Помахав на прощание ручками и еще раз показав направление на горку, (как слепому, ей богу!) они ушли, нагруженные сумками, оставив меня одного на этой полянке. Тяжко вздохнув, я повернулся в противоположную сторону и неспешным шагом побрел к горе, ведь вдруг еще увидят, что я никуда не иду, потом прилюдно позорить будут! Так, пройдя немного и поглазев на окрестности, я присел на попавшуюся по дороге корягу и предался праздным размышлениям.
Вот так всегда, когда нужно, время ползет со скоростью дистрофической улитки! Я уже прикинул, что первым делом нужно сделать, вернувшись домой, и посчитал мысленно, сколько у меня осталось наличности от зарплаты и что купить необходимого на свой комп… А время все тянулось и тянулось, солнце медленно ползло по небу и до заката было еще ой как далеко!
Плюнув и чертыхнувшись, я встал с коряги, потер отсиженные места и задумался, как бы убить еще часа два? И тут моя голова выдала мне гениальную идею: а если и в самом деле прогуляться до Мертвого Кургана? Эта мысль показалась мне бредовой и я откинул её в сторону. Но она с упрямством бумеранга все возвращалась обратно и билась в стенки моего черепа, все убеждая меня последовать совету приятелей. Поневоле я задумался и пришел к выводу, что идея не так уж и плоха — и время убью, и разомнусь напоследок, и…
Под конец моих рассуждений наглая идея заняла все пространство моего мозга и свесила ножки, убеждая меня в своей гениальности. Короче, подхватил я свой рюкзак с грибной добычей и двинулся к Неживому Кургану, гадая о том, что же заставило аборигенов так называть эту неприметную горку. Попутно, помня о своей фантастической способности ориентирования, я мысленно повторял про себя маршрут обратной дороги. Так, спуститься с горки, потом прямо до лесной поляны, затем направо к речке, дойти до моста, пройти по течению до вчерашнего пляжа, а там уже — рукой подать! Ребенок и то не заблудится!
Подбадривая себя таким образом, я приближался к горе. Она на вид оказалась немного больше, чем я себе представлял — на глаз, метров пятьдесят высотой. Одно радовало, склоны у неё были некрутыми (градусов двадцать-тридцать) и забраться по ним до вершины труда большого не составит.
Да, переоценил я маленько свои силы. Как же, не составит! Забирался на него я с большим трудом, (даром на глаз такой невысокий) несколько раз устраивая передышки и когда наконец добрался до вершины мои ноги дрожали и напоминали мне про знаменитый поход на рынок. В бессилии опустившись на вершине на какую-то каменюку, поросшую лишайниками, я вытянул ноги и с блаженством выдохнул. Да-а-а, какой же я все-таки хиляк!
Паршивая горка отняла так много сил, что я не обращал внимания на окружающее, а когда поднял взгляд, то обнаружил, что вечер уже вступил в свои права. Садилось солнце, краешком касаясь вершин далеких деревьев и светя мне в лицо ласковыми лучами. Небо все больше приобретало красноватый оттенок, облака розовым туманом зависли над горизонтом. Неспешно приходила тень, накрывая лесную чащу у меня под ногами, ночная прохлада пахла листвой.
Я все сидел и смотрел на открывающееся великолепие, с умиротворением в душе замечая, как меняется палитра небесных красок на фиолетовую, как медленно садится солнце за горизонт и начинается ночь… Блин! Эта мысль меня отрезвила. Мне же еще до поселка добираться черт знает, сколько, а я сижу тут расслабляюсь! Встав и надев рюкзак, я в последний раз кинул взгляд на заходящее солнце и краем глаза отметил какой-то интересный блеск немного ниже по склону, противоположному тому, откуда я пришел. Этот склон был немного круче и деревья на нем росли только у самого подножья.
Постояв немного, пощурившись на неизвестную блестящую штучку и оставив бесплодные попытки разглядеть причину блеска, я решил спуститься и посмотреть, что там. Я уже говорил, что как сорока люблю все блестящее. Так вот и сейчас, даже не раздумывая особо, я стал спускаться по склону. Спуск давался тяжело, земля осыпалась под ногами, но я аккуратно передвигался вниз, держась за хиленькие кустики к вожделенному блеску.
Наконец, спустившись метров на пятнадцать, я подобрался к его источнику. Нечто металлическое выглядывало краем угла из земли. Утвердившись на склоне двумя ногами, я протянул к нему руку, одной держась за мясистый куст лебеды и с энтузиазмом археолога начал его раскапывать. Земля осыпалась под моей рукой и я наконец смог зацепить за краешек вытащить сей вожделенный предмет. Им оказалась… консервная банка! Нет слов (цензурных) описать мое разочарование! Швырнув её со злостью вниз и проследив за её падением, я в расстроенных чувствах ухватился за мясистый кустик и начал подниматься. Но…
Хрусь! Кустик оказался у меня в руках, ноги соскользнули по осыпающейся земле и я, наращивая скорость, полетел догонять банку! Первым делом я шмякнулся лицом о земляной склон, дальше, пытаясь за что-нибудь ухватиться, получил выпирающим камнем в правый бок, после чего меня развернуло и дальнейший путь я проделал кувырком.
По пути лихорадочно начал соображать, что нужно делать в таких ситуациях. Вроде, где-то читал совет, что при падениях нужно раскинуть руки и не сопротивляться препятствиям, что вызовет меньшие повреждения. Так как других мыслей уже не осталось, я раскинул руки и продолжил кувыркаться уже так. По пути даже успел хихикнуть:
— Пять секунд, полет нормальный!
Приземление оказалось для меня неожиданным. Так вышло, что летел я уже спиной, и в итоге я со всей дури шмякнулся на рюкзак, хорошо приложившись затылком обо что-то твердое, и полетел во тьму…
Глава 4
Хождение по лесу
Когда я пришел в себя, первым желанием было поскорей сдохнуть! Дикая боль накатывала волнами и колокольным перезвоном отдавалась в голове. Такое впечатление, что была переломана каждая косточка моего тела, да еще и несколько раз. Застонав, я попробовал открыть глаза. Темнота не уходила!
«Я ослеп!!!» — пронзила мозг дикая мысль, разогнав на мгновение боль. Лихорадочно я ощупал пальцами лицо. Очков нет, ну это и понятно — как в такой болтанке им было не слететь? Зато глаза были на месте, и по первому ощупыванию были в полном порядке. Проморгавшись, я попробовал еще раз оглядеться. Наконец стали слабо видны черные пятна деревьев, силуэт горы, с которой я совершил свой головокружительный спуск, но дальше темнота уходить отказывалась.
«Да ведь сейчас глубокая ночь», — понял я. «Луны не видно, поэтому так темно». Успокоившись, я оставил глаза в покое и попробовал подняться. Боль вернулась с новой силой и ударила кувалдой по голове.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
