● основным типом акторов выступают конфликтующие группы интересов;
● отсутствует монополия на представительство интересов;
● возможно как сильное, так и слабое государство;
● симбиоз или кооперация между государством и группами интересов не предполагается;
● сами группы интересов основаны на добровольном членстве и открытости;
● уровень институционализации взаимоотношений между государством и группами интересов довольно низкий.
Стоит отметить, что плюрализм не представлял собой какой-то единой теории. В рамках данной парадигмы существовали различные модели отношений между государством и группами интересов. В сфере изучаемого нами вопроса, значительный интерес представляют две работы американского политолога Р. Даля, стремящегося обосновать адекватность плюралистической модели. В работе «Демократия и ее критики» ученый обосновывает концепцию «полиархии» (др.-греч. πολυαρχία – «многовластие, власть многих») – политической системы, основанной на открытой политической конкуренции различных групп в борьбе за поддержку избирателей. В рамках данной системы наивысшие иерархи государства вынуждены изменять свое поведение таким образом, чтобы выиграть выборы в политическом соревновании с другими кандидатами, партиями и группами влияния[54]. Модель полиархии основывается на семи институтах, к которым относятся:
1. Выборные государственные должности;
2. Свободные, честные и регулярно проводимые выборы, в которых имеет право участвовать каждый гражданин (как избиратель и как кандидат), в сочетании с непрерывным открытым политическим соперничеством между гражданами и их объединениями;
3. Отзывчивость правительства;
4. Свобода самовыражения;
5. Доступ к альтернативным и независимым источникам информации;
6. Автономия общественных организаций;
7. Всеобщий охват гражданства.
Другой важной работой этого политолога в контексте исследуемого нами явления является книга «Кто правит?», которая посвящена обстоятельному анализу результатов прикладного социологического исследования о демократии и распределении политической власти в американском обществе, на примере города Нью-Хейвен (штат Коннектикут)[55]. По результатам исследования, проводившегося с 1951 по 1959 г., ученый делает вывод, что, несмотря на неравенство сил, граждане Нью-Хейвена оказывали существенное косвенное влияние на принятие политических решений путем участия в выборах, результаты которых интерпретировались лидерами как выражение определенных приоритетов, учитывавшихся при выработке политического курса. В Нью-Хейвене не произошло аккумуляции всех ресурсов в руках одной группы и не сложилось монополии на городские решения. Иными словами, власть в городе оказалась распределена между различными группировками, которые контролировали решения в отдельных областях, но не всю политику города. Поэтому на вопрос «кто правит?» ученый отвечает: небольшие группы лидеров, меняющиеся в зависимости от сферы и характера решаемой политической проблемы, а также имеющихся ресурсов. Как правило, группы имеют наибольшее влияние в тех сферах, которые напрямую затрагивают их интересы. При этом, по мнению Даля, данные выводы можно экстраполировать на все американское общество по причине того, что Нью-Хейвен является достаточно типичным американским городом.
С точки зрения изучения лоббизма плюралистическая теория интересна прежде всего следующим.
Во-первых, теория плюрализма акцентирует внимание на устойчивости взаимоотношений между государством (отдельными органами государства), с одной стороны, и определенными группами интересов, с другой. При этом в рамках данной концепции делается упор на группы интересов как ведущую силу в этих взаимоотношениях. Плюралисты считают, что граждане могут реализовать свои интересы, объединяясь в какую-либо существующую группу давления, тем самым получая возможность влиять на политику. Данный подход позволит нам детально изучить субъектный статус лоббизма, раскрыв все многообразие его акторов.
Во-вторых, как покажут наши исследования в дальнейшем, модель «полиархии» и ее базисные институты, описанные Далем, также являются идеальной моделью для зарождения и развития института профессионального лоббирования. Именно через институциональные предпосылки, заложенные в теории полиархии, нами впоследствии будет раскрыта суть института профессионального лоббирования.
В-третьих, плюралистический подход к распределению власти в социуме, определяет, с одной стороны, отсутствие монополии какой-либо группы на власть, с другой – существование противоборствующих центров власти, конкурирующих друг с другом, а также контролирующих друг друга. Указанное позволит нам в дальнейшем объяснить, почему незначительные группы, не обеспеченные должным образом финансовыми и административными ресурсами, могут эффективно противостоять коммерческим корпоративным структурам и их ассоциациям в борьбе за итоговые политические решения. Многочисленные примеры этого противостояния – весомый аргумент в ответ критикам теории, утверждающим, что плюрализм различных интересов не обеспечивается в реальном политическом процессе, где доминирующую роль играет большой бизнес.
В-четвертых, подход, используемый в плюралистической теории, при котором роль государства принижается по сравнению с группами, органичен для описания лоббистского процесса лишь в ряде стран с демократическим политическим режимом. Данная концепция явно неприменима, во-первых, в авторитарных и тоталитарных режимах, в которых любое политическое вмешательство или подавляется или строго регламентируется; во-вторых, в странах, хоть и являющихся демократическими, но в политической культуре которых существует сильное влияние сословных, религиозных и пр. традиций (например, Япония).
В-пятых, в рамках теории политического плюрализма лоббизм способствует более гармоничному преобразованию различных частных интересов в единый общественный интерес, формированию оптимальной с точки зрения максимизации благосостояния всего общества государственной политики.
ТЕОРИЯ ЭЛИТ И ЛОББИЗМ
Предпосылки теории элит можно найти у философов Древней Греции и Китая. Однако первыми, кто построил целостную концепцию элит на опыте наблюдения за реальными политическими событиями, были представители итальянской школы политической социологии. Например, итальянский экономист и социолог В. Парето, который и ввел термин «элита» в политологический лексикон, понимал под ним лиц, получивших наивысшую оценку в своей области деятельности, достигших высшего уровня компетентности. В другой своей работе Парето пишет, что это «люди, занимающие высокое положение соответственно степени своего влияния и политического и социального могущества. Большинство тех, кто в нее входит, как представляется, в незаурядной степени обладают определенными качествами – неважно, хорошими или дурными, – которые обеспечивают власть». Другой основоположник элитизма, Г. Моска, определяет элиту, как наиболее активных в политическом отношении людей, ориентированных на власть, это организованное меньшинство, осуществляющее управление неорганизованным большинством[56].
Как видно из определений, представители элитистского направления исходят из постулата о том, что на практике принятие всех важных политических решений осуществляется верхушкой общества – элитой, которая формируется по самым различным признакам: происхождение, опыт, верования, образование и пр.[57]
Элита осуществляет функции управления обществом, а также вырабатывает новые модели поведения, позволяющие обществу приспосабливаться к меняющейся политической реальности.
До выхода эмпирического исследования Р. Даля в 1961 г., среди американских политологов доминировали именно элитистские концепции, что подтверждалось рядом социологических исследований. Наибольший резонанс в контексте полемики по вопросам распределения власти в обществе вызвали книга исследователей Р. и Х. Линд «Средний город» (1929)[58], докторская диссертация социолога Ф. Хантера «Структура власти в общности» (1953)[59] и книга Ч. Миллса «Властвующая элита» (1959)[60].
