— Если вы увидите малыша или что-нибудь в этом роде, не откажите в любезности позвонить в участок. Мы будем очень благодарны вам за это!
Я отвел луч фонаря в сторону. Он не сможет видеть в течение двадцати или тридцати секунд, а Макслей уже шагал с противоположной стороны рядом с грузовиком. Но он должен вскочить в кабину до того, как мы подъедем под фонарь на другом углу улицы. Я выжал сцепление и несколько раз нажал на акселератор, направляя луч света в разные стороны вдоль тротуара. Дверца беззвучно отворилась, и он очутился рядом со мной. Затем он аккуратно захлопнул дверцу.
Позади нас не было слышно ни шума, ни крика. Я едва удерживался от непреодолимого желания изо всех сил нажать на газ.
"Не сейчас, — убеждал я себя. — Спокойно, не торопись".
Я все еще не видел его лица. Он был всего лишь темной тенью рядом со мной, когда мы медленно двигались к противоположному концу улицы. Неожиданно вспыхнул огонек зажигалки.
— Брось! — злобно прошипел я, повернувшись на сиденье.
— Ладно, все в порядке, — ответил мне спокойный голос. — Здесь, за углом, развернешься и подъедешь к кварталу с противоположной стороны.
Даже не глядя на него, я знал, кто это, но я все же повернул голову и разглядел продолговатое лицо, пиджак из твида и пистолет, небрежно зажатый цепкими пальцами. Это был Беркли.
Я развернул машину. У меня отнялся язык, а руки действовали непроизвольно, словно во сне. Да и что мне оставалось делать?
— Останови машину у въезда в аллею и веди себя тихо, — предупредил меня Беркли.
— Миссис Макслей… — с трудом выдавил я из себя.
— С ней все в порядке. Она в доме.
Я свернул за угол, и мы очутились на аллее под большими развесистыми деревьями.
— Выходит, вы все-таки добрались до него?
— О, да, — проронил он, о чем-то раздумывая, — скверно получилось.
Не имело смысла расспрашивать, что он имел в виду. Я выключил мотор и остановил грузовик у входа в аллею. На противоположной стороне чернел силуэт большого автомобиля. В его окне красной точкой вспыхнул огонек сигареты. Ловко же я их одурачил, нечего сказать!
Беркли отворил дверцу со своей стороны кабины.
— Выходи, надо поскорее убираться отсюда.
— Убираться? Куда?
— В море. "Балерина" сможет взять на борт четверых?
Он шагнул в темноту, пропуская меня вперед, и последовал за мной к дому. Мысли с трудом проворачивались в моем мозгу, словно лопасти стиральной машины. В море? Взять на борт четверых? Кого же? Макслея и еще кого-то? И потом, как все это объяснить? Неужели Шенион предала меня? Я гнал эту мысль прочь от себя, но она вновь и вновь возвращалась ко мне. Кто, кроме нее, знал, что я приеду на грузовике? И кто, кроме нее, мог сказать им об этом?
Вероятно, я сумел бы ускользнуть от него в темноту аллеи, но я даже не думал о побеге. Все это слишком неожиданно свалилось на меня, и мне просто некуда было деваться. С другой стороны, мне необходимо было увидеть ее. Я должен был убедиться, что она не вела со мной двойной игры. Этот мучительный вопрос был для меня сейчас самым главным, я решил, что должен узнать ответ.
Макслей лежал навзничь на полу своей комнаты. Его костюм полностью соответствовал тем инструкциям, которые я дал Шенион. Она была тут же. Растерянная и безмолвная, едва сумевшая справиться с собой, когда увидела меня в сопровождении Беркли. Двое из его бандитов находились по обе стороны от нее. Честное слово, если бы я встретил их в другом месте, а не рядом с трупом только что убитого ими человека, я бы ни за что не поверил, что это самые обыкновенные гангстеры.
Беркли кратко и деловито отдавал распоряжения.
— Итак, с этим делом покончено. У кого ключи от ее машины?
— У меня, — произнес высокий белобрысый парень и вытащил их из кармана.
— Отдай их Карлу, — распорядился Беркли. — Ты поедешь с нами на грузовике.
Он перевел взгляд на второго:
— Отведешь "кадиллак" в город и оставишь его там. Будешь ожидать на углу Второй и Линдсей-стрит. Черный автофургон, за рулем будет Маннинг. Сядешь рядом с ним в кабину. Когда приедете на пристань, Маннинг объяснит вахтеру, что ты его сопровождаешь, чтобы отогнать грузовик обратно в гараж. Если Маннинг попытается валять дурака, не вздумай стрелять в него. Пристрели вахтера. После того как мы погрузимся на борт яхты, отведи грузовик в какой-нибудь гараж и оставь его там под именем Гарольда Э. Бэртона. Заплатишь за полгода вперед. Затем сядешь на "кадиллак" и поедешь в аэропорт, где возьмешь билет на самолет в Масну недели через три или четыре. Расскажи им о Макслее, но добавь, что она у нас в руках и мы держим все дело под контролем. Все понял?
