Ибрахим, сохраняя уважение к старшему, спокойно ответил:
– Отец, почему вы поклоняетесь идолам, которые вас не слышат, не видят и не могут ответить на ваши мольбы? Отец, откажитесь от заблуждений, в которые вверг вас Шайтан, ведь он ослушался Всевышнего!
– О Ибрахим, тебе не нравятся мои боги? Тебе придётся отказаться от своих слов и деяний, или я побью тебя камнями. Оставь меня, надолго оставь!
Ибрахим был очень воспитанным и любил своего деда. Поэтому, прежде чем покинуть дом, в котором прошло его детство, он пришёл к Азару приветствовал его и сказал:
– Да будет мир с тобой, я буду просить за тебя у Господа прощения, ведь Всевышний любит меня.
И Ибрахим воззвал к Всевышнему, чтобы направил Он Азара на путь истины и веры.
После этого он отдалился от людей, уединился и стал поклоняться Единому Господу. Люди же продолжали ходить в свой языческий храм, почитая каменных идолов, обращаясь к ним с просьбами и принося бесчисленные дары.
Весна
В земли Вавилонии вновь пришла весна. Зацвели цветы, стала прибывать вода в реках. Люди радовались теплу и готовились к большому празднику благоденствия.
Когда жители Ура, как обычно, вознамерились отправиться за город, Ибрахим не пошёл с ними. Тогда они спросили его:
– Почему ты не идёшь с нами?!
Ибрахим ответил им:
– Мне нездоровится.
Он был опечален тем, что эти люди до сих пор не могли определить истинный путь. Ибрахим во всём отличался от своих неряшливых соплеменников. Одежда его была чиста, волосы вымыты, а ногти подстрижены.
На праздник за городом отправились все жители, в их числе Намруд со жрецами. Ибрахим остался в городе один. Он взял топор и направился к большому храму где стояли статуи богов, вытесанные из камней. Некоторые из них были маленькими, другие большими. Здесь же находился и огромный идол Мардука, бога всех языческих богов.
Ибрахим поднялся по лестнице пустого храма, воздух которого был наполнен жуткими запахами крови и тухлого мяса.
Взгляду Ибрахима предстали десятки лжебогов. Он с негодованием подумал о том, что его соплеменники могут поклоняться этим камням, немым, неподвижным и бездушным. С гневом он крикнул им, указывая на принесённые жертвы:
– Почему же вы не едите?
Голос его отозвался эхом в пустом храме.
Ибрахим спросил безмолвные изваяния:
– Почему вы не отвечаете мне?!
И вновь ответом ему было лишь эхо.
Тогда Ибрахим принял решение разрушить все статуи языческих богов и доказать людям, что они не больше чем просто камни.
Он поднял топор и принялся крушить идолов. Не выдерживая мощных ударов молодого и сильного мужчины, статуи рассыпались, и обломки летели к его ногам.
Когда черёд дошёл до огромной статуи Мардука, Ибрахима осенила мысль, и он не разбил идола, а лишь повесил топор ему на шею. После этого он осмотрелся вокруг. Всё в разорённом храме напоминало следы землетрясения.
Ибрахим покинул храм. Выйдя из святилища язычников, он посмотрел на небо и увидел пару белых голубей, паривших в вышине.
Праздник, устроенный за городом, завершился, и жители Вавилонии возвратились назад. Когда наступил вечер, пришла пора жертвоприношений каменным богам. Жители города направились к храму. Длинную цепь верующих, шедших с факелами и дарами в руках, возглавляли жрецы храма.
Войдя в храм, служители испытали ужас. Люди также смотрели на разбитых идолов с испугом в глазах. Картина, представшая перед ними, была поистине ужасна. Почти все статуи превратились в груды камней. И только идол Мардука непоколебимо стоял, как и все эти долгие годы, на своём месте. Но на шее огромной статуи висел топор.
Никто не спросил главного идола, что же здесь произошло. И сам он, как обычно, хранил молчание. Ведь он был всего лишь каменным изваянием.
Раздавались недоумённые возгласы: люди спрашивали друг у друга, кто же осмелился разбить святых богов. Один из горожан сказал:
– Мы знаем того, кто мог сделать это… Только он мог осмелиться на такое. Это Ибрахим. Мы постоянно слышали, как он осмеивает наших богов и говорит, что идолы не приносят ни пользы, ни вреда.
Служители храма сильно рассердились. Они и до этого таили гнев на посланника Аллаха в своих сердцах и знали, что Ибрахим был единственным, кто без уважения отзывался о каменных идолах. И они послали гонца, чтобы известить обо всём царя.
