Перед поездкой на учебу Григорию дали путевку на один из болгарских курортов, чтобы он расслабился после суровых геологических испытаний и набрался сил для предстоящей учебы.
Глава шестая
Так подучилось, что при поездке в приморский южный город, где должна была собираться группа туристов, автомобиль, на котором ехал Григорий, попал в серьезную аварию. Хорошо помятый, измазанный в глине, в синяках и кровавых царапинах, он добирался до места назначения на попутных машинах.
В таком-то впечатляющем виде Григорий и заявился в гостиницу «Интурист». Перед стойкой администратора стояла симпатичная женщина в довольно коротком платье, обнажавшем стройные загорелые ноги. Ее голову украшала изящная соломенная шляпка. Она оглянулась, удивленные серые глаза за какую-то долю секунды оценили его с головы до ног. Их обоих пронзило каким-то гипнотическим током, они одновременно вздрогнули. Ее отвлекла администраторша, которая передавала женщине загранпаспорт и ключи от номера. Григорий, удивленный произошедшим, молча стоял, как заторможенный.
– Молодой человек, могу ли я помочь вам? – спросила администратор, с интересом разглядывая его необычно красочный образ.
– Мне сказали, что здесь должна собираться группа отъезжающих в Болгарию.
– Загранпаспорт и путевку дайте, пожалуйста. Извините, я подумала, что вы забрели сюда случайно.
Он отмылся, переоделся и решил познакомиться с городом. В холле, к своему удивлению, встретил знакомого из родственного института. Он спросил, не видел ли Гришка здесь стройную девушку в соломенной шляпке. Григорий, сообщив, где она, в свою очередь поинтересовался, кто же эта девушка. Валера сказал, что это Нинка из одного крупного Управления на севере, и они с ней едут отдыхать в Болгарию. Григорий заметил, что это будет здорово, – отдыхать вместе. Валерий твердо подчеркнул, что они будут отдыхать вдвоем с Ниной. Григорию не требовалось объяснять, что он будет третьим лишним; он вышел на улицу. Через пару дней по прибытию на место он совершенно случайно, на завтраке оказался за одним столом с Валерой, Ниной и еще одной чудесной девушкой – Вероникой. Он вновь ощутил какие-то магические токи или флюиды, подобные проскочившим между ним и Ниной в гостинице. Было заметно, что все ее внимание переключилось на Григория. Он пытался отшучиваться, но все более понимал, что теперь Нина с Валерой вместе отдыхать не будут. Вероника тем временем эмоционально ворковала, не сводя глаз с Валерки. Было видно, что ему симпатизирует ее настойчивость, но сейчас его больше интересовала беседа Григория с Ниной. После завтрака они вышли покурить болгарских сигарет.
– Гришка, ты не хочешь стол поменять? – спросил он полушутливо.
– Валер, ты прости меня, но я не могу сообразить, что со мной происходит. Я видел Нину в гостинице меньше минуты. Что-то мгновенно пронзило меня изнутри! Сейчас за столом это повторилось. С Ниной, я теперь вижу, произошло то же самое. Я буду сидеть за этим столом. Тебе же, как мне показалось, будет лучше с Вероникой.
Валера с Вероникой и Григорий с Ниной шли вечером купаться в теплом ночном Черном море. Так, вчетвером, они провели в Варне чудесные три недели. Вероника оказалась такой компанейской и душевной девушкой, что они все трое души в ней не чаяли. Нина перед обедом сказала Валерке примерно то же, что и Григорий. Между ними, кроме небольшой симпатии друг к другу, ничего не было, а их желание окунуться в адюльтер и отдохнуть от семейного быта не изменилось. Несколько поменялись действующие лица. Через пару дней эти парочки стали уединенно купаться ночью в разных сторонах пляжа. Теплая, флюоресцирующая голубым цветом вода разделяла обнаженные тела Гришки и Нины, а слегка прохладный песок соединял их в порыве страсти и уносил на небеса. Нинок была необыкновенно страстной и искушенной любовницей. С ней он понял, как надо ласкать женщину, что умеючи – это долго. А не так, как считает большинство мужиков: «долго ли, умеючи». С ней он узнал прелесть стройных женских ног на своих плечах, которые то покоились на них, то попеременно менялись, передавая непередаваемые ощущения. Он всеми фибрами тела и души постиг и ощутил, что такое высшее наслаждение от желанной женщины, владевшей искусством многих женских движений Кама Сутры, которые придают необыкновенную яркость и красоту любовным отношениям и привносят огромное удовлетворение обоим партнерам.
У них было много общего, они не пропустили ни одного джазового выступления, мотались по стране любоваться архитектурой старинных замков и храмов в древних приморских городах, дегустировали прекрасные вина из монастырских погребов. Они чудесно проводили вечернее и ночное время в барах и тавернах, оформленных в различных стилях: под старинные погреба, крепости или пиратские корабли. Российские десятирублевки их здорово выручали. Прошло почти полвека, а он помнит это время, и некоторые картинки встают у него перед глазами, как живые.
Глава седьмая
Студенческая полевая практика была в самом разгаре. Студиозусы набирались опыта экспедиционно-исследовательской работы. Ходили в маршруты, изучали геологические породы. В свободное от этого время жили нормальной студенческой жизнью, которая запоминается на всю оставшуюся жизнь своей яркостью и неповторимостью. Все заботы и радости делила с ними секретарь факультета Снежана. Она была немного старше студентов, но моложе Григория. Ее черные, сверкающие глаза излучали доброту и приветливость, тонкая фигурка часто мелькала между палаток, а звенящий смех раздавался в различных частях лагеря. Почти все свободное время она проводила со студенческой братией, а вечерами уходила в свою палатку одна. Какая-то неотвратимая сила тянула Григория к этой палатке и ее обитательнице несмотря на то, что повсюду мелькали, по меньшей мере, полтора десятка молодых девиц, обладательниц соблазнительных мордашек и фигур. Гришка постепенно сблизился с ней. Они много разговаривали, иногда попивая сухое красное вино. Он вспоминал о своих путешествиях, про службу в армии, она в основном – свое детство, сына и любимую бабушку. В один из вечеров они засиделись дольше обычного и ощутили, что их неимоверно тянет друг к другу. Долгий поцелуй взасос как искра разжег пламя желания в телах, соединив их в одном сладострастном порыве. После практики, вернувшись в городок, они поставили палатку на берегу сибирской реки и наслаждались друг другом и полной свободой. Они были, как сумасшедшие – постоянно хотели друг друга. Он сбегал с лекций, она – с работы. Гришка каким-то чувством угадывал желания Снежаны и испытывал необыкновенное удовольствие и душевное успокоение, когда удавалось исполнять их. Общежитие геологов располагалось в обычном доме. Пятикурсники жили на кухнях по одному, и Григорий, как «почтенно-старый» студент, обретался на кухне. Через полгода Снежана, оставив мужа, перебралась к нему на эту кухню. Настали полные счастья времена, каждая душевная струна внутри них радостно звенела и была настроена на один лад, а их обиталище было заполнено какой-то необыкновенной аурой, из заурядной кухоньки в стандартной советской пятиэтажке она превратилась в любовный чертог. Страсть тянула их соединиться подобно мотылькам, неотвратимо летящим к яркому свету. Они не расставались ни на один день: днем – в университете, вечером – в кино, театре, на велосипедной или лыжной прогулках. Ну и, конечно, на любимой кухне с любимой музыкой – к этому времени у них было около двухсот пластинок.
