– В Праге, – хрипло выдавливаю из себя я.
– Вот и отлично, значит, все складывается как надо, Алексей Валерьевич, – это она уже полковнику.
– Объясните мне, что произошло, – прошу я, уже не понимая ничего.
Мотя раскрывает свой блокнот. Он толстый, старый, немного потрёпанный. На какой-то странице лежит закладка. Ходят слухи, что все сценарии всех операций Мотя давно туда записала. И теперь только извлекает на свет свои заготовки.
– Ты должна кое-что знать, Кузнецова. Граф Вольф – один из самых влиятельных политиков Европы. И не потому, что занимает большой пост, а потому что имеет много друзей среди правящей элиты, королевских домов, их детей. И, по нашим сведениям, он ни с одной разведкой не сотрудничает.
Полковник кивнул в знак подтверждения слов Моти, выразительно посмотрел на меня и перевернул страницу своей папки. А я краем глаза увидела там фото мое с Марком, где мы с ним стоим на балконе. Значит, мы действительно все под колпаком у Мюллера!
– Граф очень интересен нашей разведке, но попасть в его окружение не удается ни кому. Он демократичен только снаружи! А на самом деле он невероятный сноб. Летом он отдыхает на своей яхте, там только его друзья. Зимой он в своем горном шале живет, катается на лыжах в Альпах. И опять к нему не подойти. Круг его общения крайне ограничен, новых лиц там почти нет, – Мотя что-то пометила у себя в блокноте и продолжила, – И, кстати, девушка у него была, недоучившаяся актриса. Она пробовала себя в фото бизнесе, даже в порно снималась, но и там не сложилось. Звали Салли, но она погибла в автокатастрофе. Не справилась с управлением, под наркотиками была. После нее Марк очень тщательно выбирает своих знакомых, – все это Мотя вычитала из своего заслуженного блокнота.
Ого, как тебя, Марк, окружили! И ты еще держишься? Но вчера ты не показался мне неприступной крепостью! Или я что-то не знаю?
– Ты вела себя не так, как надо. Ты вела себя совершенно не так как надо, но вопреки всему, ты сделала то, что не получалось сделать нам на протяжении пяти лет.
Они что, пять лет не могли поговорить с Марком? Но Мотя продолжила.
– Он не идет на близкие личностные контакты ни с кем, – пауза, Мотя выразительно смотрит мне в глаза. Я уже и так заинтригована! Продолжайте!
– Ни с кем, даже со мной, – закончила дама.
Мотя, ты это серьезно? Я представила, какими должны быть близкие личностные контакты между Мотей, справившей шестидесятилетие, и Марком. Но моя наставница считала это самым высшим проявлением несговорчивости графа. Глядя на эту представительную даму, трудно поверить, что она проводила головокружительные соблазнения в дипломатических кругах, но это было! Всех секретов нам не раскрывают, но говорят, что у Моти был роман даже с известным президентом.
– Мы даже думали, что его психологический портрет неверен, и что он другой, как бы сказать, ориентации, – Мотя избегает называть мужчин «другой ориентации» просто геями, поэтому несколько смущена. Но ей на помощь сразу приходит полковник.
– Но это не так. Психопортрет верен, и граф еще ни разу от него не отходил. Но вчера все его реакции были другими! Он делал то, чего не должен был делать. Хотя и от тебя тоже ни кто не ждал таких сюрпризов, – куратор несколько смягчился. К нему возвращались его юмор и сатира, – Ты зачем за запиской полезла, любопытная ты моя?
А то, что было написано там, тебя не интересует, полковник? Но я просто пожала плечами. Милый жест беззащитной и маленькой девочки! Действует на мужиков хорошо. Мы, конечно, не имеем права использовать приемы воздействия на мужчин в служебной ситуации, но это получилось у меня само собой!
– А что было в записке, вы уже выяснили? – обращаясь к полковнику, проявила интерес Мотя.
– Ну, говори, что ты там вычитала в записке? – полковник исправлял свою ошибку. Хотя, на мой взгляд, это главное! Это то, с чего надо было начинать весь наш разговор, а не ругать меня. Из-за этой записки Марк подставил себя. Он ее скрывал от посла, значит Жакко, о котором там говорилось, это информатор Марка как минимум!
– Там было написано: «Жакко не ждите. Начинайте». Это все.
Мотя ни как не отреагировала. Она, как будто, даже не расслышала меня, все ее внимание было отдано странице ее блокнота. А по лицу полковника было понятно, что это имя он слышит впервые. И он тоже просчитывает самые разные варианты того, кем может быть этот Жакко. То, что это ник, то есть чей то псевдоним, сразу ясно. Но то, что мы знаем о его существовании – уже хорошо! И раздобыла эту информацию я! За это надо долго хвалить, и может даже благодарность объявить.
