— Ой, — задумчиво произнёс он, почёсывая затылок. — Брей ещё не вернулся. Поскольку он никогда не отвечает на телефонные звонки, я оставил записку и подсунул под дверь.
— Записка, — хохотнул Чейз. — Мы в 1985 году?
— Что случилось в 1985 году? — спросил Крид.
— DeLorean превысил восемьдесят восемь миль в час, — ответил Корд.
— По-моему, родилась Мадонна, — добродушно добавил Чейз.
— Вы трое отлично смотрелись бы с ирокезами, — добавила я. Братья на секунду уставились на меня, а потом все трое расхохотались.
— Эй, — спросил Корд, постукивая пальцем по руке Чейза. — А где твоя подружка?
Чейз ответил с набитым ртом.
— Ушла после бурного обмена мнениями. Думаю, она украла мой грёбаный бумажник.
Крид вздохнул, схватил что-то с холодильника и бросил на стол.
— Не брала она твой бумажник. Вот.
Корд подошёл к дивану. Я подвинулась, чтобы освободить ему место, но он сел как можно дальше на другом конце, хоть и оставался на том же самом предмете мебели.
— Итак, — сказал он с некоторой неловкостью. — Как себя чувствуешь?
— Нормально, — пожала я плечами. — Я не знаю. Возможно, через несколько часов смогу ответить тебе поточнее.
Лицо Корда стало серьёзным. Я пила кофе и украдкой наблюдала за ним сквозь ресницы. Он действительно был красив, но опять же, таким он был всегда. Зрелость улучшила его, закалила черты. Сейчас его левую бровь пересекал едва заметный шрам.
— Ты другой, — осмелилась я, пожалев об этом почти сразу. Я не хотела произносить эти слова.
У меня мелькнула мысль, что Корд Джентри совсем не такой, каким я его помнила. Но, с другой стороны, я тоже была не такой, какой меня помнил он.
— Приму это как комплимент, — сказал он после паузы.
Я потягивала кофе и слушала, как Крид кричит на Чейза за то, что тот оставил грязную посуду в раковине. Сколько я себя помню, парни Джентри были бессердечными чудовищами, которые кидались на всех, кто осмеливался бросить им вызов. Но увидев, как Чейз шутливо отвесил брату подзатыльник, я подумала о том, что никогда не видела их в таком свете: как братьев, которые относятся друг к другу с заботой. Я знала, что у них было отвратительное детство. По улицам в Эмблеме всегда бродило много головорезов из рода Джентри. Должно быть, нелегко было выбраться из нищеты и страданий, в которых они родились.
Корд рассеянно наблюдал за братьями, которые боролись, как львята-переростки. Крид, наконец, одержал верх и победно ударил себя во внушительную грудь, как горилла.
Чейз надул губы и оттолкнул его.
— Продолжай бить в грудь, Кинг-Конг.
— Жалкий неудачник, — парировал Крид. — Кстати, от тебя разит дешёвыми духами.
— Как скажешь. Пойду приму душ, чтобы от меня не воняло той девчонкой. Знаешь, она спросила меня, не хочешь ли ты тоже прокатиться. Господи, какая же она противная.
Корд рассмеялся.
— Если хочешь хорошую девушку, сам должен быть хорошим парнем.
Чейз остановился у дивана и посмотрел на меня, подняв бровь
— Ты, бл*дь, умеешь говорить, Ромео.
Я поморщилась в свою кофейную чашку, а Корд бросил на меня быстрый взгляд.
— Я это заслужил, — пробормотал в ответ, качая головой.
Корд побарабанил пальцами по коленям, и я впервые заметила порезы на его широких костяшках. На коже виднелись синяки.
— Ты что, подрался? — спросила, указывая на раны.
Корд неопределённо улыбнулся.
— Можешь называть это так, если хочешь.
— А как бы ты это назвал?
— Работа.
— Я не понимаю.
— А тебе это нужно?
— Ну, так ты дрался или нет?
Он взглянул на Крида, который слушал нас с интересом.
— Вроде того, — ответил уклончиво.
Я почувствовала странное раздражение.
— Вроде того? Ты «вроде как» сжал кулак и ударил им кого-то или нет?
В его глазах вспыхнуло раздражение.
— Не твоё собачье дело, Сэйлор.
Я чуть было не выдала язвительный ответ, но остановилась. Корд был прав, это не моё дело. И кто я такая, чтобы судить его, если почти год провела в постели с чудовищем?
