Такер только решил, что это заведение не лучший выбор для переселенца-янки и мужчины, который периодически наносит грим, как вдруг к пыльным пикапам подъехал зелёный «ягуар». К изумлению Такера, оттуда вышла маленькая брюнетка из книжного магазина. Сестра Хоубейкера.
Боже, какая же она крошечная. Даже болезненно худая, так что огромные синие глаза занимают почти всё лицо. Она была настолько встревожена, что даже не заперла машину, прежде чем зайти в пивную. Тяжелая деревянная дверь далеко не сразу поддалась усилиям девчонки, а потом ещё и чуть не треснула её сзади.
Такер посмотрел на «ягуар», на пикапы, вновь перевёл взгляд на тусклые окна замызганного бара. И ощутил знакомое покалывание в затылке.
«Не обращай внимания. Это не твоя проблема». Такер уже почти убедил себя и даже залез в кабину, но тут проснулось чувство вины.
Его мама была такой же маленькой. Мать-одиночка, защитой которой служили лишь её мозги. И да, ума ей хватало, но Такер до сих пор не забыл её испуганное лицо, когда мама как-то ночью пришла домой с работы. Она заскочила в продуктовый магазин, а потом срезала путь через переулок, потому что повалил снег. Такер видел снежинки на её чёрной куртке, такие же бледные, как мамина кожа.
На выходе из переулка её ограбила парочка бродяг. К счастью, обошлось испугом и потерей сумочки с небольшой суммой денег.
Такеру тогда было одиннадцать. Слишком юн и слишком мал, чтобы что-то сделать.
Но теперь он вырос, заматерел. И не забыв лица матери, он также не мог отвернуться, если тому, кто меньше и слабее, требовалась помощь.
Пусть мисс Хоубейкер об этом и не просила, всё же стоило на всякий случай заглянуть в бар.
Выпить пива.
Сунув ключи в карман джинсов, Такер пошёл к пивной. Судя по отслаивающимся буквам на окнах, забегаловка называлась «У Макгрудера».
Стоило распахнуть дверь, как послышалась музыка. Резкая, звенящая. Затем глаза привыкли к полумраку, и Такер увидел развернувшуюся на фоне потёртого пола и поцарапанных столов картину. Маленькая брюнетка держала за руку большого темноволосого мужчину. Она его о чём-то просила, но незнакомец был слишком пьян. Возможно, муж? Парень?
Когда пьянчуга стряхнул с себя её руку, точно клопа, Такер решил, что неважно, кто он такой. Он двинулся к парочке, игнорируя тяжёлые взгляды бугаев за одним из столов и то, как открыто и оценивающе на него пялится загорелая официантка в очень коротких шортах.
– Что-нибудь выпьете? – спросила она, заступая дорогу.
И замерла так близко, что Такер почувствовал аромат крема для загара на женской коже.
– Бутылку пива.
Мисс Хоубейкер уже с трудом сдерживала слёзы. Лысый бармен у другого конца обшарпанной деревянной стойки даже не поднял глаз от газеты.
– Какого? – Официантка наклонилась и продемонстрировала своё декольте, привлекая внимание Такера. В любое другое время он бы оценил предложенное.
– Алкогольного.
Девица рассмеялась. Такер тронулся прочь, но, к его раздражению, она схватила его за руку.
– Вы тут новенький. Наследник старика Карлтона?
Раздражение сменилось презрением.
– Нет.
Отпихнув назойливую официантку, он пошёл к парочке в углу.
И увидел удивление на лице малышки Хоуберйкер.
– А, здравствуйте. Такер, да? – Она неловко посмотрела на мужчину, сгорбившегося на барном стуле. – Вы… пришли сюда охладиться?
– Пытаюсь, – отозвался Такер. – И боюсь, у вас преимущество. Хотя я сам виноват: в тот раз не задержался и не знаю вашего имени.
– Эллисон. Элли.
– Элли. – Он осторожно пожал протянутую руку. – Рад познакомиться. И раз уж вы так расщедрились для Мейсона, почему бы мне не купить вам пива?
– О, нет, я не…
– Можешь угостить меня.
Пьянчуга поднял голову со стойки, и Такер тут же понял, что ошибся. Глаза незнакомца были такого же ярко-синего цвета, как у полицейского и Эллисон, только налитыми кровью и затуманенными.
– Харлан, – прошипела Элли.
– Что? – Мужик показал ей пустой стакан. – До пива был джин, не боись. В-все норм, Эл. М-меня не стошнит оп-пять на к-ковер в гостиной. Обюссонский, – громким шёпотом поведал он Такеру. – За большие бабки. Тока его не купят, если будет вонять рвотой.
– Харлан, – на сей раз с отчаянием протянула Элли.
– Думаешь, я не заметил, как ты распродаешь вещи? Может, я алкаш, но не дурак. – Он рассмеялся. – Хотя, чёрт, это я потерял все деньги. Всё-таки дурак. Кстати, я Харлан Хоубейкер. А ты кто?
– Такер Петтигрю.
Любезный пьяница вмиг преобразился.
– Петтигрю. – Налитые кровью глаза заледенели. Возможно, не так уж Харлан и безобиден. – Слышал, что тебя занесло в город. Пришёл посмотреть на свою новую собственность?
– Харлан, не надо.
– Мне принадлежит лишь то место, где я живу, – спокойно ответил Такер.
– Да неужели? Ну когда старик окочурится, ты разбогатеешь. Риверс Энд, банк, множество сдаваемых в аренду домов. Плюс то, что по праву принадлежит моей семье. Надеюсь, ты подавишься, ублюдок.
Такер с лёгкостью увернулся от удара. Но когда Элли ахнула и попыталась сдержать брата, тот навалился уже на неё. И поскольку был выше на четверть метра и килограммов на сорок тяжелее, она рухнула на пол, крепко приложившись головой.
Схватив здоровяка за ремень и воротник, Такер оттащил его прочь.
– Сукин сын. Отпусти!
Очень хотелось впечатать идиота в стену, но он сдержался. Трое посетителей и бармен наконец вскочили с мест, и Элли, с трудом сев, посмотрела на Такера умоляюще. Если он верно расслышал бормотание Харлана, дед как-то навредил Хоубейкерам. Вот уж неудивительно.
Сурово зыркнув через плечо на набычившихся защитничков, чтобы не лезли не в своё дело, Такер прошептал Харлану на ухо:
– Я не люблю, когда оскорбляют мою мать. И не выношу мужчин, которые настолько глупы или надрались, что забыли: женщин бить нельзя. – После чего повернулся к Элли. – Как вы?
– Нормально. – Она потерла голову.
– Чё? – Харлан посмотрел вниз и, к его чести, испугался. – Эл, милая, я сделал тебе больно? Прости. Мне очень-очень жаль.
Такер отпустил его, и Хоубейкер упал на колени. Он извинялся, а Элли успокаивающе его поглаживала.
– А вы умеете произвести первое впечатление, – заметила подошедшая с пивом официантка.
Такер вытащил из бумажника десятку и бросил на поднос.
– Сдачу оставь себе. Боюсь, мне уже не хочется спиртного. Вас подвезти домой? – спросил он у Эллисон.
– Я в порядке, правда. Простите… за это.
– Поверьте, мне тоже очень жаль. И знаете что? Мой дед – ублюдок мирового класса. Вы уверены, что всё нормально? – уточнил Такер, когда Элли робко улыбнулась.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
