– Ну, затем, что ты мой парень. – Она невинно захлопала ресницами, покачивая свой космо-коктейль, будто являлась туристкой, пытающейся прожить свою лучшую жизнь Кэрри Брэдшоу[13].
(Заметка для себя: она и есть туристка. Мэд выросла в Пенсильвании. Мне следовало проверить, могу ли я депортировать ее туда, хотя на данном этапе прошло уже более четырнадцати рабочих дней.)
Именно в момент «познакомься-с-моим-папой» я осознал, что больше ни с кем не спал с тех пор, как встретил Мэдисон, и у меня не возникало ни малейшего желания делать это в ближайшем будущем (не вагина, а кукла Вуду). И что мы регулярно разговаривали по телефону (даже когда технически нам нечего было сказать друг другу). Постоянно занимались сексом (достаточно сказать, что я прилагался к члену). И что я, не задумываясь, планировал выходные, учитывая присутствие Мэд (опять же – я прилагался к члену).
Дополнительным фактором послужило то, что я привез ее к родителям на Рождество. Так и начались наши серьезные отношения, совсем далекие от статуса интрижки.
Точнее, так они обрушились на меня и воспламенились, водрузив всю мою жизненную философию на костер. Теперь я оказался официально занят, и у меня появилась девушка; два пункта, которые я обещал себе никогда больше не повторять. Поэтому я сделал то, что должен был, дабы убрать Мэдисон Голдблум из моей жизни. Избавился от нее как от пластыря, раз и навсегда.
Я думал, между нами все кончено.
Из лучших побуждений.
Я хотел покончить с этой маленькой болтливой женщиной, ходячим сексом в ужасных туфлях, которая считала, что носить нижние юбки в двадцать шесть лет – это очаровательно, а не безумно.
Потом мой отец бросил горящий крученый мяч мне в руки, вынуждая делать то, чего я поклялся больше не повторять – проводить время с Мэдисон.
– Вы здесь! – мама набросилась на лобовое стекло, словно разъяренный кенгуру, когда я припарковал «Теслу» возле особняка в Хэмптонсе. Мэдисон рядом со мной резко пробудилась. Она похлопала себя по подбородку, желая убедиться, что у нее не текут слюни – хотя они текли, – и выпрямилась, поправляя жемчужную повязку на голове.
Вместо того чтобы дать ей немного времени на сборы, я сделал то, что сделал бы любой первоклассный придурок: распахнул дверцу и обогнул машину, чтобы обнять маму.
– Как ситуация на дорогах? – мамины ногти с французским маникюром впились мне в плечи. Она осыпала меня поцелуями, едва скрывая нетерпеливые взгляды, направленные на автомобиль. Дрожа от едва сдерживаемого волнения.
– Сносно.
– Надеюсь, Мэдисон не расстроилась из-за пробок.
– Она обожает стоять в пробках. Это ее любимое хобби.
Сразу после заманивания невинных мужчин в ловушку отношений.
В любом случае, с каких это пор Мэдисон стала выше таких тривиальных неудобств, как пробки? Вот что бывает, когда никого не приводишь домой. Первая так называемая партнерша, и мои родители относятся к ней как ко второму пришествию Иисуса.
Я открыл дверцу Мэдисон, помогая ей выбраться из машины, но на самом деле толкая ее прямиком в объятия реальности. Она одернула юбку-карандаш, пытаясь появиться изящно.
Мама схватила Мэдисон, как профессиональный полузащитник, прижав ее к машине. Стоит отметить, Мэд почти убедительно сыграла роль счастливой невесты. Что означало – она была неловкой, но не превзошла свой привычный уровень отсутствия грации. После радостных визгов мама принялась разглядывать кольцо со всех сторон, охая и ахая, словно впервые в жизни видела бриллиант. Эта красивая вещица входила в эксклюзивную линию Black & Co. Я попросил самую неприлично дорогую универсальную модель. Что-то кричащее о том, что жених богат, но ничего не говорившее о будущей невесте. Что-то идеальное для нас обоих.
– Надеюсь, вы не возражаете, что мероприятие будет скромным. У нас было не так много времени на подготовку с тех пор, как Ронан… – Мама замолчала, извиняясь перед Мэдисон.
Та почти истерически замотала головой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Нет-нет. Я все понимаю. Сам факт того, что вы что-то подготовили, учитывая обстоятельства… ох… – Она огляделась. – Потрясающе, правда.
