Шонтэль вздрогнула — слава Богу, у Боливии нет выходов к морю. Она бы сошла с ума от одной мысли, что Луис мог оказаться в таком вертолете. И даже если бы Луис попал в тюрьму. У Эльвиры Розы Мартинес достаточно власти, чтобы вызволить его оттуда. Вероятно, Эдуарде просто не успел сообщить им, кто он такой.
Ну вот, опять! А если и Луис не успеет?! Или просто какой-нибудь проклятый снайпер…
Алан вбежал в холл:
— Он здесь!
Ноги Шонтэль стали ватными.
— Берите вещи и выходите, — скомандовал Алан. — Помните, женщины садятся первыми, мужчины загружают вещи в багажный отсек. Торопитесь. Чем быстрее мы отсюда уедем, тем лучше.
Все пришло в движение. По толпе пробежал гул, и люди устремились к выходу, схватив сумки и чемоданы. Процессию замыкала Шонтэль, следя, чтобы никто из группы ничего не оставил в холле. Она видела паркующийся автобус и Луиса, сидящего за рулем.
С сердца словно камень свалился: теперь Луис мог спокойно вернуться в «Плазу» и быть там в полной безопасности. Автобус остановился. Багажный отсек был открыт. Дверь отворилась, и Луис спрыгнул с подножки. Сейчас он уйдет, подумала Шонтэль. И она никогда больше не увидит его.
Слезы навернулись ей на глаза. После прошедшей ночи это казалось полнейшим абсурдом. Этого не должно было быть. Она хотела выйти наружу, подойти к нему, и ускорила шаг, чуть ли не погоняя идущих впереди людей.
Луис стоял рядом с автобусом. Он увидел ее в самом конце толпы, и на какое-то мгновение глаза их встретились. Казалось, все вокруг неожиданно исчезло, остались только они двое, соединенные невидимыми узами, которые были крепче любой реальности. Сердце у Шонтэль екнуло. Затем он перевел взгляд на Алана.
Мысли путались в голове. Что означал этот взгляд Луиса? Между ними выросла стена. Все кончено. Иначе и быть не могло.
С трудом она заставила себя думать о деле. В ее обязанности входило посадить женщин в автобус, пока Алан руководил погрузкой багажа. Убедившись, что женщины отлично справляются сами, она посмотрела на Луиса и Алана, которые стояли поодаль и о чем-то говорили. Было видно, что разговор идет напряженный.
Она подошла к ним и вмешалась в беседу.
— Спасибо за автобус, Луис, — произнесла она с искренней благодарностью. Алан хмуро посмотрел на нее:
— Он говорит, что не отдаст его нам.
— Что? — Она непонимающе взглянула на Луиса, потом снова на Алана. — О чем ты говоришь?
— Он не отдаст нам автобус, а сам его поведет, — пояснил Алан.
— В Санта-Крус? — спросила она недоверчиво.
— В ад и обратно, если потребуется, — мрачно ответил Луис.
— Но почему?! — воскликнула она.
Он все так же мрачно усмехнулся, и глаза его будто бы почернели.
— Потому что ты будешь в нем, Шонтэль. Мы еще не закончили наши дела.
Она хотела возразить, что между ними-то как раз все предельно ясно, но не посмела. Она чувствовала, как невидимые цепи его железной воли вновь сковывают ее. Это сумасшествие. Ничем хорошим не кончится, их раны еще не зарубцевались. Что-то изменилось в Луисе, исчезло былое безразличие. Он и слушать ничего не хотел.
— Луис… — запротестовал было Алан.
— Автобус мой, — жестко отрезал Луис. — Если не согласен на мои условия, можешь прямо сейчас объявить своим людям, что поездка отменяется.
Багаж загрузили. Все уже заняли свои места.
— Черт бы тебя побрал, парень! Оставь мою сестру в покое!
Луис не сводил глаз с Шонтэль. Взгляд был полон твердой решимости. Она должна выбирать: или остаться в Ла-Пасе, или ехать с ним в Санта-Крус. Итак, выбор сделан — она едет с ним и группой. Шонтэль чувствовала инстинктивно, что он не отпустит ее, пока не выяснит все до конца. Дело, конечно, не в сексе, уверила себя Шонтэль. Да и вряд ли у них еще появится такая возможность. Когда в автобусе сидят тридцать человек, какой может быть секс. Так пусть же он «закончит» то, что не успел, но сделает это в более безопасной обстановке, решила она.
— Лучше ехать вместе с Луисом, чем не ехать вовсе, Алан. Вся группа уже в автобусе, заметила Шонтэль. — Пойду проверю, все ли на месте.
— Но у меня это лучше получится, — возразил Алан, когда Шонтэль отошла.
— Учитывая то, что происходит на улицах города… Тебе придется успокаивать своих туристов, — последовал мрачный ответ. — Это не поездка на пикник. За руль сядешь, когда мы выберемся из Ла-Паса.
— Чтобы дать тебе лишнюю возможность помучить мою сестру?
Уже обогнув автобус, Шонтэль остановилась, всей душой желая, чтобы Алан наконец заткнулся.
— Вот что я скажу тебе, приятель: зря ты так, — продолжал Алан. — Она до сих пор толком еще не оправилась.
— Как и я, приятель, — холодно ответил Луис. — Как и я.
Шонтэль нахмурилась. Неужели это правда?
— О чем ты говоришь, парень? Ведь ты никогда не женился бы на ней. Я говорил ей это с самого начала, но она ведь и слышать ничего не желала.
— Так, значит, и ты, Алан? — Голос Луиса был ледяным. — Не знал, что ты тоже внес свою лепту.
— Какого черта? Что ты хочешь этим сказать?
— Я хочу сказать, чтобы ты не лез в мои дела! По крайней мере во время этой поездки. Ты ни черта не знаешь о том, что я думаю или собираюсь сделать.
Не знаю этого и я, подумала Шонтэль, садясь в автобус. Сосредоточившись, она проверила, все ли туристы здесь. Луис и Алан присоединились к ним, пора ехать.
Луис вновь сел за руль, а Алан, заняв место экскурсовода и включив микрофон, представил группе нового водителя и вкратце изложил план предстоящей поездки.
Шонтэль заняла единственное пустующее место, прямо за спиной водителя.
Автобус тронулся.
Алана она не слушала.
Ей казалось, что она едет не с группой, а только с Луисом, мысли о нем удручали ее. Чего Луис хотел от нее? К чему все это вело? И чем все это кончится?
Глава 9
Улицы Ла-Паса пугали тишиной. Движения на них не было, как и обычных пешеходов. Сознание того, что они находятся в зоне военных действий, сильно угнетало. В автобусе стояла гробовая тишина — если кто-то и говорил, то только шепотом.
Шонтэль заметила, что Луис намеренно избегал главных улиц, предпочитая боковые, г он опасался возможной встречи с солдатами, которые могли их задержать.
Алан то и дело напоминал людям, чтобы те сидели спокойно, не делая лишних движений, могущих вызвать подозрение. Волноваться не о чем. Туристы не имеют ни малейшего отношения к внутренним политическим распрям. Шонтэль надеялась, что дела обстояли именно так.
Они ехали по, как казалось, пустой дороге, когда, неожиданно вынырнув из боковой улочки, прямо перед ними появился танк. Не вдави Луис педаль тормоза, столкновение было бы неизбежным. Автобус остановился, танк тоже. Пугающе медленно повернулась орудийная башня, направив в их сторону длинный ствол пушки.
