Мори снова тряхнула головой. Проклятая слабость! Нельзя было задавать этот вопрос. Он выдавал слишком многое. И, конечно, нельзя спрашивать, почему Ник срочно понадобился на мостике. Попробовав взять себя в руки, Мори сделала еще одну попытку.
– Что с тахионным двигателем?
Вектор перестал щуриться.
– Плохо. Настолько, что самостоятельно мне его не починить. Если бы мне пришлось ставить на карту свою репутацию, я бы сказал, что войти в гиперпространство и выйти из него мы можем не больше одного раза. Если бы мне пришлось ставить на карту свою жизнь, я бы сказал, что это очень опасно.
– Сколько может протянуть экипаж?
– Не меньше года. Продовольствия и топлива достаточно.
Вектор говорил об этом, как о чем-то несущественном. Тем не менее, Мори понимала, что его слова имеют большое значение. В том режиме, в каком сейчас совершала полет «Мечта капитана», Ник за год мог добраться лишь до одного места – до пояса астероидов. А в поясе астероидов починить тахионный двигатель было негде. Однако даже при более высоких скоростях в пределах ближнего космоса «Мечте капитана» лететь было некуда
Другое дело – запретное пространство. Развив максимальную скорость, корабль мог добраться до него за несколько месяцев. Но что потом? Причина, по которой Ник мог стремиться туда, была Мори неизвестна. Кроме того, Центр никогда не даст разрешения выйти на нужную траекторию полета.
Некоторое время Вектор наблюдал за Мори.
– Я скажу вам кое-что, – снова заговорил он, – что, возможно, вас успокоит. Нас на борту двадцать человек, и с вашей точки зрения от каждого можно ждать неприятностей. Но это не так. Нет, я не призываю вас тут же мне довериться. Я хочу сказать: бросьте думать о том, доверять нам или нет. Ник – единственный, кого вы должны опасаться. Видите ли, – Вектор развел руками, – он не просто командир. Он – центр, он – закон. Никто из нас не в состоянии причинить вам вреда, пока он вами доволен. Я вам о нем кое-что расскажу. Он никому не уступает своего. Вы можете быть спокойны в отношении того, что он вдруг устанет от вас и отдаст кому-то из членов экипажа. Нет. Вы принадлежите ему. На его корабле вы либо его собственность, либо никто. Вот почему не имеет никакого значения, доверяете вы остальным или нет. Мы не представляем для вас угрозы и представлять никогда не будем. Повторяю: вы должны опасаться одного Ника. Все остальное образуется само собой.
Мори была ошеломлена. То, что она услышала, повергло ее в ужас. «Он – закон. Он никому не уступает своего. Не имеет никакого значения, доверяете вы остальным или нет». Тем не менее – может быть, Мори помогла улыбка Вектора или понимание того, что молчать нельзя, – она постаралась взять себя в руки.
– И это должно меня успокоить? – спросила Мори.
– Должно, – последовал короткий ответ. – Это упрощает ситуацию, в которой вы оказались.
– Да, наверное, вы правы, – медленно проговорила Мори, заставляя заработать свой мозг. – Но было бы больше пользы, если бы я хоть что-то понимала. Почему вы ему верите? Почему я должна беспокоиться только в отношении него? Вы все здесь вне закона, вы сами это сказали. То есть вы не подчиняетесь закону, он вам не нужен, потому что мешает. Так почему же он – закон? С чего такие привилегии? Почему он решает, что вам делать и что – нет?
Казалось, Вектору Шейхиду этот вопрос понравился. Его голубые глаза сверкнули:
– Потому что он никогда не проигрывает. – Вектор заговорщицки улыбнулся и переменил тему. – Кроме того, никто не любит закон больше нас, людей вне закона. Это как единство и борьба противоположностей. Чем больше мы ненавидим полицейских, тем больше мы любим Ника Саккорсо.
– Чушь какая-то. – Мори с недоверием посмотрела на Шейхида.
Вектор лишь снисходительно пожал плечами.
Неожиданно раздался сигнал вызова по внутренней связи, и тот же голос, который Мори уже слышала, произнес:
– Мори Хайленд, подойдите на мостик… Прием.
Мори не шелохнулась. В который раз ее сковал страх.
Вектор снова поднялся с места и подошел к устройству внутренней связи. Его движения по-прежнему были скованы, словно ему приходилось преодолевать сопротивление собственного тела. Мори не удивилась бы, увидев, что Вектор морщится от боли. Однако тот оставался совершенно спокоен. Если Вектор и испытывал боль, то хорошо умел это скрывать.
– Она со мной, – ответил он, нажав кнопку. – Я покажу ей дорогу. – Вектор отключился и продолжал, обращаясь к Мори: – Вот и повод пойти с вами на мостик. Я сам хочу знать, что происходит.
Мори едва его расслышала. Она пыталась побороть страх. Любой промах мог погубить ее. Единственная надежда на спасение – обрести бесстрашие. Но как это сделать? Пульт управления зонным имплантатом остался в каюте, а воля Мори таяла на глазах. Без пульта она просто женщина, которую насиловал и терроризировал Энгус, не больше. Если бы Вектор Шейхид оставил ее одну, она бы в отчаянии закрыла лицо руками.
Но Вектор ее не оставил. Мягко, но настойчиво он дотронулся до ее плеча, приглашая следовать за собой. Мори встала, словно но команде.
– Пойдемте, – проговорил Вектор. – Это может оказаться интересным. Бояться будете потом. – Его рука легла на ее плечо, и они вышли из камбуза. – Повторяю, не стоит терзаться мыслью о том, доверять нам или нет. Опасаться нужно только двоих. Мика Васак одна из них. Она не может причинить вам вреда, но если бы могла – причинила. – Замолчав на мгновение, Вектор добавил уже знакомым Мори заговорщицким тоном: – Черт возьми, мы бы все так поступили.
3
Черт возьми, мы бы все так поступили.
Несколько минут только эти слова и звучали в мозгу Мори, хотя Вектор и продолжал, не умолкая, говорить, как заправский экскурсовод. Возможно, он считал, что его голос действует на Мори успокаивающе. Доведя ее до ближайшего лифта, он вместе с ней спустился на один из внешних уровней.
Мори казалось, что разгадка близка. Ника вызвали из ее каюты, поскольку возникло неотложное дело, касавшееся ее, Мори, Службы безопасности Станции и Энгуса. Что-то пошло не так сразу же после отстыковки.
Однако была и другая возможность: кто-то шепнул Нику о зонном имплантате, и теперь он хотел вывести Мори на чистую воду.
Но, может быть, существовал и еще один, не столь страшный повод? Даже если и так, Мори не могла его себе представить. Энгус вытравил в ней эту способность. Поэтому она должна была готовиться к худшему.
Учеба в Академии не могла не оставить в Мори какой-то след. Разве ее не учили мобилизовывать все свои силы? Но разве Энгус не заставил ее во всем видеть безысходность? Ох, как ей нужен был пульт управления зонным имплантатом! Мори едва не начала упрашивать Вектора разрешить ей вернуться к себе в каюту. Однако она понимала: риск был слишком велик, нельзя иметь при себе доказательство совершенного ею обмана. Не могла она и включить пульт с тем, чтобы оставить его в каюте, – он имел радиус действия, ограниченный десятью, максимум двадцатью метрами.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
