Как и предвидел Кэрри, Хинджест на заседании не был и вряд ли знал Фиверстоуна. Не без страха Марк понял, что его коллега попал сюда сам, без помощи всемогущего лорда. Занимался он физической химией и был в их колледже одним из двух ученых мирового класса. Надеюсь, читатель не думает, что в Брэктоне собрались крупные ученые. Конечно, передовые люди не приглашали нарочно тех, кто поглупей, но, как выразился Бэзби, «нельзя же иметь все сразу!..» У Ящера были старомодные усы, светло-рыжие с проседью. Нос его походил на клюв.
— Вот не ожидал, — вежливо поздоровался Марк. Он всегда побаивался Хинджеста.
— Хм? — удивился Ящер. — Что? Ах, это вы, Стэддок? Не знал, что они и вас подцепили.
— Жаль, что вас не было вчера на заседании, — заметил Марк.
Это была ложь. Прогрессистам не нравилось, когда Хинджест ходил на заседания. Как ученый он принадлежал им, но, кроме того, он был аномалией, и это им очень не нравилось. Дружил он с Глоссопом. К своим поразительным открытиям он относился как-то небрежно, а гордился своим родом, восходившим к мифической древности. Особенно оскорбил он коллег, когда в Эджстоу приезжал де Бройль. Знаменитый физик был все время с ним, но когда кто-то потом восторженно обмолвился об «истинном пиршестве науки», Ящер подумал и сказал, что о науке они вроде бы и не говорили. «Хвастались предками», — прокомментировал это Кэрри, хотя и не при Хинджесте.
— Что? Заседание? — переспросил Ящер. — С какой это стати?
— Мы обсуждали проблему Брэгдонского леса.
— Ерунда какая!
— Наверное, вы бы согласились с нашим решением.
— Какая разница, что вы там решили!
— То есть как?
— А так. Институт все равно забрал бы лес. Они это могут.
— Как странно! Нам сказали, что если мы откажемся, они переедут в Кембридж.
Хинджест громко хмыкнул.
— Вранье. А странного я ничего не вижу. Наш колледж любит проболтать весь день впустую. И в том, что институт превратит самое сердце Англии в помесь американского отеля с газовым заводом, тоже нет ничего странного. Одно мне непонятно: зачем им этот участок?
— Мы это скоро увидим.
— Вы, может, и увидите. Я — нет.
— Почему? — растерянно спросил Марк.
— С меня хватит, — Хинджест понизил голос. — Сегодня же уеду. Не знаю, чем вы занимаетесь, но мой вам совет — езжайте назад и занимайтесь этим дальше.
— Да? — удивился Марк. — Почему вы так думаете?
— Такому старику, как я, уже все равно, — пояснил Хинджест, — а с вами они могут сыграть плохую шутку. Конечно, кому что нравится.
— Собственно, — заметил Марк, — я ничего еще не решил. Я даже не знаю, что буду делать, если останусь тут.
— Вы чем занимаетесь?
— Социологией.
— Хм, — буркнул Хинджест. — Могу вам показать вашего начальника. Некий Стил. Вон, у окна.
— Вы меня не познакомите?
— Значит, решили остаться?
— Ну, надо же мне хотя бы с ним побеседовать!
— Хорошо, — согласился Хинджест. — Дело ваше. — И крикнул: — Стил!
Стил обернулся. Он был высокий, суховатый, с длинным худым лицом, но с толстыми губами.
— Это Стэддок, — представил Марка Хинджест. — В ваш отдел. — И отвернулся.
— Он сказал — в мой отдел? — не сразу выговорил Стил.
— Сказать он сказал, — ответил Марк, пытаясь улыбнуться, — но сам я не знаю. Я социолог, конечно…
— Да, отдел мой, — прервал его Стил, — только я о вас не слышал. Кто вам говорил, что вы ко мне поступите?
— Понимаете, — пояснил Марк, — все это довольно туманно. Я сейчас виделся с Уизером, но он ничего не объяснил.
