дело, надо было вести себя спокойнее, и не показывать свой гонор…
Могла бы помочь людьми Турция, но у нее самой возникли большие проблемы. Антанта нагнала «пушечного мяса» не только на Западный фронт, но и на Южный, а также на Балканский. Собственно турецкая армия вот уже как месяц ведет активные боевые действия и вот-вот полыхнет на Балканах, так что Болгария так же ничем помочь не сможет.
Отчетливо стало ясно, что Австрия, коя и без того трещит по швам, этого удара не выдержит и развалится. Венгры и славяне жаждут получить независимость и как только станет ясно, фронт прорван, там тут же полыхнут восстания. Помочь ей нет никакой возможности, ибо стоит только начать переброску сил с западного направления, как там немедленно ударят.
Немецкие солдаты, проявляя чудеса мужества и стойкости держались, но численный перевес все же делал свое дело и приходилось оставлять один рубеж обороны за другим.
Удар Антанты был страшен, просто чудовищен по своей мощи.
Первую линию обороны, самую хорошо оснащенную, снесли одним артиллерийским огнем сосредоточив на одном километре фронта больше сотни орудий. За две недели артподготовки ее просто перепахали миллионами снарядов, истратив на нее две трети своего накопленного боезапаса, но иначе ее было просто не взять.
Второй линии обороны так же досталось от артиллерии, но тут уже началась полноценная контрбатарейная борьба и антантовцы бросили в бой живую силу при поддержке танков и самолетов.
Пулеметчики самым натуральным образом сходили с ума тысячами кося рвущиеся на них толпы вражеских солдат, стреляя на расплав ствола, даже водяное охлаждение не спасало от перегрева и заклинивания.
Антантовцы кладя в землю десятки и сотни тысяч голов «пушечного мяса», не думая как-то его беречь (даже доспехами с касками не оснастили, форма — одно название, сшитая их совсем уж какой-то грубой и дешевой ткани типа мешковины) одурманенного всякой наркотой взяли вторую линию обороны.
Конечно же в ход пустили газы, что показали высокую эффективность. Хоть дикарей оснастили противогазами, но эти идиоты их попортили ибо дышать в них на учениях трудно… ну и как результат потравились просто в кошмарных количествах. Фактически не меньше половины потерь Антанта понесла в этом наступлении именно из-за активного применения немцами того же иприта.
И вот, после того, как на северо-западе связали всю немецкую армию в тяжелых боях, ударили с юга на Балканах.
Австрийская империя, как и ожидалось, треснула как гнилой орех, стоило только на не чуть сильнее надавить. Полыхнули восстания словенцкв в Краине и Горици, мадьяров в Транслейтании*. В Будапеште восставшие гонведы** захватили город, (причём был убит у себя на дому недавний многолетний премьер граф Тиса, «как виновник войны»), после чего окружили парламент. Перепуганные зрелищем штыков и пулемётов депутаты, по предложению «Демократического Блока»
