мыслях мелькнул образ Октября из сна, что вспышкой сменялся обликом Орголиуса. Меня начало лихорадить, потому что воспроизвести в уме образ любимого у меня не вышло. Он был какой-то расплывчатый. Я могла вспомнить, как выглядят его глаза или губы, но не полноценный облик. Он растворялся и ускользал от меня, и мне стало страшно. В груди неприятно ёкнуло.
Что же это? Почему я не могу его вспомнить?! Это, наверное, колдовство! Другого объяснения я не могу найти.
— Ты хотела меня видеть? — внезапно раздался низкий тембр голоса в комнате.
Орголиус стоял посреди комнаты, затемняя её своим обликом. Парящий в воздухе пепел, развевался вокруг него, создавая давящую атмосферу. Я хотела встать, но тело почему-то не слушалось, и я впилась пальцами в подлокотники кресла, пристально глядя на него.
— Я хочу, чтобы Гелиодор был со мной. Я хочу его увидеть, поговорить с ним, — без лишних колебаний потребовала я.
— Ты можешь желать чего угодно, но желания не всегда сбываются, — ответил Орголиус, не показывая никаких эмоций. Он был холодный и мрачный.
— Мне нужен собеседник. Я сойду с ума, если ты будешь держать меня в одиночестве. Мне нужен близкий друг. Ты хочешь, чтобы я помогала тебе, но при этом не идёшь навстречу. Не надо меня обижать. Просто дай мне кота, ведь он же кот, ты сам видел. Он не опасен. Я волнуюсь за него. Ты когда-нибудь переживал за близких сердцу товарищей? У тебя вообще есть сердце или ты весь из пепла? — слова сыпались из меня неконтролируемым потоком, а из под глубокого капюшона Орголиуса показались светящиеся глаза.
Они явно не обещали мне исполнения требований. И зачем я так много наговорила?..
— И вообще, ты же хотел, чтобы я о тебе сложила положительное мнение? Книгу подсунул. Кстати, я её прочла, точнее, просмотрела и много всего увидела, — тараторила я, извергая на него поток неконтролируемых мыслей. Что же это такое, а?
— Какую книгу? — рокотом раздался его голос, пробирая меня до костей.
— Чёрная обложка с золотым тиснением. Там, на полке, — я указала на дверь комнатной библиотеки.
Орголиус щелчком перчатки распахнул двери, и пронёсся гулкий вихрь, закружив перед нами книги. Они вылетели из библиотеки, словно птицы, шелестя страницами.
Несколько мгновений молчания показались мне вечностью. Он что-то проверял, а затем пристально посмотрел на меня.
— Здесь нет чёрной книги, — констатировал он.
— Ну, как же?! Я же её читала, то есть смотрела. Там была история о тебе и Фениксе, о кристаллах, о тёмных сердцах, о твоём бегстве…
Глаза Орголиуса вспыхнули ледяным огнём. В комнате погасли светлячки-светильники. Мне стало страшно, но я изо всех сил боролась с этим чувством, стараясь не вжиматься в кресло. Тьма давила со всех сторон.
— Такой книги не существует! — прорычал он и щёлкнул перчаткой.
Я зажмурилась, ожидая, что он сейчас сделает что-то плохое, но… тьма рассеялась, в комнате всё стояло так, будто здесь никого не было. Словно мне всё это привиделось.
Я с минуту сидела в недоумении. А было ли это? Сумасшествие какое-то.
Встав с кресла, решила проверить библиотеку. Заглянув внутрь, обнаружила идеальный порядок, за исключением одного момента. Чёрной книги действительно не было.
Ну, не приснилась же мне она?
Ощущая, как ломит от усталости тело, прилегла на кровать. Меня сильно клонило в сон, что сопротивляться ему было невозможно. Веки становились тяжёлыми, не желая подниматься, а тело обмякло.
— Это колдовство, — вновь подумалось мне в последние мгновения созерцания расплывающейся в глазах комнаты.
Не знаю, сколько прошло времени, но разбудил меня странный шорох. В сонных глазах рябило от света огоньков. Приподнявшись на кровати, я осмотрела комнату, как вдруг, мой взгляд упёрся в то, чего я не ожидала увидеть.
— Гелиодор! — не помня себя, вскочила с кровати, в мгновение ока, очутившись возле клетки с котом.
Но он, молча на меня смотрел.
— Почему ты не говоришь? Что он сделал с тобой?!
Но кот только покачал головой. Радость сменилась отчаяньем. Он его заколдовал. Значит, был здесь. Значит, мне не причудилось всё это.
— Миленький, как тебя освободить? — осматривая клетку, стала искать замок или дверцу, но ничего не обнаружила.
Клетка была цельная. Никаких намёков на возможность её вскрыть.
— Проклятье! — выругалась я, а кот лишь молча смотрел на меня.
— Нет, это издевательство какое-то! Почему ты такой жестокий? Ну, отпусти ты его, мы и так уже в ловушке! Или ты можешь только на слабых демонстрировать свою силу и власть?! — крикнула в пустоту, ожидая, что Орголиус услышит меня. Я была уверена, что он наблюдает, и не ошиблась.
— Я не слабый, — раздался голос Гелиодора, что он сам того не ожидал.
— Ты говоришь!
— Я говорю, — усмехнулся кот, сверкнув глазами.
— Я так переживала за тебя, друг мой! — обнимая клетку, не скрывала эмоций, что били фонтаном.
— На что ты согласилась, чтобы он позволил тебе меня видеть? — прищурив глаза, серьёзно спросил Гелиодор.
— Ни на что.
— Не верится.
— Правда. Я ничего не обещала. Не было никакой сделки.
— Это не похоже на него, — задумчиво расчесав усы лапой, сказал Гелиодор.
— Не важно. Главное, что ты рядом. Теперь мне спокойнее. Ещё бы от этой дурацкой клетки избавиться, — я надеялась, что и она сейчас рассеется, но ничего не произошло, ни сразу, ни потом.
Видимо, на этом мои требования перестали исполняться. Мы проговорили с Гелиодором несколько часов. Он поведал мне о своём содержании в тронном зале, о встрече с Сирин и заточении в одиночестве. О том, как волновался и требовал для меня условий, за что лишился голоса.
— Ты выглядишь уставшей. И грязной, — заключил Гелиодор, окинув меня внимательным взглядом. — Тебе нужна горячая вода и крепкий сон. Не забывай, что ты всё же человек.
А я, даже как-то и не подумала над тем, как выгляжу. Не до этого было. Да и внутренний протест против заманчивых условий сыграл свою роль. Не став бороться с желанием искупаться, поставила клетку с Гелиодором на кровать.
— Ну, чего раздумываешь? Иди, отдохни и возвращайся со свежими силами, — буквально приказал Гелиодор, мостясь в клетке, куда я просунула мягкое покрывало, — зря я что ли требовал человеческих условий?
— А тебе не кажется всё это подозрительным? Не слишком ли он добр, как для врага?
Кот окинул меня изумлённым взглядом.
— А ты хотела сидеть в темнице сырой и страдать? Быть настоящей пленницей по всем канонам рабства?
Меня передёрнуло от его вопроса.
— Я… не знаю. Странно всё это и не просто, — пожала плечами, задумавшись над его словами.
— Просто, — фыркнул кот, — жить нужно в любых