— А к нему вы как пролезли?
— Меня представил лорд Фиверстоун.
Стил присвистнул.
— Коссер, — окликнул он веснушчатого человека. — Послушайте-ка! Фиверстоун сгрузил вот этого нам. Повел его прямо к ИО, за моей спиной. Здорово, а?
— Черт знает что! — возмутился Коссер, сурово глядя не на Марка, а на Стила.
— Простите, — уже погромче и потверже вмешался Марк. — Вам беспокоиться незачем. Это недоразумение. Я, видимо, чего-то не понял. Собственно, я просто приехал посмотреть. Я совсем не уверен, что останусь.
Ни Стил, ни Коссер не обратили на его слова никакого внимания.
— Фиверстоуньи штучки, — сказал Коссер.
Стил обернулся к Марку.
— Я бы вам не советовал принимать всерьез то, что говорит лорд Фиверстоун, — заметил он. — Это не его дело.
— Поймите меня, пожалуйста, — оправдывался Марк, надеясь, что не краснеет. — Я приехал посмотреть, больше ничего. Мне все равно, получу я здесь место или нет.
— Сами знаете, — сказал Стил Коссеру, — у нас в отделе места нет, особенно для тех, кто не знает дела.
— Вот именно, — согласился Коссер.
— М-р Стэддок, если не ошибаюсь, — прозвучал сзади тоненький голос, принадлежащий, однако, как оказалось, очень толстому мужчине. Марк сразу узнал профессора Филострато, знаменитого физиолога (тем более, что тот говорил с иностранным акцентом); года два тому назад они сидели рядом на банкете. Марку польстило, что такой человек вспомнил его.
— Я чрезвычайно счастлив, что вы среди нас, — сказал итальянец, ласково уводя Марка от Коссера и Стила.
— Честно говоря, — признался Марк, — я в этом не уверен. Меня привез Фиверстоун, но потом он исчез, а Стил… Понимаете, я должен быть в его отделе, а он ничего не знает.
— Стил! — воскликнул Филострато. — Какая нелепость! Ему скоро укажут его место! Быть может, вы и покажете. Я читал ваши работы. Не обращайте на него внимания, искренне вам советую.
— Я бы не хотел оказаться в ложном положении… — начал Марк.
— Послушайте меня, мой друг, — прервал его Филострато. — Оставьте эти мысли. Поймите прежде всего, как важна ваша работа, часть нашей общей работы. От нее зависит существование человечества. Да, среди этого сброда вы увидите и наглость, и лукавство. Но это не должно вас трогать.
— Когда мне дадут интересную работу, — ответил Марк, — я и не буду обращать внимания на такие вещи.
— Да, да, вы совершенно правы. Работа даже важнее, чем вы думаете. Вы увидите это сами. Стилы и Фиверстоуны не имеют никакого значения. Если Уизер за вас, какое вам до них дело? Слушайте только его, вы меня понимаете? Ах, да, и еще… Не ссорьтесь с Феей. А на остальных не обращайте никакого внимания.
— С Феей?
— Да. Ее тут зовут Фея. Пренеприятная дама, должен вам заметить! Глава нашей полиции, у нас ведь своя; да, вот и она. Я вас познакомлю. Мисс Хардкастл, разрешите представить вам м-ра Стэддока.
Марк почувствовал, что руку его невыносимо крепко пожала большая женщина в короткой юбке и черном форменном кителе. Бюст ее сделал бы честь кельнерше былых времен, но сама она казалась скорее крепкой, чем толстой. Лицо у нее было бледное и широкое, голос — густой. Единственной данью женственности был небрежный мазок помады на ее губах. Она жевала незажженную сигару. Заговорив, она вынимала ее изо рта и внимательно глядела на кончик, измазанный помадой и слюной. Кончив фразу, она снова совала сигару в рот. Сейчас она сразу же плюхнулась в кресло, перекинула правую ногу через ручку и устремила на Марка холодный фамильярный взгляд.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
