Из Анналов Мурсили II (год третий) мы впервые узнаем о связи между Аххиявой и городом (здесь «страной») Миллавандой; но этот фрагмент так сильно пострадал, что одинаково возможны и вероятны несколько совершенно различных реконструкций текста. То же можно сказать и о другом фрагменте, относящемся к четвертому году. Это особенно досадно, поскольку в тексте упоминается некое судно и этот отрывок мог бы разрешить вопрос о том, была ли Аххиява «за морем».
Однажды, во время своего царствования, царь Мурсили заболел, и жрецы — прорицатели начали искать причину божественного гнева (см. ниже). Существует большая табличка, исписанная вопросами, которые они задавали оракулу, и его ответами из этого диалога мы узнаем, что бог Аххиявы и бог Лацпы были привлечены в надежде на то, что они смогут излечить царя; вопросы же преследовали цель выяснить, каков должен быть ритуал при обращении с этими богами. Это опять свидетельствует о дружественных отношениях между Хатти и Аххиявой. Имя Лацпа сопоставляли с Лесбосом.
Самый важный из документов — так называемое письмо Тавагалавы представляет собой послание хеттского царя царю Аххиявы; хотя первого не сохранилось, но известно, что он был уже в летах. Оно было написано по крайней мере на трех табличках, из которых мы располагаем третьей и фрагментом, возможно, первой и второй таблички. В тексте многое трудно понять, и, кроме того, таблички сильно повреждены; и все же это послание представляет большой интерес. по-видимому, некто Пиямараду, бывший ранее хеттским подданным высокого ранга, стал разбойником, совершал нападения и вызывал недовольство жителей стран Лукка возможно, Ликия, часть которой, но, вероятно, не вся она была провинцией хеттской империи. Базой для его операций служил соседний город Миллаванда (в другом месте Милавата), но это место находилось за пределами хеттских владений и было в косвенном подчинении у царя Аххиявы. Главной целью этого письма было уговорить царя Аххиявы выдать Пияадараду и тем самым положить конец беспорядкам в странах Лукка. Интерпретация текста осложняется упоминанием о событии, касающемся некоего Тавагалавы (или Тавакалавы), который был, по-видимому, родственником царя Аххиявы (хотя и не братом, как утверждалось), и жил в Миллаванде или где-то поблизости. Народ стран Лукка сперва обратился за помощью к этому Тавагалаве. Вероятно, потому, что он был под рукой; позже, когда город Аттаримма подвергся нападению (со стороны кого — неясно, имя напавшего повреждено, но это не Пиямараду), народ призвал на помощь царя хеттов. Это, видимо, говорит о том, что страны Лукка были «ничейной землей» между двумя державами — Аххиявой и Хатти — и что границы были установлены неточно Тавагалава, который, вероятно, занял часть стран Лукка, отправил хеттскому царю послание с просьбой признать его своим вассалом. Хеттский царь, который, по-видимому, не имел ничего против, послал своего сына, высокопоставленного военного, привести к себе Тавагалаву, но тот обиделся, так как посланный не был самим главнокомандующим, и удалился в гневе. Описание этого инцидента включено в послание, по-видимому, потому, что хетский царь думал, что Тавагалава и его друзья могли неправильно истолковать факты, и хотел показать, что его собственное поведение было корректным. После того как хеттский царь подавил восстание в странах Лукка, он получил письмо от царя Аххиявы, в котором последний сообщал, что велел своему представителю в Миллаванде по имени Атпа выдать Пиямараду. Хеттский царь отправился в Миллаванду, но лишь для того, чтобы обнаружить, что Пиямараду дали бежать на судне. Это стало предметом еще одной жалобы. Отметим, что здесь показано, что Миллаванда — прибрежный город.
Остальная часть письма в основном посвящена различным доводам и предложениям, цель которых — убедить царя Аххиявы выдать Пиямараду. Особенно любопытно одно такое предложение: посланца, который принес письмо, надлежит задержать как заложника для гарантий безопасности Пиямараду, так как «этот посланец», говорит хеттский царь, «довольно важное лицо; он тот слуга, который начиная с моей юности ездил со мной в колеснице, и не только со мной, но также и с твоим братом и с Тавагаяавой». Тут перед нами свидетельство очень тесной дружественной связи, даже близости, существовавшей одно время между государствами Хатти и Аххиявой или по крайней мере между их царствующими семьями. В самом деле, весь тон письма дружелюбный и почтительный. Царю Аххиявы дают понять, что он не отдает себе полного отчета о положении дел, но как только ему все хорошенько объяснят, то он не сможет не уступить. Но в то же время ясно, что аххиявцы пользуются в Миллаванде значительной свободой, и создается впечатление, что царь Аххиявы — личность довольно слабая и бразды правления Миллаванды не полностью сосредоточены в его руках.
Утверждение Э. Форрера, что Тавагалава упомянут как «эолийский царь», основано на ошибочном понимании текста; для отождествления же Тавагалавы с Этеоклом, сыном Андрея, царя Орхомена, не было никогда никаких оснований, кроме небольшого сходства имен; не лучше обосновывает Э. Форрер и свое открытие имени самого Андрея в вышеупомянутом тексте о жрецах — прорицателях.
