Все это показывает, что методология Р. Люксембург, ставящая движение и гибель капитализма в зависимость от взаимоотношений между капитализмом и некапиталистической средой, ничего общего с марксовой диалектикой не имеет. Капитализм должен погибнуть, согласно воззрениям Р. Люксембург, в силу исчерпания внешней среды. Капитализм сам по себе, без внешней среды, оказывается неспособным к движению. Значение внутренних противоречий капитализма стушевывается, отступает на задний план.
Концепция, ставящая движение и гибель системы в зависимость от среды, является несомненно механистической. Таким образом, вопреки утверждению Р. Люксембург, ее теория разрешает проблему не в духе марксовой диалектики, а в духе механицизма, в духе «теории равновесия».
Однако было бы неправильно думать, что этим особенности методологии Р. Люксембург исчерпываются. Неменьшего внимания заслуживает отчетливо выраженная в ее исследованиях меновая концепция. Р. Люксембург ищет законы движения и гибели капитализма не в сфере производства, производственных отношений, а в сфере обращения. Главные трудности и противоречия капитализма она усматривает в области сбыта, реализаци и произведенной прибавочной стоимости. Превалирующим моментом оказывается в ее концепции не производство, а обмен, обращение. Наряду с этим Р. Люксембург неправильно понимает и соотношение производства и потребления. Она не понимает того, что развитие производства раздвигает рамки потребления, что противоречие между производством и потреблением, свойственное всегда капитализму, имеет однако циклическую форму движения, приводящую лишь периодически к кризисам.
Чтобы показать, что в «Накоплении капитала» Р. Люксембург мы сталкиваемся не с изолированными методологическими ошибками, а с существенными особенностями ее методологии, предрешающими в огромной степени ошибочность ее самостоятельных экономических теорий, — остановимся кратко на другой экономической работе Р. Люксембург, связанной с «Накоплением капитала», — на ее «Введении в политическую экономию». Р. Люксембург подчеркивает сама в предисловии к «Накоплению капитала» связь этой работы с «Введением».
«Толчок к настоящей работе, — пишет она, — дало мне популярное введение в политическую экономию, которое я уже довольно долго подготовляю для того же самого издательства… Когда я в январе текущего года, после выборов в рейхстаг, снова взялась за работу, чтобы по крайней мере в основных чертах закончить эту популяризацию экономического учения Маркса, я натолкнулась на неожиданное затруднение. Мне не удавалось представить с достаточной ясностью совокупный процесс капиталистического производства в его конкретных отношениях, а также его объективные исторические границы. При ближайшем рассмотрении я пришла к убеждению, что здесь дело идет не только о вопросе изложения, но что перед нами проблема, которая теоретически находится в связи с содержанием тома второго „Капитала“ Маркса и в то же время связана с практикой современной империалистической политики и ее экономическими корнями».
Это «Введение» посвящено самым общим вопросам экономической теории капитализма. Р. Люксембург выясняет в нем предмет политической экономии, делает обширный экскурс в историю народного хозяйства, дает теоретическую характеристику товарного производства, закона заработной платы, тенденций капиталистического хозяйства. Однако, несмотря на то, что, по заявлению Р. Люксембург, «Введение» должно было популяризировать экономическое учение Маркса, оно в ряде вопросов его искажает и извращает. Не ставя себе здесь задачи подробного разбора «Введения» в целом, отметим лишь те методологические особенности этой работы Р. Люксембург, которые нашли отражение и развитие в «Накоплении капитала».
В этой книге, в особенности в главе о товарном производстве, прежде всего бросается в глаза более или менее резко выраженная меновая концепция. Р. Люксембург противопоставляет товарное производство как неорганизованное, бесплановое, анархическое — предшествующим общественно-экономическим формациям как организованным. Этот момент выпячивается ею на первый план как решающий.
Маркс, Энгельс, Ленин рассматривали бесплановость, анархию капиталистического производства как выражение основного противоречия капиталистического производства, противоречия между общественным производством и частным присвоением. Например Энгельс в «Анти-Дюринге» писал, что «противоречие между общественным производством и капиталистическим присвоением выступает наружу как противоположность между организацией производства на отдельных фабриках и анархией производства во всем обществе»[48].
