судья.
— А, ясно, — я стушевалась. Видимо, об этом всем было давно известно.
— В следующий раз обращайте внимание на дверные ручки, — посоветовал судья, — тонкие, изящные ручки на такой массивной двери — верный признак использования заклинания уменьшения веса.
Я кивнула. Городской судья показался мне доброжелательным человеком. Он был седым полным мужчиной, у его густых усов смешно закручивались кончики, а яркие голубые глаза смотрели мягко. Я немного расслабилась.
Перед судейским столом стояло два кресла. По правую руку от судьи сел Ричард, я заняла место слева.
— Что ж, господин Миллер ввёл меня в суть вашего спора. Его позицию я понял, теперь хочу услышать вашу, — судья и Ричард одновременно посмотрели на меня.
Я сглотнула и зашуршала бумагами. Заготовленные слова разом вылетели у меня из головы. Я сидела напротив судьи с договором в одной руке, свитком от учителя в другой и корзинкой с печеньем на коленях и не могла вымолвить ни слова. В голове было совершенно пусто.
Так, Мирабель, соберись! Сейчас решаться не только твоя судьба, но и участь всей семьи. Я кашлянула и начала сбивчиво объяснять.
— Я давно занимаюсь магической кулинарией. В позапрошлом году прошла обучение у нашего местного преподавателя. Вот, моя рекомендация. — Я положила на стол свиток. Судья взял его в руки и внимательно изучил.
— Понятно, продолжайте, — кивнул он.
— После обучения я стала брать частные заказы на десерты на дом. В смысле готовила их дома, а потом отвозила клиентам. На велосипеде, — зачем-то уточнила я.
— И как давно вы этим занимаетесь? — спросил судья.
Это вопрос с подвохом? Может, я нарушила какой-то закон? Может, нельзя сразу после обучения брать заказы?
Мои ладони вспотели. Мне казалось, что я балансирую на канате, и один неверный ответ сбросит меня в пропасть.
— Недолго, где-то год, — тихо сказала я.
— Ясно, — ответил судья, ничего не объясняя, — продолжайте.
— Да. Значит, я отвозила заказы частным клиентам, и покойный мистер Миллер был одним из них. — Я покосилась на Ричарда, но его взгляд был холодным и отстранённым. — Когда я приехала к нему, увидела, что у него пустует помещение на первом этаже. Покойный мистер Миллер сказал, что он раньше держал там книжную лавку, но в последние годы стал слишком стар для работы и решил от неё отказаться.
Судья взглянул на Ричарда. Тот кивнул, подтверждая мои слова. Мне стало легче. Выходит, Ричард хоть и холодный, но честный человек.
— Недавно у моей семьи возникли кое-какие денежные затруднения. — Я решила не скрывать от судьи правду, чтобы потом меня не уличили во лжи. — И мой друг Бенджамин Уотсон предложил мне открыть кафе, чтобы заработать денег. Но моих накоплений было недостаточно, чтобы арендовать хорошее помещение в городе, и я обратилась к покойному мистеру Миллеру с просьбой сдать мне в аренду пустующее помещение на первом этаже его дома, а взамен я бы готовила для него десерты. Он поверил в меня и мой талант и согласился. Вот и вся история, — сказала я и снова покосилась на Ричарда. Тот только фыркнул. Похоже, он мне не верит.
— Что ж, ваша история выглядит весьма правдоподобно, но… — сказал судья и хотел добавить что-то ещё, когда я его перебила.
— Я принесла печенье, которое испекла сегодня утром. — Я поставила перед судьёй корзинку и сняла защитное заклинание. — Попробуйте, пожалуйста, и убедитесь, что я действительно хорошо готовлю.
Печенье было моим единственным козырем и последним шансом убедить судью в своей честности. Только бы он согласился попробовать!
Пару мгновений судья изучал меня внимательным взглядом, заставляя нервничать, а затем улыбнулся.
— Думаю, чтобы вынести справедливый вердикт, я должен лично проверить ваши кулинарные способности, — сказал он и под недовольным взглядом Ричарда взял одно печенье, — запах очень хорош, — похвалил судья.
Сложив руки в молитвенном жесте, я наблюдала, как судья разломил печенье, внимательно осмотрел срез, затем положил одну половинку в рот и стал медленно жевать. Его усы пришли в движение, закрученные кончики забавно подрагивали.
Хоть бы ему понравилось! Хоть бы ему понравилось!
Судья задумчиво прожевал печенье, но продолжал молчать, изучая взглядом вторую половинку. Затем съел и её. Неопределённость сводила меня с ума. Сердце отплясывало чечётку в груди, ладони стали холодными от страха. Сидевший рядом Ричард, напротив, сохранял ледяное спокойствие. Интересно, может он вообще не человек?
— Весьма достойно, — сказал судья, наконец, нарушив тишину.
— Правда? — вырвалось у меня.
— Да, мисс Харрис. Вы не солгали о своём кулинарном таланте. — Кивнул он. — Пожалуй, я склонен верить вашей истории.
Неужели?! Мне хотелось вскочить на ноги и заключить его в объятия, но я лишь радостно похлопала в ладоши.
— Прошу прощения, — сказал помрачневший Ричард, — вы принимаете решение по делу, полагаясь на печенье? Мы ведь даже не можем знать, сама ли мисс Харрис его испекла.
Я мгновенно покраснела, но уже не от радости. Этот тип посмел задеть мою профессиональную честь!
— Знаете, это слишком! — закричала я, вскочив на ноги, — вы перешли все границы! Сначала обвиняете меня в мошенничестве, а теперь говорите, что я принесла чужое печенье?! Я лично подобрала идеальное сочетание алхимических порошков для этого рецепта ещё в десять лет! И уже почти полжизни пеку имбирное печенье каждый год! Я и с закрытыми глазами его приготовлю! Хотите, прямо сейчас наизусть перечислю все ингредиенты и этапы работы?! Или лучше пойдёмте и спросим постоянных клиентов, любой подтвердит, что это моё печенье! — Я так активно жестикулировала, что в какой-то момент услышала треск рвущихся ниток на платье, но остановиться уже не могла. Я схватила печенье из корзинки и сунула его под нос Ричарду. — Чувствуете? Только в моём рецепте есть душистый чёрный перец, а здесь, смотрите. — Я разломила печенье пополам. — Эти маленькие блестящие крупинки получились, потому что я смешала радость, надежду и ностальгию! Другие кулинары никогда не добавляют к радости ностальгию, потому что считают их несовместимыми. А я кладу! Ясно?!
Судья тихо посмеивался, а Ричард удивлённо смотрел на меня. Затем кашлянул и заговорил.
— Мне позволено будет сказать последнее слово, прежде чем меня казнят за оскорбление печенья? — хмыкнул он.
Я положила печенье обратно в корзинку.
— За оскорбление моей профессиональной чести, — на последних словах я сделала акцент, — мне бы следовало вызвать вас на кулинарную дуэль. Но боюсь, вы проиграете ещё до начала битвы. К тому же на кухне и без вас достаточно сухарей, — тихо прибавила я.
— Сухарей? — переспросил Ричард и усмехнулся, — что у вас за странная манера сравнивать людей с едой? То редис, то сухарь. Может, вы сидите на диете? Голодные люди всегда злые.
— Да
