Пока Андреас говорил по телефону, Маджента стояла возле окна, наслаждаясь умиротворяющей картиной освещенного летним солнцем сада. За лужайками росла пара ив, их тонкие ветви свисали над протекающим по владениям Андреаса ручьем. Теннисный корт так и звал сыграть на нем пару сетов. Позади террасы, полускрытый деревьями, виднелся бассейн. Его гладкая голубая поверхность блестела на солнце.
– Андреас… – начала Маджента, услышав мягкие, приглушенные шаги. – Только потому, что я была достаточна глупа и позволила тебе увлечь меня в тот день… в лифте, не…
Речь замедлилась, совсем как в больнице. Она стиснула зубы и вонзила ногти в ладони.
– Не – что? – озадаченно спросил он.
– Не думай, что я легкодоступна.
Он рассмеялся низким сексуальным смехом.
К удивлению Мадженты, Андреас взял ее руку и распрямил напрягшиеся пальцы. Взглянув на красные полумесяцы, оставленные ногтями на коже, он неожиданно наклонил голову и прижался губами к этим сердитым отметинам. У Мадженты перехватило дыхание.
– Обещаю, что не буду делать то, чего ты не за хочешь, – обдувая ее ладонь своим дыханием, произнес он. – А теперь давай работать.
Он снова стал главой компании, говорил с ней как с любой из своих служащих. Тем не менее теперь он уверен, что ему достаточно прикоснуться к ней, и она возжелает его. Она сама продемонстрировала ему, что это так…
Каким-то образом Маджента поняла, что никогда не могла контролировать свое тело, если речь шла об Андреасе. Оставалось лишь надеяться, что она повзрослела и у нее появились силы сопротивляться его ошеломляющей мужественности. Иначе что они с Тео будут делать, если она не сможет продержаться на этой работе хотя бы четыре или пять месяцев?
Его кабинет находился в другом конце дома и был оборудован так же хорошо, как любой современный офис. Рядом с кабинетом располагалась комната поменьше, в которой стояли шкаф для документов и стол. Окна обеих комнат выходили на бассейн.
Утро Маджента провела, обсуждая с Андреасом его расписание, делая звонки и договариваясь о встречах, а также приводя в порядок корреспонденцию.
– Почему ты не сомневался в моих… тяжелых обстоятельствах? – немного поколебавшись, спросила она, откусывая кусок бисквита и запивая его кофе, который принесла средних лет экономка. – Я могла попросить то письмо, потому что… ну, потому что хотела выиграть время для поисков лучшей квартиры.
Андреас одарил ее взглядом, который говорил, что она не работала бы, если бы у нее были средства на хорошее жилье.
– Я всегда стараюсь узнавать о сотрудниках, с которыми буду непосредственно работать, как можно больше, – произнес он.
– То есть ты намеревался взять меня еще до того, как состоялось окончательное собеседование?
Андреас снял пиджак и ослабил узел галстука. Его длинные загорелые пальцы сжимали кружку.
– Я ничего не оставляю на волю случая.
– Ты знал это еще в ту пятницу? Когда мы встретились в винном баре?
Андреас глубоко вздохнул:
– Я не имел представления, пока не заметил твое имя в списке претендентов.
– Но как ты узнал о моей ситуации? Или ты обладаешь паранормальными способностями?
Андреас допил кофе, отставил кружку. Выглядел он расслабленным.
– Даже я не могу похвастаться такими способностями.
– Тогда как? – не унималась Маджента, проглатывая последний кусок бисквита.
– Это не важно. – Андреас откинулся на спинку кресла. – Важно, что ты здесь.
– Нет, важно, – возразила молодая женщина. – Та информация была конфиденциальной. – Она поставила кружку на стол. – Кто бы ни рассказал тебе, он не имел на это никакого права.
– Может, и не имел, – протянул он. – Но я обнаружил, что в этом мире можно узнать все что угодно, если намекнуть на вознаграждение. Агенты твоего владельца – не исключение.
– Ты дал им взятку?
Андреас фыркнул:
– Какого низкого ты обо мне мнения.
Маджента смотрела на него сузившимися глазами.
– Мое мнение о тебе не ниже, чем твое обо мне. – Она склонила голову набок. – Так что ты сделал? Позвонил им и поинтересовался, как обстоят дела с квартирой, которую я занимаю? Ты беспринципен, – обвинила она его.
– А ты нет?
– Что бы я ни сделала плохого, мне было девятнадцать, – напомнила Маджента. Ей очень хотелось задать прямой вопрос, но все же она решила подобраться к этому исподволь. – Люди меняются.
– В таком случае я с интересом буду наблюдать за тобой, – усмехнулся он.
«Маджента действительно изменилась», – думал Андреас, поглядывая на нее из окна и с растущим нетерпением ожидая момента, когда он сможет присоединиться к ней в саду.
Она, выпив чай с сэндвичами, которые принесла экономка, сказала, что хочет освежиться. Глядя, как Маджента следит за пустельгой, Андреас понял, что очарован ею так же, как она очарована птицей. Его тянуло к ней сильнее, чем в прошлом. Но что-то неуловимо изменилось…
Для девушки, которая когда-то была озабочена тем, как выглядит, и постоянно обновляла макияж, рассеянно играя своими пышными волосами, сейчас она казалась удивительно безразличной к своему внешнему виду. И более сдержанной, чем когда-то. Иногда ее речь замедлялась, словно она была не уверена, правильно ли излагает мысли. Тем не менее Андреас не сомневался, что Маджента не страдает от неуверенности в себе.
Слушая, как она разговаривает с коллегами и клиентами по телефону, он был впечатлен ее эффективной работой. Но было в ней что-то еще, чему Андреас не мог дать названия.
Когда он освободился, Маджента была уже в холле.
– Моя бабушка, – сообщил Андреас, заметив интерес, который она проявила к овальному портрету, висевшему над одним из столов. – В молодости.
– Она была очень красивая.
– Да.
– Она еще… – Маджента прикусила губу, решив, что невежливо задавать такой вопрос.
– Нет, – откликнулся он. – Она умерла в прошлом году в Италии, не проболев ни дня. Ей было восемьдесят девять лет.
По глазам Мадженты ничего нельзя было понять.
– Мне жаль. И твоего отца тоже.
– Да. – Он вздохнул.
– Что… что случилось? – неуверенно спросила Маджента.
– Сердечный приступ.
– Когда?
– Шесть лет назад.
– Шесть лет… – Она нахмурилась. – Когда ты был в Америке?
– До того, как я уехал.
Андреас не стал говорить, что это случилось всего несколько часов спустя после их последней встречи. Не стал он говорить и о том, что все началось с ссоры, касающейся Мадженты. Его до сих пор мучили угрызения совести. Если бы он прислушался к отцу, тот был бы жив.
Маджента нахмурилась и начала было что-то бормотать, но Андреас перебил ее:
– Давай покончим с воспоминаниями.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