Суд
Намруд пришёл в храм. Увиденное потрясло его. Он понял, что произошло важное событие, угрожающее его правлению. И царь дал указание немедленно схватить Ибрахима, привести в храм и судить его.
Стражи привели молодого Ибрахима и подвели к Намруду и судье, который расположился рядом с ним. Храм был заполнен людьми.
Суд начался с речи судьи:
– Мы знаем, что ты давно насмехаешься над нашими богами! А также знаем, что ты не принимал участия в празднике весны. Не ты ли, Ибрахим, сотворил это кощунство?! Если нет, то укажи нам на того, кто обошёлся подобным образом с нашими богами!
Ибрахим, сохраняя спокойствие, ответил:
– Вероятно, большой идол сделал это. Или он может рассказать вам о том, кто к этому причастен. Спросите его, своего главного бога!
Все люди посмотрели на статую Мардука. На шее верховного бога висел топор, которым были разбиты идолы, но сам каменный истукан хранил молчание.
Судья сказал:
– Неужели ты не знаешь, что боги не могут говорить и не могут дать ответ?
Ибрахим сказал:
– Так как же вы можете поклоняться им – предметам, сооружённым вашими руками? Как вы можете боготворить каменные изваяния, которые не приносят ни вреда, ни пользы, не произносят ни слова в ответ на ваши молитвы и не принимают ваших жертвоприношений?
Все присутствующие в храме, даже судья, опустили головы. Каждый говорил себе: «А ведь этот молодой человек прав! Разве может камень быть богом? Как получилось, что мы поклоняемся кускам скал, не имеющим души?!»
Меж тем речи Ибрахима сильно разгневали жрецов. Не в их интересах было, чтобы люди понимали, что к чему. Так можно было лишиться власти над ними, а этого жрецы никак не хотели допускать. И они обратились к собравшимся с такими словами:
– Как можно простить человека, совершившего святотатство? Как можно прислушиваться к словам того, кто надругался над нашими божествами, даровавшими нам все эти годы блага и изобилие?
Намруд стоял рядом со священнослужителями. Ему вспомнилось их предсказание о рождении ребёнка, который положит конец его правлению, и он гневно воскликнул:
– Ибрахим совершил тяжкое преступление и должен теперь понести суровое наказание!
Люди, соглашаясь с решением царя, поднялись со своих мест.
Намруд же продолжил:
– Мы защитим наших священных богов от подобных посягательств. Пусть наказанием Ибрахиму будет сожжение на костре!
Почти все, даже дед Ибрахима, Азар, согласились с таким приговором. И лишь несколько присутствующих были расстроены из-за уготованной Ибрахиму участи. Среди них была Сара, дочь тети Ибрахима, и его племянник Лут.[26]
Сара была умной девушкой, которая открыла сердце словам Ибрахима. Лут также был одним из тех, кто уверовал в Единого Бога и пророчество Ибрахима.
До приведения наказания в исполнение Ибрахим был брошен в тюрьму.
Костёр, на котором хотели сжечь его, должен был быть очень большим, поэтому жители Вавилонии начали собирать дрова. Днём и ночью горожане были заняты этим. Идолопоклонники были едины в своём желании спалить святотатца на огромном костре, отомстив за поругание своих богов.
В один из этих дней Намруд возжелал поговорить с Ибрахимом о Едином Боге. Ибрахима привели в царский дворец. Смелый юноша не боялся никого, кроме Всевышнего, и не поклонялся никому кроме Него. Поэтому он не приветствовал царя, не пал пред ним ниц и даже не склонил головы.
Намруд высокомерно спросил:
– Эй, Ибрахим, кто этот Бог, в которого ты веруешь?
Ибрахим ответил:
– Я поклоняюсь Господу, который может воскрешать умерших и умертвлять живых.
– Но и я могу убивать и оживлять, – надменно сказал Намруд.
Он хлопнул в ладоши и приказал явившимся слугам привести заключённых, приговорённых к смерти, и позвать палача. Через некоторое время стражники ввели в зал двоих людей в цепях и кандалах. Намруд, указав на одного из несчастных, сказал палачу:
– Этому отсечь голову, а другого, приговорённого к смерти, освободить.
Затем он обратился к Ибрахиму:
– Видишь, я действительно живого приговорил к смерти, а мёртвого возродил к жизни!
Ибрахим не стал спорить с царём, потому что видел, как неправильно то, что сделал Намруд. Но он сказал:
– Господь, которому я поклоняюсь, – Тот, Кто повелел солнцу восходить на востоке. Можешь ли ты сделать так, чтобы оно всходило на западе?
Намруд растерялся от вопроса Ибрахима, потому что не в человеческих силах совершить такое. Царь был настолько ошеломлён, что ничего не сказал, и Ибрахима отвели обратно в темницу.
