гостю глиняную миску борща, положила горку блинов и поставила блюдце с мёдом.
– Давненько меня никто не навещал, – хозяйка села на табурет, взяла моток шерсти и толстые деревянные спицы. Кот немедленно устроился у ее ног – играть с клубком. – Меня зовут Кара, последняя из Оберегов, – представилась хозяйка.
– Оберегов? – переспросил Костя, и сам не заметив, как ополовинил борщ.
– Да, так называли хранителей Великой Книги Творца.
– Никогда о них не слышал, – Костя завороженно смотрел на ловкие, быстрые движения её рук: спицы мелькали, вязаная полоска удлинялась прямо на глазах.
– Зато я слышала, что ты венец Творца примерял, – рассмеялась Кара, – да велик он тебе оказался.
– Ничего я не мерил, – буркнул Костя, – и, вообще: откуда вы про меня знаете?
– Кто ж не знает Гуру – надежду человечества?
Костя густо покраснел и огляделся украдкой. В доме не было телевизора и интернета, наверняка, тоже. Да и после нескольких дней в тайге упоминание его офисного прозвища застало врасплох.
– Интересно всё-таки, откуда сведения?
– Говорю же: я из Оберегов, – отложив вязание, Кара погладила кота, запрыгнувшего ей на колени. – А они и лечить умели, и с духами общались.
– Похоже, это общение не пошло на пользу, раз вы остались одна, – съязвил Костя и сразу пожалел, что брякнул, не подумав.
Кара молча пожала плечами, рука её всё так же гладила пушистую кошачью шубку. Наконец, она придвинулась к столу и посмотрела Косте в глаза. Поднесла ко рту сухонькую ладонь и сдунула прилипшую к ней кошачью шерсть ему в лицо. Костю обдала волна жара, и он почувствовал, что проваливается куда-то.
****
Он оказался в незнакомой комнате. Было темно, лишь луна сквозь треснувшее окно освещала комнату скудным светом. У окна стояла девочка лет восьми, босая, в пижаме, и вглядывалась в ночное небо. Лунный свет падал на её лицо.
Открылась дверь, в помещение вошёл невысокого роста крепкий мужчина. Его лица не было видно. В руках мужчина держал большой пакет.
– Папа, папа! – девочка бросилась ему навстречу и крепко обняла.
– Кара, ты почему не спишь? Уже так поздно.
– Мне страшно.
Он склонился к ней и легко поднял на руки.
– Дочка, посмотри, что я тебе принёс!
Она развернула пакет, и на стол посыпались большие красные яблоки, пряники и конфеты.
– Спасибо папочка!
– Кушай, на здоровье.
– Пап, а правда, что раньше Обереги жили тысячу лет? – вдруг спросила Кара, жуя пряник.
– А почему ты об этом спрашиваешь? – нахмурился отец.
– Потому что сейчас мы живем только сорок лет. Почему всё изменилось?
Отец крепко обнял дочь.
– Пообещай, что будешь смелой девочкой, хорошо?
– Да пап.
– Тогда слушай: давным-давно наши предки жили долго и счастливо, не зная болезней и страданий. Творец доверил Оберегам хранить Великую Книгу знаний…
– А что это за Книга? – перебила его девочка.
– Её написал сам Творец, и в ней можно найти ответ на любой вопрос. Однажды один из Оберегов, возжелав вечной жизни, тайно проник в хранилище и открыл Книгу.
Повисла недолгая пауза. Мужчина молча гладил дочь по голове, а за окном мерцали огни звезд.
– А он узнал, как жить вечно? – тихо спросила девочка.
– Нет, – горько усмехнулся отец, – зато, сам того не подозревая, выпустил заточенный в Книге злой дух Акивара. Узнав об этом, Творец рассердился и, вместо бессмертия, отмерил Оберегам сорок лет жизни и ни днём больше.
– Неужели ничего нельзя исправить? – спросила девочка.
– Исправить нельзя, но наш долг – найти и уничтожить Акивара, – сказал мужчина и, помолчав, добавил. – И сделать это можешь только ты.
– Но папочка, я боюсь духов! – Кара прижималась к отцу.
– Ты ведь пообещала не бояться, – по голосу было слышно, что мужчина улыбается. – Ты – избранная, и будешь жить очень долго. И, я уверен, что, когда вырастешь, справишься со своей миссией.
– Но где же мне искать Акивара?
Отец Кары молча поднялся с дивана и, подойдя к столу, зажег стоящую на нём свечу. В её свете Костя узнал незнакомца – это был Шеф.
От неожиданности Костя вздрогнул и очнулся над пустой тарелкой супа.
– Что это было? – вскрикнул он, стряхивая с лица кошачью шерсть.
Кот, испугавшись, забился под табурет.
– А ты тут не кричи, не у себя в офисе, – негромко, но твёрдо ответила Кара. – Так зачем ты пришёл ко мне?
– Мне нужна помощь, – замялся Костя. – Уже больше года меня мучают ужасные головные боли. Недавно у меня было видение, в котором мой покойный дед сказал, что здесь мне помогут.
– Идём, – Кара поднялась и быстрыми шагами направилась к двери.
Они вышли на крыльцо. На улице темнело, большими белыми хлопьями падал снег.
– Видишь эту поляну? – и она жестом очертила полукруг.
Костя повертел головой: вокруг было сплошное снежное море.
– Расчисти её от снега, – сказала Кара. – А после поговорим о твоём недуге. – Она вручила ему лопату с тяжелым деревянным черенком и повязала на шею только что связанный коричневый шарф. – Завтра начнёшь, а сейчас отдыхай, – и, повернувшись, ушла в дом.
Костя не мог поверить ушам.
– Вы совсем уморить меня хотите? – он бросился за Карой. – Тут ведь целое футбольное поле!
– Не хочешь – уходи, я тебя не держу, – пожала плечами последняя из Оберегов.
– Я к вам за помощью пришёл, а не чтобы дворником работать!
Костя хлопнул дверью и, выскочив на улицу, направился в сторону леса. Пройдя шагов сто, он остановился, постоял в задумчивости, глядя на плотную стену деревьев. А потом вернулся в теплый дом, упал на застеленную для него лежанку и тут же уснул.
****
Проснулся только под утро. За ночь выпало столько снега, что Костя с трудом открыл входную дверь. Взяв лопату, он принялся за работу. Уже через несколько часов ему стало хуже: появился озноб, порой Костя едва не терял сознание, но, приходя в себя, вновь ожесточенно принимался размахивать лопатой. Под вечер на краю поляны высилась гора снега, но большая часть все ещё равномерно белела.
Зайдя в дом, Костя снова упал на лежанку и проспал почти сутки. Всё тело болело, руки-ноги едва слушались. Когда же он смог подняться и выйти на двор, то увидел, что вновь выпавший снег перечеркнул все его труды. Костя почувствовал себя обманутым. В сердцах кинул лопату и хотел сказать Каре, что думает об этом издевательстве, но её нигде не было.
Он никогда не бросал даже самые безнадёжные дела, это было в его крови – доводить начатое до конца. Поэтому, просидев без дела с полчаса, он вытащил из сеней старую тачку и, нагружая её снегом, стал отвозить
