— А теперь я хочу по-настоящему, — шепнула Элис и ее ладони скользнули по животу Грегори, чтобы задержаться на полоске волос, что уводила под штаны.
Утром зацвели все сухоцветы в доме. Даже те, которые не один год были мертвы.
Глава 14
Утренний Лаванрид пах по-особенному сильно выпечкой. Сдобные булочки, сахарные плюшки и до хрустящего свежий хлеб. Такой можно было купить в пекарне господина Хордита. Старик не пользовался дрожжами, а ставил тесто на закваске из ржаной муки. Временами на него находила меланхолия и он тонким лезвием вырезал фигуры, чтобы корочка растрескалась, развернулась, показывая светлое пропеченное нутро. Но по пути в гости Йонас брал булочки со штрейзелем, или слоеные конверты с конфитюром из малины и смородины.
Сегодня в меню были новинки, потому что долговязая Марта решила потеснить Хордита и принесла в пекарню шоколадные брауни и эклеры. Беккер смотрел, как неумолкающая женщина сноровисто складывала в коробку десерты, и думал, что, наверно, надо хоть раз вместо выпечки принести нормальной еды. Он, конечно, очень сильно подозревал, что понятия не имеет — что для женщин значит нормальная еда, но надеялся, что мясо в этот перечень входит. Или не входит? Чем женщины питаются? По госпоже Хлое не понятно было — есть в ее рационе что-то, кроме его утренних подарков и горячего шоколада. Он за пару недель, что выполнял функции ненавязчивого охранника, ни разу не видел, чтобы девушка готовила что-то. Нет. Она чем-то всегда была занята, но это было за границами понимания Йонаса: цветы там, вышивка какая-то… Да он лишний раз и спросить не решался, потому что от этого Хлоя печалилась и совсем становилась несчастной. Возможно, любой другой на его месте давно бы понял, что ее тяготит его общество, но Беккер предпочитал оставаться непонятливым. Чисто из-за данного слова, а не потому, что долго после завтрака стоял на тропинке у дома Бернар и наблюдал через окно, как Хлоя убирает со стола, переносит растения в раковину, поливает, потом уходит в гостиную и борется с камином, который надо бы почистить.
Почистит. И в сад привезёт свежую землю по весне, а то нынешняя — совсем пустая. Так говорит Хлоя, а у Беккера нет оснований ей не верить. И тогда она посадит ягоды ежевики и малины. Обязательно.
Дорогу перебежал градоправитель и Йонас предпочёл сделать вид, что никого-то кричащего и машущего руками не заметил. Он даже голову повернул в другую сторону, к резным заборам жилого квартала. Топот ног слышался все ближе и Беккер почти решился смалодушничать и припустить по заснеженной дорожке, как его схватили за рукав. Времени на аристократические реверансы не было, поэтому Йонас не сбавил шага и через слово слушал — что там нужно главе города.
А у того — как обычно: то девицы дохнут, то кладбище подозрительно притихло. И вот, невидаль, могилу раскопанную с утра нашли. Безымянную!
Йонас дёрнул плечом, стараясь не забивать себе голову чужими могилами. Он не некромант всё-таки. Он — экзорцист. Бывший. А нынешний — оружейник. И у него лавка теперь открывается к полудню. И старушка Гранд каждый день, проходя, смотрит сквозь стекло входной двери так недовольно, через пенсне. Но Беккеру впервые в жизни было наплевать, потому что у него вдруг слишком сильно билось сердце и вот ладони потели, а ещё — сам он себе казался каким-то неуклюжим, слишком грузным для маленького сахарного домика госпожи Хлои. И не знал, что подарить ей на Рождение года. А подарить что-нибудь надо обязательно. Если бы миниатюрная блондинка была чуть смелее, Йонас бы подарил женские револьверы. А потом вспомнил, что револьверы вообще не для женщин, и совсем расстроился. А ещё градоправитель все под ухом брюзжит.
— Чего вы от меня хотите? — резко остановился Йонас, напротив кожевенной мастерской, и посмотрел поверх плеча главы города.
— Проверить бы… — замямлил тот и Беккер, совсем разозлившись, припечатал:
— Проверю. Сегодня. После полудня. Все?!
И упасите все боги этого хитрого мужчину, если не все.