Вопрос об авторстве письма Тавагалавы связан с другим документом, в котором Пиямараду и Атпа упоминаются вместе; этот документ поэтому должен быть отнесен приблизительно к тому же времени, что и письмо Тавагалавы. Речь идет о письме неизвестному хеттскому царю, отправленном Манапа — Даттой, который правил страной реки Сеха начиная с 4–го года царствования Мурсили II до какого-то времени, приходящегося на период царствования Муваталли. Поэтому автором письма Тавагалавы должен быть либо Муре, либо Муваталли. Правда, Пиямараду сам по себе также упоминается в одном фрагменте времен Хаттусили. Но этот фрагмент настолько мал, что неясно даже, современен ли документу описанный эпизод с Пиямараду, или он упоминается в нем как случившийся ранее.
Позднее, хотя насколько — мы не знаем, правитель Миллаванды стал вассалом хеттского царя; до нас дошло письмо с сильно поврежденным текстам, в котором обсуждаются различные спорные вопросы, возникшие между ними (это так называемое письмо Милаваты). Здесь эпизод с Пиямараду упоминается как нечто происшедшее ранее и, по-видимому, подразумевается, что в последствии царь Аххиявы в самом деле уступил просьбе хеттского царя и выдал ему мародера.
У нас есть письмо, вероятно, времен Хаттуоили — ответ на просьбу выделить долю даров, присланных царем Аххиявы хеттскому царю; каковы эти дары — не сказано. Другой фрагмент, относящийся к событиям, связанным с государственным переворотом Хаттусили, связывает имя Аххиявы с именем Урхи — Тешуба, но текст нарушен и связность утрачена.
Для понимания статуса Аххиявы среди держав ближнего Востока того времени очень важен отрывок из договора между Тудхалией IV и царем Амурру. В отрывке упоминаются «цари, которые равны мне по рангу, царь Египта, царь Вавилона, царь Ассирии и царь Аххиявы»; но слова «и царь Аххиявы» стерты (хотя следы слов еще можно прочесть). Писцу вряд ли пришло бы в голову вставить в текст имя царя Аххиявы, если бы государство Аххиява не было одной из великих держав того времени. Но подчистка текста, по-видимому, указывает на то, что хеттская канцелярия не хотела признавать этот факт официально. Далее в договоре дается инструкция для Амурру, каким образом вести дела с этими державами. Увы, и на этот раз та часть текста, где речь идет об Аххияве, сильно повреждена, но нам по крайней мере ясно, что контакт между Амурру и Аххиявой, по-видимому, выражался в том, что аххиявское судно получало доступ к сирийскому побережью.
Другой фрагмент, возможно относящийся ко времени Тудхалии IV, упоминает о царе Аххиявы в связи со страной реки Сеха и констатирует, что он «отступил». Очевидно, что, по крайней мере на этот раз, царь Аххиявы сам находился в Малой Азии. Страна реки Сеха была отдаленной вассальной территорией хеттской империи. Содержание текста рисует нам ситуацию, сходную с той, которая описана в письме Тавагалавы: аххиявские вожди заняли ряд территорий в странах Лукка, а затем покинули их, подчиняясь категорическому приказу хеттского царя. Впрочем, от этой таблички сохранилась столь малая часть, что допустимы и другие толкования текста.
Деятельность Аттарсии также началась во время царствования Тудхалии IV. Этот человек описывается как «человек из Аххийи», и Э. Форрер предложит, что его можно отождествить с Атреем, но нигде не говорится, что он был «царем Ахийи», а фонетическое сходство обоих имен не очень близкое. Это имя упоминается в одном из самых поздних хеттских документов — в обвинительном письме, посланном Арнувавдой III восставшему вассалу Маддуватте (см. выше). Маддуватта впервые прибыл к хеттскому двору, спасаясь от Аттарсии, который изгнал Маддуватту из его страны (где она находилась, не сказано); Тудхалия IV дал ему княжество в «горной стране Циппасла», где он был бы «вблизи от страны Хатти». Нет никаких указаний на то, что это княжество находилось на побережье. Но и тут Аттарсия снова напал на него. Хеттский царь послал отряд под командованием одного из своих генералов, и произошло сражение, причем у Аттарсии было 100 колесниц и неустановленное число пехотинцев; Аттарсия отступил, и Маддуватта был восстановлен в правах. Впоследствии, однако, Маддуватта, по-видимому, объединился с Аттарсией и они оба напали на Аласию, которую царь Арнуванда считал подвластной хеттам. То, что Аласия — это Кипр или по крайней мере часть Кипра — хотя это прежде и оспаривалось, — стало достоверностью с тех пор, как в 1961 г. был найден хеттский текст, в котором сообщалось о победе в морском бою над судами Аласии. Тем не менее удивительно, по какому праву хетты, окруженные сушей, могли претендовать на этот остров как на одно из своих владений.
