«аметистовым» кличут.
— Это который якобы чистую энергию дает? — Сеймур подавился смешком. — Добывать-то добывают, да весь порошок в саму Крепость уходит для экспериментов этого самого Изобретателя. Так что пшик нашему Королевству, а не чистая энергия. Как живем на привозных светоч-камнях, так и будем дальше.
— А что за беда с Крепостью?
— Взрыв на днях там случился. Фиолетово-лиловый столб взметнулся аж до небес. Жители местных поселков решили — все, Первосоздатели спустились на землю, чтобы всех наказать за их грешки. Доизобретался Изобретатель.
— Ужас какой. — Руара нахмурила рыжеватые бровки. — А что с работниками шахт? Пострадали?
— Судя по тому, что говорят в столице, все целы. — Сеймур огладил пышную бороду. — Взрывная волна пошла в другую сторону — аккурат на Город Смертников. Жертвы были там — среди заключенных.
— Что ж, смертники нас не интересуют. Их удел — влачить свое жалкое существование в этом городе-тюрьме, так что пусть возрадуются, получив столь быстрое избавление от тягот жизни.
— Ты очень циничен, дорогой, — неодобрительно заметила Руара.
— Не собираюсь жалеть преступников. — Сантьяго стукнул кулаком по колену. — Абы кого в Город Смертников не направляют. Лишь прогнивших насквозь личностей, чью гнусь уже не может спокойно носить наша святая земля.
— Тогда весьма удачно, что Крепость Изобретателя расположена в центре Города Смертников, — усмехнулся Сеймур. — Случись что снова, заключенных никто и жалеть не будет. Кто ж испытывает жалость к мусору?
— И как людям работается в этих шахтах? — Руара поежилась. — Вблизи Города Смертников — бр-р-р-р, от одной мысли волосы дыбом встают.
— Да что ты, родная. После десяти лет работы в шахтах любой утопиец получает ценные дары от самого правителя. Говорят, это земля и куча денег. Стимул как-никак. К слову, господин наш, чей особняк на пригорке возвышается, Роберт Сильва — как раз из числа тех «счастливчиков», что в свое время успешно отработали на шахтах. Он и его покойная супруга. Пусть земля ей будет пухом.
— Поинтересовался бы тогда у господина, что там за дары выдают за работу. — В глазах Сеймура сверкнула хитринка.
— Э нет, приятель. Мне здоровье дороже. Ни к чему нам господский гнев на себя навлекать.
— Да Первосоздатели с этими, с дарами. — Руара погладила меня по волосам. — Нам и без них хорошо.
— Признаюсь, у меня когда-то возникала мысль махнуть на восток на шахты. — Сантьяго, прищурив один глаз, залихватски прищелкнул пальцами. — Подзаработал бы деньжат. И мне бы их вручил сам правитель Кейденс Азэлстан! Мечта, черт побери.
— Я тебе махну. — Руара угрожающе приподняла мою тарелку. — По башке твоей дурьей махну, чтоб мысли дурные не лезли. Собрался он лиловый порошок добывать. Сиди дома!
— Хлопотно быть женатиком. — Сеймур одним глотком допил чай. — Другое дело — рассекать по свету в статусе рубежного торговца. Правовой иммунитет, без проблем пускают через границы, гильдия защищает, коли опростоволосишься — красота. Свобода, приятель. Свобода.
— Тоже тарелкой огрею, — нежно пообещала Руара. — Не забивай голову моего ненаглядного своей свободой, рубежный торговец!
— Хотя в наличии такой жены есть своя прелесть. — Сеймур привстал со стула, поймал Руару за запястье и чмокнул ее руку. — Огонь, а не женщина! Пылай и ты ей на радость.
— Пылаю, пылаю, — хохотнул Сантьяго.
«Горим!» — донеслось с улицы.
— Что там? — Руара поспешила к выходу.
За ней побежали мужчины. Я слетела со стула и бросилась следом.
— Сантьяго! — К нам присоединился крепкий мужчина в окровавленном фартуке. — Солома в пристройке конюшни загорелась. Вы же там все запасы держите?
Напротив лавки из окна деревянной пристройки рядом с длинным каменным домом шел дым.
— Святые Первосоздатели! — Сантьяго кинулся к конюшне. — Надо залить огонь!
— Вода в баке на самом дне. От жары вся высохла. Не хватит ее, да и погасить не успеем. Вытаскиваем мешки!
Мужчины принялись таскать из пристройки мешки, пока дым не заполнил все пространство непроглядной черной стеной.
— Жеребенок! — Взвизгнула Руара. — Мы же его туда утром отвели! Помрет животинка!
— Стой, поздно уже. — Сантьяго заскрежетал зубами. — Денег-то сколько пропадет. Ну и гарпия с ними!
Почувствовав чье-то присутствие, я обернулась. Рядом стоял Дакот. Он хмурился и кусал губы.
— Дакот! — Мужчина в фартуке кивнул на пристройку. — Справишься?
Мальчик, не задумываясь, кивнул.
— Тогда делай, как я тебя учил. Давай, Дакот. Выведи жеребенка!
— Хорошо, папа.
Мальчишка нырнул в охваченную пламенем пристройку. Повинуясь внутреннему порыву, я побежала следом и опомниться не успела, как очутилась в густом дыму.
Кашляя и отплевываясь, я рухнула на колени и поползла по разбросанной на полу влажной соломе. Руки беспорядочно шарили по деревянной поверхности, разум не желал подсказывать спасительные решения.
Совсем рядом послышалось фырканье. Из дыма показались копыта.
— Ты что тут делаешь?! — закричал на меня Дакот. — Сдохнуть решил?
Врезав ладонью по крупу жеребенка, отчего тот припустил к выходу, мальчишка одним рывком поднял меня на ноги. Мы впервые оказались лицом к лицу, стоя на полу, и оказалось, что я на целых полголовы выше Дакота. Он тоже это заметил и раздраженно чертыхнулся.
— Уходим, Мертвец!
Ноги не повиновались мне. Я зашлась в оглушительном кашле.
— От тебя одни проблемы, глупый Мертвец!
Дакот обнял меня за талию, и я тут же повисла на нем, обхватив коленями бока и цепляясь за его потную шею. Так он и вынес меня из пристройки — как дикую паникующую макаку.
— Что ж ты творишь-то, ребенок! — Руара прижала меня к себе. — Куда понесло тебя?!
— За другом увязался. — Сантьяго благодарно похлопал Дакота по плечу и с облегчением вытер пот со лба. — Приключений, видать, захотелось. Мальчишки — что с них взять.
— Сынка влияние. — Мужчина в фартуке ухватил Дакота за ухо и потянул вверх. Мальчик, взвизгнув, встал на цыпочки. — Да, шалопай?
— Ты его не кори, Рамиль, — попросила Руара. — Он у тебя молодец. Жеребенка вывел, приятеля на руках из огня вынес.
— Ох, и часто у вас тут пожары случаются? — Сеймур, отдуваясь, оттягивал воротник рубахи, чтоб хоть как-то охладить распаленное тело.
— Частенько. Засуха, будь