— Ты прав.
Я с горечью сглотнула.
— Эй. — Корд протянул руку и легонько коснулся моего колена. Мне было стыдно, что даже небольшое его прикосновение вызвало у меня какую-то реакцию. — Всё в порядке, Сэй. Слушай, я не хотел быть обычным засранцем.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я села на диване, испытывая скованность.
— Нет, Корд. Ты вёл себя очень прилично. Но думаю, сейчас мне нужно убраться с твоего пути.
Он не спорил и не возражал, что я ему совсем не мешаю. Аккуратно сложив одеяло, я увидела, к чему прикованы его глаза, и опустила взгляд. В резком утреннем свете сквозь обтягивающую футболку отчётливо выступали соски. Я сгорбилась, чувствуя смущение и унижение.
Корд улыбнулся моей неловкости, но взгляд не отвёл.
— Мило, — проворчала я, натягивая толстовку.
— Согласен. — Он пожал плечами, уверенный в себе. — Но снаружи уже 32 градуса в тени. Может быть, проще сделать как другие девушки, и носить бюстгальтер.
— Бля, — ругнулась я, когда вспомнила. Я схватила свою спортивную сумку и с минуту в ней рылась.
— Что случилось?
Я пнула сумку ногой.
— У меня их нет.
Он непонимающе посмотрел на меня.
— Лифчики! — крикнула я. — Упаковала около шестнадцати пар трусиков и ни одного бюстгальтера.
Можно было услышать хихиканье Крида на кухне.
— Я торопилась, — пробормотала, схватив из сумки чёрный топ и натягивая прямо поверх футболки.
— Ну что ж, — ухмыльнулся Корд, скрестив в коленях ноги, — похоже, ты в дерьме, милая. У нас здесь нет магазинов.
Я уставилась на него.
— Да ладно, хорош прикалываться!
Около минуты Корд молча наблюдал за мной, а потом пошёл на кухню. Вытащил что-то из морозилки и принёс мне.
— Это мясо, — заметила я.
— Должен был подумать об этом ещё вчера вечером. Не двигайся. Держи его на лице некоторое время. Несмотря на то что прошло много часов, это может помочь немного уменьшить отёк.
— О, — тихо произнесла я, садясь и прижимая к подбородку замёрзший стейк. — Выглядит ужасно, правда?
— Да, не очень хорошо, — честно признался он.
Крид повысил голос из кухни:
— Я рад, что ты показала этому сукиному сыну.
Я улыбнулась в ответ, но Корд выглядел обеспокоенным. Он вытащил телефон из заднего кармана и направил его на меня.
— Убери мясо на секунду.
Это немного сбило с толку.
— Зачем?
— А затем, если ты действительно сломала мудаку руку, он может выдвинуть против тебя обвинение.
— Что? — воскликнула я. — Он может подать на меня в суд?
— Не удивляйся так, — пробормотал Корд, делая серию фотографий моего лица. — Если он это сделает, тебе придётся доказывать, что действовала в целях самообороны.
— Самооборона, — ответила, покачивая головой. — Конечно, я защищала себя.
Корд положил телефон.
— Сэйлор?
Я посмотрела на него. Похоже, он не хотел говорить о том, что только что пришло ему в голову.
— Тебе нужно поговорить с кем-нибудь? — спросил он. — Знаешь, о том, что с тобой случилось?
— Я уже сделала. Поговорила с тобой.
— Нет, — продолжил он, присев рядом. — Я имею в виду с кем-то, кто может помочь тебе пережить травму.
— Уже делаю это, — пробормотала я, прикладывая к щеке холодное мясо.
— Уверена?
— Да, Корд. Справлюсь. Я, конечно, не первая девушка, которую в конечном счёте изнасиловал тот, кто, как ей казалось, любит её. Я не хочу лежать на кушетке, и хирургическим путём извлекать все ужасы, которые таятся в моей психике. Я не хочу писать злополучные стихи и тонуть в страхе. Несколько минут назад ты ответил, что кое-что меня не касается. Ну, так вот — это не касается тебя.
Тут я услышала, как истерично звучал мой голос и поняла, с какой резкостью говорила. Глубоко вздохнув, попыталась успокоиться. Крид всё ещё был на кухне, стоял у стола с лицом человека, который жаждал оказаться в другом месте. Корд молчал. Я посмотрела на него, но расшифровать его загадочное выражение не смогла.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
