хватило рассказа сестёр и получаса тут чтобы получить достаточно понимание ваших тренировок. Не буду говорить об их мягкости, скажу лишь об их ограниченности. Да, знать с какой стороны держаться за меч, безусловно, важно. Знать теорию, приемы, отрабатывать их — это необходимо. Но первый же человек, который сосредоточился на тренировке своих чувств, вероятно, разнесет любого из вас в ноль.
Давай для наглядности, Антон. У тебя было некоторое время чтобы оценить своего оппонента, — Тарас провел ладонью от лица до пояса, — что ты увидел?
Такой вопрос застал парня врасплох: они обычно не водят долгих бесед перед первым спаррингом. Разговоры идут потом, когда начинается разбор ошибок и недочетов.
— Давай, говори. Не волнуйся, если кто-то решит посмеяться над твоим ответом, займет твоё место.
— Ну… — Антон ещё раз пробежал взглядом по оппоненту. — У тебя короткое оружие, значит у меня есть преимущество в дальности поражения моего копья. Моя главная задача не подпустить тебя близко. Учитывая, что на тебе нет никакой защиты, мне не нужно сильно вкладываться в удары, чтобы тебя ранить, а значит мне будет проще держать тебя на расстоянии и рано или поздно одолеть.
Тарас кивнул.
— Хорошо. Теорию о том, как использовать копьё против идиота, что вышел на него с ножом ты знаешь. Но что ты можешь сказать обо мне?
Парень смутился, не совсем понимая, чего от него хочет услышать Тарас.
— Ну, у тебя много шрамов, поэтому можно сделать вывод, что ты опытный боец и требуется проявить осторожность?
— Что ж, утверждение верное. Но я спрашивал тебя не об этом. Давай я расскажу, что увидел я, глядя на тебя.
Ты правша, но опорная нога у тебя левая — хорошее сочетание для копейщика. В игре этого дефекта у тебя нет, но в реальности ты ломал правую руку, достаточно серьёзно, учитывая, что срослась она не совсем правильно и теперь максимальная амплитуда части движений у тебя уменьшена. Не знаю, ты либо очень любишь прогулки, либо не очень ответственно относишься к выбору обуви, так как натёртые мозоли не дают тебе уверенно встать на выставленную вперед ногу.
Лицо Антона, как и ещё нескольких человек, выказали первые признаки удивления.
Вот о чем я говорю. Вы смотрите, но не видите. Все, что ты знаешь обо мне — это теория ведения боя против идиотов. Я же, помимо знания собственной роли, ещё увидел твои слабости, которыми можно воспользоваться и тем самым получил преимущество. Если зайти ещё дольше, то наблюдая за тем, как противник двигается, как готовится, можно предсказать его действия. Это, конечно, приходит с опытом, но это более чем возможно. А если бы мы были с тобой в игре, где у тебя в руках было бы не первое попавшееся копьё, а именно твоё, как доспехи. Я бы мог рассказать о тебе ещё больше, основываясь на повреждениях и отметинах на твоей экипировке. Стоит ли объяснять какое бы преимущество у меня было перед тобой?
Разъяснения не потребовались. Тогда Тарас сделал пару шагов вперед и повернулся к Антону правым боком, так чтобы парень оказался на краю угла обзора.
— Давай начнём. Можешь нападать.
— Что вот так?
— Да. Попробуй пару раз меня задеть.
— Ну ладно.
Сделанный колющий выпад в его сторону был слишком осторожным.
— Не бойся, бей во всю силу, — подбодрил противника Тарас.
Второй раз повторять не пришлось. Первые несколько ударов были сделаны с места. Быстрые колющие удары, удлиненные удары, позже перешедшие в выпады, когда Антон сошёл в места. Тарас легко уклонялся ото всех, отклоняясь телом и изредка делая шаги в нужном направлении. Добавление в уравнение рубящих ударов дела не поменяло — Тарас просто начал ещё и пригибаться.
— Может теперь объяснишь, что ты хочешь продемонстрировать? — спросил наконец Антон спустя пару минут, — А то пока все выглядит будто я идиот.
— Ты не идиот. Я показывал вам возможности периферийного зрения. Взять любого из вас, стоит вам заметить что-то периферийным зрением, и вы сделаете одинаковую ошибку — повернете голову в ту сторону, чтобы опознать угрозу. Это неправильно. Преимущество периферийного зрения в том, что оно сразу передает информацию в подкорку, где включаются оборонительные рефлексы. Для стрелка оно имеет ещё большее значение, так как существенно расширяет его возможности. Помимо этого, оно помогает определять направление источника звука и в темноте работает надежнее.
Но отпустим зрение. Не буду говорить про темноту — человек вполне способен видеть в темноте, просто никто не пытается тренировать этот навык. Тем не менее яркая вспышка ночью, или густой дым днем, кровь из разрезанного лба могут практически ослепить вас. Что же придет нам на помощь? Правильно — слух.
Через минуту Тарас стоял в центре зала с завязанными глазами, точнее глазом. В руках у него было подобранное тренировочное копьё.
— Если потерявший зрение человек не отчаивается, а работает над улучшением собственных чувств, то он может обойти практически все ограничения, наложенные на него обстоятельствами.
Тарас стукнул древком копья по полу. Материал был не совсем подходящий, но хватило и его.
— Если ты тренировал слух, то сосредоточившись, одного такого стука хватит чтобы охватить все помещение, чтобы определить сколько в комнате людей. Кто из них держит копьё, — Тарас повернулся в сторону Даши, — а кто держит в руках щит, — теперь его голова повернулась в сторону лидера гильдии. — Если же ты не отлынивал и десятилетиями развивал этот навык, то и лишние инструменты теряют свою необходимость.
Он отбросил копьё в сторону.
— Нападайте. Не только Антон. Все остальные тоже могут присоединиться, если надели защиту. Бить буду только по ней и не сильно.
Как выяснилось «не сильно» хватало чтобы человек тяжело осел на пол, с опустошёнными от удара легкими. Тарас продолжал говорить даже когда на него нападали сразу несколько противников, с легкостью отбиваясь от их нападок, раздавая тумаки в ответ.
— Глаза видят только пространство перед собой. Слух же охватывает всё пространство вокруг тебя. Если развить его, то ты никогда не будешь застигнут врасплох. Обнаружить человека не составит труда, как бы сильно он не пытался скрыть своё присутствие. Ты даже сможешь уловить его движения: дыхание, шорох одежды, позвякивание доспехом или аксессуаров, звук рассекаемого оружием воздуха — если уметь следить за всем этим, то глаза и не нужны вовсе.
Тарас как раз отклонился от удара меча одного из игроков и пинком отбросил его от себя. Люди вокруг понемногу начинали раздражаться. Он улыбнулся.
— У слепых увеличивается диапазон улавливаемых звуков. Они начинают чувствовать малейшие колебания тембра голоса, выдающих настроение и намерения говорящего. Это может быть агрессия, страх или печаль. Это поможет не проморгать момент слабости у товарища или же вовремя распознать ловушку.