– А на балкон зачем ты его потащила? Ясно же, что это сразу привлекло к вам все внимание, – Мотя делает какие-то пометки. Ее Жакко не заинтересовал. Или она его знает, или не считает сейчас нужным на этом останавливаться.
– Мне надо было отдать ему записку, не делать же это было при всех.
– Ну, конечно, графу попалась стеснительная дурочка! – не выдерживает куратор.
– Ты вообще не должна была поднимать ее. Тебя там и близко не должно было быть! Ты видела, как работала Люська? Смотреть любо-дорого! – полковник опять вышел на крещендо. Но Мотя спокойно остановила его.
– Алексей Валерьевич, это единственный шанс выхода на графа и на…., – Мотя оборвала себя на полуслове, – Что вы решили?
Полковник смотрит, взвешивая на своих весах возможность допустить меня до великой тайны. И видно по всему, я совершенно не соответствую его идеалам настоящего разведчика. Хотя куратора понять можно. Если посмотреть на все это объективно, то я только оканчиваю первый курс.
Не будут школьнику давать в руки гранату, даже если можно его коротко ознакомить со всеми тактическими характеристиками этого оружия. Так и мне, наверно, еще рано выходить на контакты шестого и выше уровня. Подготовка у меня слабая. Вернее, ее нет вообще. Все это, возможно, думал и мой куратор. Но, вероятно, перспектива иметь в информаторах графа Вольфа была так привлекательна и необходима, что он решился.
– Давай, вводи ее в курс дела. Через три года она будет иметь хорошие связи. А ты знаешь, что будет через три года.
О! Я тоже знаю, что будет через три года такого, что вас приводит в состояние легкой эйфории. Будет большой саммит всех влиятельных политиков мира. И знакомство с графом Вольфом будет совсем не лишним.
– Хорошо, Кузнецова, – Мотя была торжественна и серьезна, – Ты продолжишь с ним знакомство. Войдешь в его окружение, но дальше ни каких шагов. Ни каких!
– Но как? Я же не согласилась на встречу с ним, и ушла, не попрощавшись с приема! На яхту к нему я не попаду, а до зимы еще далеко.
Но они не зря пасли Марка, его расписание жизни было известно полковнику.
– Он будет через несколько дней на ежегодном соревновании по запусканию бумажных самолетиков, – Долгих посмотрел на Мотю, – Как это правильно называется?
– Так и называется, Чемпионат по запусканию бумажных самолетиков, – назидательным голосов говорит Мотя, – Проводится один раз в год недалеко от Праги. Туда собирается элита. Они создают крупный фонд через добровольные взносы, победитель получает большой денежный приз. А в конце показывают авиа шоу частных самолетов. И за штурвалом не их наемные авиашоферы, а сами владельцы. Вот такие у богатых забавы. Просто ярмарка тщеславия.
Мотя жила представлениями о жизни прошлого века, поэтому ее отношение к играм состоятельной молодежи читалось по ее голосу открыто. Она их не одобряла.
– Наверно, очень интересное занятие, но как попасть на соревнования, я пока не знаю, – озаботился полковник, – Принимают туда как-то странно, – куратор явно не в ладах с Инетом! Сейчас через него можно узнать практически все, включая подробности личной жизни императора, даже замуж выйти дистанционно можно!
– Возможно, у них есть сайт. Я узнаю, как можно принять там участие, хотя бы в качестве просто гостя, – включаюсь я в игру. Мне уже интересно. Но не больше как зрителю, потому что о бумажных самолетиках мои знания остались на уровне переменки в третьем классе. Хотя, скажите мне, что там можно еще придумать? Кроме того, как сложить несколько раз лист бумаги. Но я догадывалась, что мысль человеческая не стоит на месте. Возможно, что и в бумажной авиации есть свои Туполевы.
– Ну, значит, договорились. Завтра получишь полное техническое описание задания. Считай, что это твой квест на лето, – блеснул новым словцом полковник, – И не увлекайся сильно, Кузнецова. А то в следующий раз может и не так все повернуться. У нас самодеятельность не в чести. Здесь больше профессионалов ждут.
Куратор неторопливо сложил все в свою папку.
– И профессионалов очень высокого уровня. Другие здесь не живут, их просто съедят. Ты поняла? – это чтобы мне жизнь не казалась сказкой, делает заключение Мотя.