Ленин в полемике с народниками заявил: «„Анархия производства“, „отсутствие планомерности производства“ — о чем говорят эти выражения? О противоречии между общественным характером производства и индивидуальным характером присвоения»[49].
Между тем, Р. Люксембург бесплановость, анархию капиталистического производства выводит не из этого основного противоречия, а непосредственно из факта господства обмена как основной связи товарного общества. В результате получается примат обмена над производством. Она утверждает например, что «обмен создал новую связь между разрозненными, оторванными друг от друга частными производителями»[50], что обмен представляет «единственное экономическое связующее звено между членами общества»[51] и т. п. Больше того, объединяя изложенные ею отдельные моменты, она утверждает, что «уже один факт товарного обмена, без всякого вмешательства и регулирования, определяет троякого рода важные отношения: 1. Участие каждого члена общества в общественном труде…2. Доля каждого члена общества в общественном богатстве… 3. И наконец механизмом обмена регулируется и самое общественное разделение труда»[52].
Такая переоценка роли обмена вытекает очевидно из непонимания определяющего влияния разделения труда и его особого характера в товарном обществе, определяющего влияния структуры производства и его развития на факт товарного обмена и на развитие последнего. Р. Люксембург неоднократно наталкивается на вопрос о роли разделения труда, но разрешает его не в духе Маркса. Чтоб показать это, сопоставим, напр., высказывание Р. Люксембург с высказыванием Маркса.
Р. Люксембург
«Таким образом мы натыкаемся на странное противоречие: обмен возможен лишь при частной собственности и развитом разделении труда, разделение же труда может возникнуть при наличии обмена и частной собственности, частная же собственность, со своей стороны, возникает лишь благодаря обмену… Как возможно подобное переплетение? Мы очевидно вертимся в заколдованном кругу… Но эта безвыходность положения лишь кажущаяся… Что сегодня является причиной другого явления, то завтра будет его следствием и наоборот, причем эти непрерывные перемены в отношениях не задерживают течения жизни общества»[53].
К. Маркс
«Обмен представляется независимым и индеферентным по отношению к производству только в последней стадии, когда продукт непосредственно обменивается для потребления. Однако: 1) не существует обмена без разделения труда, будь последний результатом естественных или исторических условий, 2) частный обмен предполагает частное производство, 3) интенсивность обмена, его распространение, так же как и его форма, определяются развитием и структурой производства, например, обмен между городом и деревней, обмен в деревне, обмен в городе и т. д. Обмен, таким образом, во всех своих моментах или непосредственно заключен в производстве, или определяется этим последним»[54].
В то время как Р. Люксембург в этой цитате ограничивается примитивной концепцией взаимодействия, а в других местах книги чаще склоняется к концепции примата обмена, Маркс четко и убедительно формулирует и развивает концепцию примата производства над обменом, хотя вслед за проводимой нами цитатой и он отмечает взаимодействие производства и обмена.
Взаимодействие не только не исключает, но именно предполагает примат производства над обменом, потреблением и распределением.
Тот факт, что Р. Люксембург склоняется в своих экономических работах к меновой концепции и в ряде вопросов проводит ее вполне отчетливо, заслуживает особого внимания. Меновая концепция является, как известно, существенной особенностью «методологии» социал-фашистских теоретиков. Концентрируя внимание на сфере обращения и всячески преувеличивая и раздувая ее роль и влияние, социал-фашистские теоретики стремятся этим путем затушевать коренные противоречия капитализма и отвлечь от них внимание рабочих масс, запугать рабочие массы сложностью и хрупкостью сферы обращения, внушить им идею наличия общих интересов у пролетариата и буржуазии в области обращения и, главное, убедить их в невозможности и бесполезности непосредственной экспроприации экспроприаторов, непосредственной социализации, производства. Р. Люксембург, проводя концепцию примата обмена, не преследует конечно этих задач. Но все же и в ее трактовке меновая концепция объективно ведет, как показано выше, к затушевыванию коренных противоречий капитализма и к отвлечению внимания от этих противоречий. Таким образом в ее трактовке меновая концепция играет антиреволюционную роль, оказывается существенным полуменьшевистским элементом методологии.