Но оказалось — все. Йонас покачал головой и пошёл вперёд. А через три дома, снова с сомнением постучал в знакомую дверь. На стук никто не отозвался, и тогда он дёрнул за обледеневший шнур колокольчика. Что-то внутри упало. Беккер приложил все своё терпение, чтобы не высадить проклятую дверь плечом. Но тут шорох в прихожей, звон замка и напуганное:
— Я проспала!
На Хлое был домашний халат кремового цвета, с вышивкой по подолу, а всегда аккуратные локоны или косы сейчас были распущенными волосами почти до талии. Они пушистым облачком обрамляли миловидное аристократичное личико с сапфировыми глазами.
— Что проспали?
— Все Йонас! — впервые на памяти Беккера, Хлоя позволила себе повысить голос и, впопыхах пригласив его в дом, убежала в ванную. Йонас потоптался в гостиной, не зная, куда деть коробку с десертами, а потом плюнул и прошёл в столовую. Разжег огонь и поставил пузатый чайник греться. Хлоя появилась через четверть часа в горчичном платье и с собранными волосами. Господин оружейник, конечно, был рад любой этой девушке, вне зависимости от того, как она выглядит, но вот тёплая, сонная, она была ещё прекраснее.
— Сегодня! — нервно уточнила Хлоя, пытаясь и вытащить чашки, и завязать косу ажурной лентой. В итоге чашка осталась одна. Госпожа Бернар всплеснула руками и побежала за веником, а Йонас вытащил другую чашку и заварил ароматный чай. — Сегодня в доме госпожи Гранд будет выставка цветов. Я так боялась опоздать.
— Но вы не опаздываете, — мягко поправил Йонас и подвинул чашку с чаем. Хлоя отставила веник и села за стол.
— Опаздываю. Я не успела приготовить нам шоколад и проспала, и…
Непонятно почему Беккер вдруг решил, что имеет право на вольность, но он поднял эклер и поднёс к губам Хлои, а та, совсем разнервничавшись, взяла и откусила кусочек. Даже из рук у него не взяла, а просто откусила и запила чаем. Капелька крема провокационно осталась в уголке губ, и Йонас, совсем обезумев, поднёс руку к ее лицу и медленно, наслаждаясь моментом, стёр сливочную начинку. Он почти коснулся нежных губ, почти задел и не смутил. Хлоя распахнула глаза и ничего не ответила, только румянец коснулся ее щёк.
— Мне правда неловко и дико неудобно перед вами… — залепетала Хлоя, но Йонас оборвал:
— Не стоит. Вы и так постоянно балуете меня… — «дозволением делить утренний шоколад», мысленно добавил оружейник. — Могу хоть раз я угостить вас?
— Вы и так… — Хлоя нашла глазами коробку с эклерами и снова залилась лёгким румянцем. Краснела она удивительно быстро, и не пятнами, а как-то по-детски мило, нежно.
— Например, ужином? — Йонас как заколдованный не мог оторваться от ее лица, глаз, которые мерцали. — Вы ведь не против мяса?
— Не-е-ет, — вот теперь она смутилась и опустила пушистые ресницы, лишая Беккера возможности смотреть на сапфиры в ее глазах.
— Тогда на ужин будет мясо. Вы пустите меня на свою кухню? — сегодня просто день такой, что ему хочется говорить правду, а ещё — скупить к Рождению года все сапфиры в городе, ну ещё и цветы, которыми так бредит Хлоя.
— А вы точно придёте? — сомнение, запоздалый страх, который рассеялся, когда она несмело посмотрела ему в глаза и всё-таки вытащила из его пальцев свой недоеденный эклер.
— Обещаю, — искренне признался Йонас.
Но ни на ужин, ни к глубокий ночи Беккер так и не появился.
Глава 15
— Почему мы должны в метель вообще выбираться из столицы? — бурчал Грегори, помогая Элис вылезти из кареты. Его нервировало все. Начиная от того, что сегодня они должны были отправиться в горы, в Ашшаред, и заканчивая тем, что он снова мёрз. Зимняя куртка грела, но противный ветер все равно находил лазейки как коснуться тела, которое за последнюю неделю, в объятиях Алисии, стало совсем сахарными. Или Грегори стал сахарным? Или… Да просто он и дальше хотел любить свою чародейку, выбираться на праздничные ярмарки, слышать, как звенит девичий смех и наслаждаться ночными стонами Алисии. А не вот это вот все!