– Не волнуйся. Ты по-прежнему будешь королевой бала. – Я похлопал Мэдисон по плечу, глядя на нее с нежностью ножа для масла. Да, возможно, я посмотрел несколько фильмов на канале Hallmark во время занятия на беговой дорожке, чтобы лучше сыграть любящего жениха. Честно говоря, кардио – единственная причина, не позволявшая заснуть во время передоза этой чушью.
– Ты слишком милый. – Мэдисон положила руку поверх моей, сжав ее в надежде сломать мне несколько костей.
Я сдержал ухмылку.
– По отношению к тебе – никогда.
– О, перестань. – Мэдисон натянуто улыбнулась. – Серьезно, – подчеркнула она.
Мама с наслаждением любовалась нашими, как ей казалось, отношениями и хлопнула в ладоши.
– Вы только посмотрите на них!
Хоть игра Мэдисон была не столь плоха, чтобы все испортить, она все же недотягивала до Оскара за роль любящей невесты. Она опускала голову всякий раз, когда ей задавали вопрос, на который приходилось отвечать ложью. Ее румяные щеки напоминали свеклу, и я подумал, что ее голова вот-вот взорвется. И Мэд смотрела на меня с вежливым фальшивым энтузиазмом, будто я представлял собой пример неприглядного макаронного искусства, сотворенного особо рассеянным ребенком.
– Кэти умирает от желания увидеть тебя, и, кажется, ты еще не знакома с Джулианом, старшим братом Чейза, и его женой Эмбер. Они не смогли приехать на прошлое Рождество. Праздновали с семьей Эмбер в Висконсине, – не унималась мама, хватая Мэдисон за руку и уводя ее в дом спустя десять мучительных минут. – Клементина, их дочь, такая прелестная, как персик.
– Звучит фруктово, – пискнула Мэд, и мама увела ее прочь, более не удостоив меня ни единым взглядом.
Звучит фруктово. Она на самом деле так сказала. И в какой-то момент я находился в этой женщине. О чем, черт возьми, я только думал?
Два работника в форме материализовались у входа и бросились нести чемодан Мэдисон. Я направил их в нашу общую комнату – да, мы будем жить вместе, – взглянув на гольф-кар возле «Теслы». У меня закралась мысль сразу отправиться на поле для гольфа, чтобы нарушить идиллию Джулиана и отца, но потом я передумал. Я же не какой-то истеричный подросток, умоляющий обратить на него внимание. К тому же мне нужно подняться наверх и поработать с Мэдисон. Подготовить к знакомству с остальными членами семьи Блэк.
Мой отец обладал сверхъестественной способностью распознавать откровенную ложь и успешно анализировать ситуации в динамике. Не сомневаюсь, что он обрушится на меня прямо посреди праздника, если заметит, что моя невеста мечтает зарубить меня ножом для стейка. Да, определенно. Вся эта хрень с Джулианом могла подождать. Мы все равно не собирались рвать друг другу глотку на глазах у отца.
С неохотой я направился в нашу комнату в левом крыле особняка. В части дома, предназначенной для ближайших родственников. Джулиан с семьей останавливались в правом. Официальная причина заключалась в том, что им требовалось больше места. Еще три года назад я бы на это купился. Но не сейчас. Теперь Джулиан чувствовал себя изгоем во всех отношениях.
Я обнаружил Мэдисон за бессмысленной болтовней с Кэти и мамой в нашей комнате. Эмбер, вероятно, принимала пенную ванну где-то в особняке, пробуя новейшие средства по уходу за кожей. Кровь коалы, или черепашье дерьмо, или что там еще она размазывала по лицу, желая выглядеть моложе. Дамы моей семьи все еще по очереди держали руку Мэдисон в заложниках, воркуя над помолвочным кольцом, словно это младенец. Прочистив горло, я вошел внутрь и обнял ее за плечи.
Жест для меня непривычный и не сказать что приятный. Раньше я никогда этого не делал, даже когда мы встречались. Я и не замечал, какие аккуратные, узкие плечи у Мэдисон. Вес всей моей руки на ней ощущался неправильно. У других мужчин, очевидно, партнерши были крупнее Мэд, иначе они бы их уже похоронили. Для меня оставалось загадкой – как мне удавалось быть сверху на этой девушке несколько раз в неделю. Сейчас она выглядела такой хрупкой, стоя рядом со мной. Я решил не водружать всю тяжесть своей руки на ее плечи, в результате чего моя ладонь как бы повисла в воздухе в дюйме от ее тела. Что было неудобно, но Мэдисон казалась такой крошечной.
