Дед поморщился и пересел на краешек дивана. Будто вспомнил, что надо держать соответствующую воинским званиям дистанцию.
– Конечно, если речь идет о простом командире десантного отряда, то такой риск и в самом деле обычен. Однако тебя-то нельзя считать простым командиром десантников! Разве не так?
– Об этом знают немногие!
– Неважно. Ты должен понимать важность собственной безопасности для нашего общего дела. До сегодняшнего дня мне казалось, что ты это понимаешь!
И началась очередная воспитательная беседа.
«Вы обязаны сто раз подумать, капитан… С вами связана судьба тысяч людей… Вы должны… Вы не имеете права… Вам положено… Вы согласны, капитан?»
Вот теперь следовало брать быка за рога.
– Я был бы согласен, – сказал Осетр, – если бы мое положение в действительности оставалось таким, о каком вы говорите, господин полковник. Но после рейда на «Георгии Победоносце» я понял главное… – Осетр замолк, будто подбирал нужные слова. – Я вдруг понял, что безопасность близких мне людей гораздо важнее нашего общего дела. И если я буду продолжать участвовать в этом деле, мои близкие всегда будут находиться под ударом.
– Да, – сказал Дед. – Твой вывод правилен. Но ведь это удел любого государственного человека. Ты думаешь, мои близкие не под ударом? Еще как под ударом!
Осетр точно знал, что семьи – в смысле жены и детей – у полковника Засекина-Сонцева в настоящее время в наличии не имеется.
Наверное, полковничья супруга (а в тот момент, скорее всего, еще лейтенантова или капитанова) не выдержала постоянных мужниных отлучек от домашнего очага. Ей надоело проводить вечера в одиночестве, и она попросту сбежала от такого спутника жизни…
А может, супруги у Деда и вообще никогда не имелось. Трудно представить себе его женатым на ком-то еще, кроме собственной работы…
Впрочем, какие-то близкие у полковника все равно должны быть. Не полный же сирота он, когда среди россов так распространены многодетные семьи!
Но сейчас не время размышлять о близких Деда.
– Всеволод Андреевич! Рейд к Дальнему Алеуту совершенно изменил мои намерения. Я вовсе не хочу быть государственным человеком. Я не хочу, чтобы мои близкие постоянно находились в поле зрения наших противников. Я не хочу, чтобы княжне Чернятинской все время угрожала опасность. Если приходится выбирать между уделом государственного деятеля и судьбой маленького человека, я выбираю судьбу маленького человека. Пусть я не стану росским императором! Зато мои близкие будут в безопасности.
Дед встал с дивана и прошелся по кабинету, блуждая взглядом по углам. Будто что-то искал…
– Не будут твои близкие в безопасности! – сказал он потом. – Если мы не предпримем то, что решили, в скором времени ничьи близкие не будут в мало-мальской безопасности! Тебе ли этого не знать! Ну да ладно, воля твоя, сынок…
А дальше последовало уже знакомое и ожидаемое:
– Магеллановы Облака – достойные спутники нашей Галактики! – заявил Дед.
Осетр немедленно сделал вид, что утонул в процессе внушения.
А когда процесс закончился и Дед спросил: «Ну так как? Мне удалось доказать тебе, что на первом месте у государственного человека должна стоять безопасность родной державы, а не конкретных людей?», Осетр ответил:
– Простите, господин полковник, не удалось. Можете гнать меня в шею с военной службы, но я не хочу приносить вред близким людям! Это безнравственно! Нельзя строить свое счастье на несчастье других! Господь обязательно накажет за это!
На сей раз Дед даже не поморщился.
– Ладно, майор, – сказал он, устраиваясь за рабочим столом.
– Вы хотели сказать «капитан», – перебил Осетр.
Впрочем, ему все уже было понятно…
– Я хотел сказать то, что сказал, – хлопнул ладонью по столу Дед. – За успешно выполненное в системе Дальнего Алеута задание капитан Башаров награжден орденом Святого Романа[3] первой степени, посмертно. А тебе, сынок, присвоено очередное воинское звание. И новое имя. Отныне ты – майор Долгих. Остромир, разумеется. Так что жду сегодня приглашения на соответствующую моменту вечеринку.
– Служу государю-императору! – щелкнул каблуками Осетр.
– В ближайшее время вам, майор, предстоит выполнить очень важное задание, – Дед перешел на официальный тон. – А я, пока вы его выполняете, подумаю насчет «гнать в шею».
Вечером в одном из банкетных залов пансионатного ресторана состоялась «соответствующая моменту вечеринка». Присутствовало несколько офицеров РОСОГБАК, среди которых были капитан Барбышев и полковник Засекин-Сонцев, выглядевший изрядно озабоченным. Все присутствующие заразились настроением командира, и до битья посуды на сей раз не дошло.
А на следующий день новоиспеченный майор Долгих получил личные документы и приказ срочно отправиться на планету Угловка, носящую в народе прозвище Кресты. И не удивился этому.
Кто ж удивляется, если вектор развития событий устремляется в ту сторону, куда ты и добивался! Так что в колонну по одному, господа «росомахи»! И не будем травить вакуум!
Глава двенадцатая
На следующее утро, явившись в министерство, Толстой сказал Охлябинину (тот всегда появлялся на работе раньше начальника):
– Утренний доклад отложим на четверть часа.
Обычно рабочий день министра начинался с доклада о конкретных задачах предстоящих рабочих часов: встречах, звонках, требующих срочного ответа письмах. Но сегодня день был необычный, и начинать его требовалось иначе.
Через четверть часа, потраченные министром на то, чтобы еще раз поразмыслить над задуманным, заместитель появился в кабинете.
– Можно, Василий Илларионович?
Толстой очнулся от размышлений:
– Да! Заходи, Иван Мстиславович. Присаживайся.
Заместитель привычно устроился в кресле для посетителей.
– Давай, что там у тебя?
Охлябинин принялся перечислять требующие немедленного вмешательства министра вопросы.
Когда он закончил, Толстой сказал:
– Я понял… Подожди!
Собравшийся покинуть кабинет шефа заместитель вернулся в кресло.
– Позавчера, как ты знаешь, меня вызывал к себе государь, – продолжил Толстой. – Ему пришло анонимное письмо. В письме говорится, что у императора появился незаконнорожденный наследник. Вернее, там сказано: «имеется незаконнорожденный наследник».
Заместитель смотрел на шефа, не мигая. Ни один мускул на его лице не дрогнул.
Но это ни о чем не говорило – он всегда так выслушивал указания министра.
– Могу я ознакомиться с письмом?
– Разумеется, – сказал Василий Илларионович. – Я переправлю его на твой комп… Как я уже сказал, письмо анонимное. И наша с тобой главная задача – выяснить, кто его прислал. Архисрочная, прямо скажем, задача.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
