им стихи и песни. А что же в этот момент делала сама Кристина и что она чувствовала?
– У тебя всё нормально? – вдруг постучался Кристиан. – Помощь не нужна?
Она быстро смахнула слезу, бросив предостерегающий взгляд на дверь.
– Нет, не нужно. Всё в порядке.
Рана оказалась не такой ужасной, как она себе представляла. Шрам точно останется, но в отличие от многих девушек, помешанных на идеальной внешности, у Кристины подобные несовершенства не вызывали ровным счетом ничего. Перед тем, как принять душ, Кристина постирала белье и повесила на полотенцесушитель, очень надеясь, что оно успеет хоть немного подсохнуть, пока она высушит волосы, почистит зубы и обработает рану. Но, чем дольше она находилась в напряжении, тем сильнее становилась боль. Выключив фен, Кристина наклонилась над широким белоснежным умывальником и старалась отдышаться, будто бы все эти полчаса безостановочно бежала по глубокому снегу. Топ был мокрым, а трусам-шортам хватило бы ещё десяти-пятнадцати минут для полного высыхания. Но Кристина уже не могла стоять или криво сидеть на крышке унитаза, а надевать чужие штаны без белья… Тихонько заглянув в один ящик, второй, третий, она очень надеялась, хотя и понимала, что это маловероятно, найти средства женской интимной гигиены. Вдруг её тёзка оставила здесь хотя бы что-то…
– Спасибо, спасибо, спасибо! – шептала она себе под нос, увидев маленькую зеленую коробку с ежедневными прокладками. – Все Кристины предусмотрительны. Спасибо тебе!
Натянув широкие спортивные штаны, она приклеила временное средство защиты на шов. Радовало, что вещь оказалась чуть большего размера и линия сидения не касалась внутренней стороны обнаженных бедер. Светлая футболка, кстати, тоже была великовата. Но, хотя бы из плотной ткани, сквозь которую не просвечивалась обнаженная грудь. Носки, очевидно, принадлежали мужчине с сорок пятым размером ноги, зато серый кардиган с новогодним рисунком оказался в самый раз.
Кристина подняла одеяло и спрятала в нем свое мокрое белье, чтобы повесить его на батарею в спальне. Когда она вышла в коридор, повсюду разносился приятный аромат свежего кофе и сладкой выпечки… Голодный желудок моментально напомнил о себе. Повесив белье на низкую батарею за плотными шторами, Кристина с трудом доковыляла до кровати и осторожно присела на самый край.
Существовала колоссальная необходимость, как можно скорее убраться отсюда. Но ей уверенно препятствовала непогода, которая завывала за окном так люто и громко, что ни о каком побеге даже в столь нездоровом состоянии и речи быть не могло. Кристина с ужасом посмотрела на уровень выпавшего снега. С такими темпами к вечеру длинное окно, что тянулось до самой крыши, будет завалено им наполовину.
Её мысли прервал тихий стук. Кристина повернула голову к двери и увидела своего спасителя, который даже не догадывался, кого приютил.
– Я приготовил завтрак. Проходи в гостиную, – предложил он. – Там есть удобный диван и кресло. И телевизор, правда, показывает он только фильмы и сериалы, которые есть на внешнем носителе.
Желудок снова заурчал. Кристина с благодарностью улыбнулась и молча кивнула, дав понять, что принимает приглашение. Наверное, Кристиан хотел вновь предложить свою помощь, задержавшись в дверях на лишние пару секунд. Но, так и не сказав больше ни слова, он снова вернулся в гостиную.
С каждым годом муки совести взрослели вместе с Кристиной. В одиннадцать лет она затыкала их укоризненным «тсс», с двенадцати до пятнадцати гордо вскидывала упрямый подбородок и игнорировала их визг. В шестнадцать ей очень хотелось с кем-нибудь поделиться своими переживаниями, но в ней уже видели идеальную и добрую девушку, у которой впереди было светлое и беззаботное будущее, о котором она так долго мечтала. Разве можно было всё это разрушить несколькими словами горькой правды? А с наступлением совершеннолетия, началом долгожданной студенческой жизни, она стала всё чаще задумываться о том, что прожила уже чуть больше своего двоюродного брата. И каждый год, отмечая свой день рождения, Кристина невольно задавалась вопросом: продержится ли она ещё один год или этот станет для нее последним? Ощущение нависшего над головой топора преследовало её долгие годы и вчера у него была отличная возможность хорошенько размахнуться и сделать свое дело. Но почему же этого так и не случилось?
Поправив распущенные волосы, Кристина медленно вышла из спальни. Она придерживалась за стены, на которых висели фотографии молодых и симпатичных парней. Каждая рамка подсвечивалась теплым ненавязчивым светом и в сочетании с деревянными стенами эта галерея выглядела по-настоящему волшебно. Цветные фотографии, черно-белые, искренние улыбки и яростные взгляды, в обнимку по два три человека и целая команда… Казалось, что был слышен их смех и ожесточенный крик во время непростой игры. Вратарь треплет по голове молодого Кристиана, который в этот момент что-то говорит с улыбкой, способной по щелчку разбить девичьи сердца… Для того, кто собрал всю эту коллекцию, каждый снимок имел огромное значение. В каждом чувствовалось безграничное уважение, крепкая дружба, братская любовь…
Виновато опустив голову, Кристина поспешила в гостиную. Она хмурилась, сжимала кулачки, но молча терпела стонущую боль в ноге, коварно охватившую поясницу. Она это заслужила. Точно заслужила! Просто уснуть на морозе и незаметно для себя умереть было бы слишком добросердечно по отношению к малолетней убийце, которой удалось обвести всех вокруг пальца, благодаря невинному блеску больших синих глаз. Куда изощреннее поместить её в логово жертв, чьи невинные жизни остановились навсегда!
Ухватившись рукой за деревянный выступ, Кристина медленно подняла глаза на огромное центральное окно, за которым неугомонно бушевала белая пурга. Её взгляд, как притаившийся мышонок, бегло, но с продолжительными остановками, переползал от одного объекта к другому. Справа стояла широкая печь с большим темным стеклом, а её основание, облицованное темным камнем, тянулось к самой крыше. К балкам над головами были прибиты две белые клюшки, а между ними маска в виде волчьей морды. Кристина с трудом проглотила застрявший в горле комок. Стильная кухня, выполненная будто из настоящего деревянного массива, находилась на невысоком подиуме, ступень которого подсвечивали круглые светильники. Над кухонной зоной возвышался второй этаж, к которому вела красивая деревянная лестница с завораживающим узором. Светлые полосы плавно становились темными, они искривлялись, загибались и в итоге сворачивались в плотные кольца самых разных размеров. Кристина поймала себя на мысли, что впервые видела так много дерева в одном пространстве и оно совершенно не казалось навязчивым.
– У тебя очень красивый дом, – сказала Кристина, дав о себе знать. Кристиан поднял голову. Он нарезал багет на небольшом островке с темной каменной столешницей, и свет точечных светильников в балке, отбрасываемый от нее, беззаботно играл на его привлекательном лице. Кристина глянула в противоположную