— Ясно, — ответил Карл.
Затем он взял ключи и вышел.
У меня в голове начинало понемногу проясняться. Они чертовски аккуратно сделали это дело. Полиция уже интересуется мной, а теперь будет разыскивать также и по обвинению в убийстве Макслея. Я понятия не имел, что хочет от нее Беркли, но она действительно была у него в руках, в прямом и переносном смысле. Выхода у нас не было…
ГЛАВА 17
Наш переход на борт "Балерины" прошел точно по намеченному Беркли плану. Он ловко использовал мою идею переправки людей на яхту, чтобы вахтер ничего не заметил. Карл уехал на грузовике, и мы очутились лицом к лицу с неизбежностью. Я мог бы прыгнуть за борт, но я знал, что не стану этого делать. Куда я денусь? Прямо в руки полиции, разыскивающей меня? Кроме того, я не мог оставить Шенион наедине с гангстерами. Высокий белобрысый детина отвел ее в каюту, и мы с Беркли остались на палубе одни.
— Давай отчаливай! — приказал он.
— Куда?
— Я дам тебе курс, когда мы выйдем на внешний рейд. Давай, давай, приступай к делу!
— Я должен зажечь бортовые огни. Это соответствует вашим намерениям?
— Несомненно.
— Я не хотел бы получать указания насчет того, что мне делать, а чего нельзя делать.
Беркли вздохнул:
— Это не игрушка, Маннинг. Вы с миссис Макслей в чертовски неприятном положении. Что произойдет с ней — зависит от твоего поведения. А теперь отчаливай, пока этот вахтер не заявился вынюхивать, в чем дело.
Мне вовсе не улыбалось стать причиной еще одного убийства.
— Ладно.
Мы плавно отчалили от пирса,направляясь к выходу в открытое море между двумя светящимися бакенами. Другого пути не было.
Беркли уселся напротив меня на палубе, свесив ноги в кокпит и дымя сигаретой.
— Отличная работа! — перекрывая стук двигателя, поздравил он то ли меня, то ли себя.
— Полагаю, что так, — ответил я. — Если убийство людей считается у вас работой.
— Ты имеешь в виду Макслея? К сожалению, мы не смогли избежать этого.
— Конечно, — холодно бросил я. — Это был всего-навсего несчастный случай…
— Нет, не несчастный случай. Назовем это продуманным риском. — Он сделал минутную паузу, затягиваясь сигаретой, после чего продолжил: — Кстати, к тебе это тоже относится. То, что ты здесь, на борту, также является продуманным риском. Я в достаточной степени умею обращаться с малыми судами, чтобы привести яхту в залив, но я не смогу отыскать нужное место. Ты нам нужен. Мы не станем тебя убивать, если в этом не будет необходимости. Обмозгуй это как следует на досуге и, прежде чем что-нибудь предпринять, представь себе раздробленное пулей колено с нагноением, гангреной и прочими прелестями. Для лечения есть только аспирин и йод. И представь себе, что мы можем сделать с миссис Макслей, если ты станешь валять дурака. Один из нас будет все время следить за тобой. Делай то, что тебе скажут, и у тебя не будет неприятностей. Все ясно?
— Да, кроме одного. Ты сказал, что это не игрушки. Тогда что же это? Какой смысл во всей этой заварухе? Куда мы направляемся? Можешь ты мне это объяснить?
— Конечно. Мы ищем самолет.
— Ты имеешь в виду тот, который Макслей утопил в океане? И вы намерены отыскать его после того, как прикончили единственного человека, который знал, где это случилось?
— Она тоже знает, — спокойно заявил он. — За каким же чертом мы тащим ее с собой?
— Послушай, он был один на самолете во время катастрофы. Откуда же она может знать?
— Он ей сказал.
— Ни черта вы не найдете, ищите хоть до самого второго потопа!
— Найдем. Он знал это место и был уверен, что разыщет его, иначе он не стал бы нанимать тебя. Значит, это должно быть у какого-нибудь приметного ориентира, вроде одинокого рифа или отмели, и он не мог не сказать ей. Она уже сообщила мне в общих чертах, где находится это место: на запад от Скорпионьего рифа. Знаешь, где это?
— Взгляни на карту, — коротко бросил я. — Послушай, Беркли, ты глуп как пробка или еще глупее. Даже если ты и найдешь самолет, эти деньги невозможно будет спасти. Я не говорил ей этого раньше, потому что главной задачей было избавиться от вас. Теперь, когда эти деньги пробыли столько времени под водой, они превратились в размокшую кашу…
