Уроки фехтования обычно начинались с того, что я повторял заученные ранние приемы, а затем Орен показывал мне парочку новых. Сделать это все было не тяжело даже с вечным утяжелением, к которому я начал привыкать, но, к моему величайшему сожалению, приемами дело не заканчивалось, ведь далее следовала их отточка и избиение меня деревянным мечом. Такой урок обычно длился несколько часов, от трех до четырех. После фехтования следовал обед, а дальше, наконец, был нормальный, часовой, отдых, во время которого я мог спокойно полежать. Но Орен был садистом, ну, если не садистом, то у него точно были садистские наклонности; Мне так хотелось полежать, отдохнуть, но не тут-то было! Читай свитки с заклинаниями. И сразу после прочтений, он начинал урок по рукопашному бою, в смысле руками. (Утяжеление оставалось на мне, оно вообще никогда не снималось…)
Ну, и, конечно же, а как же без этого, Орен выматывал меня не только физически, но и ментально. После всех боев и отжиманий с фехтованиями, наконец, наступала самая моя любимая часть — это использование своей магической энергии. Вот что-то, а заклинаниями я мог швыряться и направо и налево и чувствовал себя прекрасно! Поэтому, даже пяти часов безостановочного использования магии, не утомляли меня нисколько. Нет, энергия, конечно, заканчивалась, но ее было столько много, что Орен все время не переставал этому удивляться. «Твои силы меня поражают», — сказал он как-то раз, — «до меня тебе еще далеко, даже очень далеко, но ты превзошел уже добру половину магов страны, и среди лааров ты вряд ли отыскал бы себе равного». Такие слова поднимали мой боевой дух куда лучше, чем постоянные побои и пара отжиманий.
После магической практики следовал ужин, но занятия магией на этом не заканчивались. После этого мы садились с ним на пол в тренировочном зале и начинали вести магическую дуэль, но не на силу заклятья, а на его составление. Как и он, так и я в совершенстве владели лаарским языком, а поэтому с легкостью составляли заклятья, но Орен был опытнее меня. Он иногда как закрутит речь, как выдаст целый рассказ, так я и проигрывал. А проверялись такие заклинания с помощью специального прибора. Как именно он работал — я не знал, да и Орен не мог этого понять, но этот прибор загорался красным, если заклинание было очень слабым или не работало, оранжевым, если оно было средним, и зеленым, если заклинание было хорошим. Причем, когда заклятье получалось очень могущественным, как часто случалось с заклятьями Орена, то прибор издавал пищащие звуки. Как Орен объяснял, они использовались в камерах допросов и пыток. Когда мага или лаара пытали или допрашивали, чтобы вовремя заметить заклятье рядом и ставили такие приборы. Прибор реагировал даже на мысли, и стоило мне, к примеру, подумать на лаарском, как с красного цвета, если конечно это заклинание могло сработать, цвет менялся на оранжевый или, очень редко, на зеленый цвет. Если прибор пищал, то Орен меня хвалил и поздравлял. Затем, после долгого и загружающего меня полностью дня начинался сон, очень короткий сон, ведь он очень быстро заканчивался. И снова то же самое!
Таким образом, шел день за днем, неделя за неделей. Я становился все сильнее. Махать мечем — стало превращаться в фехтовать. Бег вокруг дома, сменился часовым бегом (утяжеление перестало увеличиваться). Я стал больше подтягиваться, приседать и отжиматься. Мои заклинания становились все сильнее и красивее. Они приобретали какую-то изысканность, самое то, в магическом поединке, ведь, как оказалось, были какие-то традиции и этикет. К тому же, из-за изысканности слов, заклинание получалось сильнее. Примерно через месяц обучения, Орен стал учить меня пользоваться заклинаниями во время битвы в рукопашную, фехтования, как и во время бега. С каждым днем мне было все легче и легче. Орен был рад, и меня это вдохновляло, как всегда.
Поначалу он учил меня обычной магии, такой, какой пользуются и заклинатели. Теперь же он объяснил мне, что такое стихии и как ими управлять. В принципе, именно тем, что маги умели управлять стихиями или элементами, они и отличались от заклинателей, которые могли лишь материализовывать энергию. Еще в самый первый день он и рассказал мне об этом, и я очень надеялся, что вскоре доберусь до того уровня, когда смогу управлять стихиями. Этот момент действительно наступил очень быстро. Я думал, что это будет тяжело, но оказалось, что все гораздо проще, просто энергии очень много уходит, куда она девается было непонятно, но все же использование стихий давало магу очень много возможностей и любое заклятье, использованное с их помощью, становилось в несколько раз сильнее.
Как-то раз к нам заглянул один, как я думал маг. Он вежливо поздоровался с Ореном и сказал, что император, в конце лета хочет видеть его. Орен очень недружелюбно его выпроводил, после чего с неохотой пояснил мне: «Видишь ли, Локс, этот человек, хоть он и на службе у короля, он не маг и не заклинатель. Он родился с даром, который был частично поврежден что ли, я даже не знаю, как правильно это сказать. Короче говоря, он был неполноценным магом. Он мог делать все, но чтобы он не делал, его магическая энергия восстанавливалась не выше начального уровня, который у всех, кроме тебя, мал. Уже до этого такие маги рождались, и он разыскал одного из них. Эти люди, уже несколько столетий назад придумали способ, как стать сильным магом, имея такой маленький потенциал. Они придумали некромантию. Некромантия — это такая ветвь магии, когда маг, тратя всю свою энергию, создает камень, который они называют камнем Смерти. Таких камней у некроманта может быть очень много. В них некроманты накапливают энергию, а затем, при случае, используют как свою. Откуда они ее берут? Очень просто. Во-первых, они вкладывают в них свою собственную силу, но ее слишком мало, для того, чтобы наполнить камень. Никто им свою энергию отдавать не станет, поэтому они, либо начинают убивать других магов и собирать их энергию, либо шатаются по кладбищам и полям великих битв и сражений и собирают ее там, ведь энергия никуда не девается, она остается там же. Таким образом, некроманты могут стать настолько сильными, что их не сможет победить никто. К счастью, многие из них не утратили здравый смысл, и никогда не убивают других людей, а если кто-то начинает убивать, если кто-то начинает добиваться огромной силы всеми возможными способами, то его находят и убивают. — На этих словах Орен поморщился, — его камни разбивают, а место убийства тщательно скрывают, ведь любой другой некромант, попав туда, может стать очень сильным, мы же, маги, терпеть их не можем, как и они нас. Ты наверное почувствовал тот негатив, что шел от него, — я кивнул, — ну вот. Они опасны и злы, бойся их и не заводи с ними дружбы», — посоветовал Орен. Больше к нам тот некромант не заходил, ну и, слава богу.
