лишь страхом. Все мои конечности сотрясала дрожь, и я пыталась это скрыть.
— Во-первых, привет. Во-вторых, у нас есть темы поважнее, чем местоположение детей. Но, если тебе это критически важно, то Валя уснул минут 15 назад, а старшие играют в приставку.
— Опять? Ты что, не можешь занять их делом?
— А это уже не мои проблемы, — сказала я. — Приставку купил и принес ты. Несмотря на все мои возражения. Поэтому игромания детей — твоя зона ответственности.
Муж снял ботинки и поднял на меня глаза. Мне показалось, что в них промелькнуло что-то вроде искры, маленького огонька с частицей азарта. В тот момент я не стала всерьез задумываться над этим — мало ли что мне там могло померещиться, учитывая качество моего сна? Но потом, много позже, я пойму, чем был вызван этот его взгляд.
— Я слишком устал, чтобы выслушивать твои нотации. Пойду в душ. Надеюсь, ужин уже готов.
— Нет, сначала мы поговорим, а уже потом ты сходишь в душ.
— О чем нам говорить? Я же сказал, что устал.
— Тогда можешь разговаривать сидя, — съязвила я, мысленно поражаясь, откуда у меня вдруг взялись на это силы.
— Мы можем поговорить потом.
— Потом проснется Валентин и начнет орать. Он проспит не больше часа, и ты об этом знаешь.
Жестом я пригласила муженька пройти в кухню. К моему удивлению, он не стал противиться.
Когда он уселся в одно из кресел и вопросительно на меня посмотрел, я заговорила:
— У тебя какие-то проблемы на работе, ты чем-то опечален, плохо себя чувствуешь, или произошло что-то другое, о чем я не подозреваю?
Сергей закатил глаза:
— Я не понимаю, к чему эти нудные предисловия? Виной всему твои регулярные истерики, а у меня как раз-таки все в порядке. На работе и по части здоровья в том числе. Поэтому лучше задай все эти вопросы себе. Может, это с тобой что-то не так, и именно из-за тебя в нашем доме царит ругань? А, Нина?
— То есть, ты швыряешь кружки в стену, применяешь ко мне физическое воздействие и позволяешь себе меня оскорблять, потому что СО МНОЙ что-то не так??
— Когда это я применял к тебе силу и оскорблял?
— Вчера. И позавчера. И неделю назад. Ты хватаешь меня за руки, и теперь они все в синяках. На, полюбуйся, — я закатала рукава и продемонстрировала мужу последствия его рукоприкладства. — А еще ты пару раз называл меня дурой и тупой, что в целом равнозначно по смыслу, но все же несколько отличается по степени грубости.
— Если синяки действительно из-за меня, то извини.
Извиняться за дуру и тупую Сергей, видимо, не посчитал нужным. Я тоже решила не заострять на этом внимание, ведь времени до пробуждения Валентина оставалась все меньше, а главный вопрос все еще был открыт.
— Какого черта ты так ко мне относишься? Не ты ли обещал, что, если я оставлю ребенка, то все будет по-другому? Не ты ли божился, что будешь сдувать с меня пылинки и носить на руках??
Сергей ударил кулаком по столу так, что зазвенели столовые приборы, которые я заранее разложила к ужину.
— Я сдерживался до последнего! — Его глаза сверкали злобой. — Старался, как мог, игнорировал все твои косяки. Но всему приходит предел!
— Косяки?? И чем же, интересно, я так провинилась? Пересыпала или недосыпала сахара в кофе? О, да ты само спокойствие, милый! Жена творит такие ужасные вещи, а ты терпишь! Святой человек!!
— Твоя проблема в том, что ты замечаешь только следствия, когда нужно работать с причиной. А причина — в твоей вечно унылой физиономии и нежелании что-то менять. Ты вечно вздыхаешь, жалуешься, у тебя постоянно такое лицо, как будто ты одна растишь троих детей и пашешь, как ломовая лошадь, чтобы их прокормить. Но ведь это не так! Пашу здесь я один, а ты и дети сидите, как у Христа за пазухой. Вы ни в чем не нуждаетесь, Нина! Но ты продолжаешь ходить со скорбным видом и назло провоцируешь меня на скандалы. И я знаю, почему: тебе просто скучно ни хрена не делать. Ты начинаешь беситься с жиру и пытаешься выставить меня виноватым. Сначала я спускал все на тормозах, терпел эти выходки, делал вид, что не замечаю, что в моем кофе снова слишком много сахара, но больше этого попустительства не будет. Я не позволю превращать меня в жалкого подкаблучника. Ты поняла меня??
С каждым новым словом, вылетающим из его рта, мои глаза становились все шире, а под конец тирады я вообще не могла поверить, что он реально сказал всю эту чушь. Несмотря на усталость, я никогда не ходила со скорбным видом, всегда встречала мужа с улыбкой, обнимала его и уж тем более ни на что не жаловалась. Черт возьми, последние полгода я была абсолютно счастлива! За это время я даже ни разу не повысила голос ни на Сергея, ни на детей. Улыбку с моего лица стер онсам, своим скотским отношением.
Я подсела к нему ближе и спокойно, глядя в глаза, постаралась объяснить, что это ненормально — швырять кружки в стену и оскорблять меня без причины, но он не хотел слушать и продолжал гнуть свою линию. Под конец этой бессмысленной беседы силы окончательно покинули меня, и я просто расплакалась от обиды.
— Я ведь никогда не жаловалась! Не просила тебя вставать к младшему по ночам и вообще хоть как-то помогать мне по дому. У нас больше 120 квадратов жилой площади, и обслуживаю их одна я. Каждый день мою, пылесошу, вытираю, убираю. И все это — без единой жалобы. В сутки я сплю около четырех часов, и каждый раз мой сон рваный — не успеваю я задремать, как из радионяни уже слышится рев. Я валюсь с ног от усталости, по ночам мне мерещится всякое, иногда я не могу уснуть даже в полной тишине, потому что мне постоянно кажется, что я слышу детский плач. И ты говоришь мне, что я отбилась от рук, каким-то образом тебя провоцирую, бешусь с жиру и далее по списку? Ты вообще в своем уме, Сережа?
— Твои манипуляции больше на меня не действуют, Нин. Даже не старайся. Если человек действительно невиновен, он яростно отстаивает свою точку зрения, бьется до последнего. Ты всегда так раньше делала, если я вдруг в чем-то был неправ. Мы уже давно вместе, и я изучил тебя от и до, не забывай об этом. Я прекрасно вижу, что ты признаешь
