дом, но только при том условии, что найдете квартиру…
– Подождите, – прошептала Хейли, широко распахнутыми глазами смотря на мужчину. – Детский дом? О чем вы говорите?.. А как же Уилл?! Он же брат Криса. Он может…
– Он отказался, – равнодушно произнес мужчина. – Именно поэтому я здесь.
Сердце тяжело забилось в груди, и девочка отошла на шаг назад, словно не хотела находиться рядом с этим человеком, который почему-то нагло врет ей.
– Он не мог отказаться! – в сердцах выпалила она, сжимая в кулаке ткань пижамы.
– Мог, – не жалея и не щадя, ответил адвокат. – Иначе меня бы здесь не было. Это его выбор. Мы не можем заставить его заботиться о вас. – Он снова вздохнул и открыл папку с документами. – В любом случае, мне нужно многое вам объяснить…
Адвокат слишком много говорил. Хейли смотрела на его серьезное, но в то же время довольно безразличное лицо и ничего не понимала.
– Я, конечно, понимаю, что это для вас большое потрясение, но через два часа подъедет машина, и мы поедем в… ваш новый дом. Поэтому собирайте вещи. Времени не так уж и много.
Хейли хотела показать ему всю свою злобу и презрение, но не смогла даже поднять головы: ее тело вновь обессилело, как и в тот вечер, когда она узнала о гибели матери.
– Времени мало, – повторил адвокат, поняв, что Хейли не собирается готовить вещи. Уилл упоминал, что она очень чувствительная девочка.
– Да поняли мы, – огрызнулся Крис, не выдержав его приказного тона. Он подошел к Хейли, которая непонимающим взглядом уставилась в пол.
В ее сознании все рушилось.
Начиная с таких глупых сейчас воспоминаний о тех беззаботных днях в кругу семьи и заканчивая поддержкой Уилла, который на самом деле оказался подлецом.
Крис не мог долго смотреть на ее потерянное лицо, но и отвернуться тоже не мог.
– Хейли, тебе нужно успокоиться, – тихо сказал он, внутренне удивляясь тому, что девчонка еще не заплакала.
Та в ответ лишь коротко кивнула и неторопливо села за стол. Адвокат, почувствовав нужным удалиться, вышел из кухни.
– Я подожду в гостиной, – произнес он и, наугад определив, где та находится, скрылся от пронизывающего взгляда Криса.
Хейли сминала в дрожащих пальцах край пижамы и смотрела прямо перед собой. Крис бросал на нее быстрые взгляды и каждый раз поражался тому, насколько же эта маленькая девочка привыкла к тихой и счастливой жизни, что сейчас, встретив на своем пути такие глубокие ямы и высокие ухабы, была просто не в силах обойти и преодолеть их.
Крис, конечно, тоже был еще ребенком, но еще с детства, когда он узнал, что мать погибла при родах, понял, что в жизни не все так замечательно.
– Надо собирать вещи, – вдруг пробормотала Хейли, еще сильнее сжав в пальцах ткань одежды.
– Надо, чтобы ты успокоилась, – ответил ей Крис, но чуть громче.
– Я не могу поверить… Мы правда будем жить в детском доме?
Крис промолчал, не зная, что ответить.
– Почему он так поступил? – шепотом спросила девочка, но потом сама же и ответила, перебирая все возможные причины, как будто пыталась убедить собственный разум. – Наверное, адвокат что-то перепутал… Или у Уилла были свои причины. Крис. Почему?
– Я не знаю, – раздраженно цокнул он, когда Хейли подняла на него глаза, полные отчаяния. Его злило, что она задавала такие вопросы, на которые у него не было ответов. Если бы он знал правду, то сказал бы. А если бы эта правда оказалась слишком горькой, соврал бы.
– Вы все еще не начали собираться? – удивленно спросил вновь появившийся в проходе мужчина. Он скрестил руки на груди и смело выдержал озлобленный взгляд Криса. – Время.
Мужчина постучал пальцами по циферблату наручных часов.
– Почему вы не уходите? – почти прошипел от злости Крис, но адвокат на это лишь криво усмехнулся. – Можете прийти позже, когда мы будем готовы.
Джонс отрицательно покачал головой, растягивая ухмылку на пол-лица.
– Нам известны частные случаи, когда дети просто сбегали из дома, когда их оставляли одних. Никто не хочет жить в детдоме. Это гиблое место.
Хейли вздрогнула.
– Заткнись, – шикнул Крис, бросив на него разгневанный взгляд.
– Время, – устало выдохнул адвокат. – Советую брать только самое необходимое.
Хейли с трудом могла заставить себя двигаться. Она не знала, какие вещи брать, в какую сумку все это складывать. В ее голове застряли слова Джонса. Неужели это место настолько ужасное, что дети оттуда просто сбегали? Она не могла себе представить, какие вещи там происходят, если адвокат назвал это место гиблым.
Крис помогал Хейли собирать вещи. Он быстро собрал свой рюкзак, а потом открыл ее шкаф и стал складывать в ее сумку ту одежду, которую она подавала ему с полок.
Хейли ничего не говорила. Крис тоже молчал.
Стояла тишина. Только в коридоре слышались нетерпеливые шаги адвоката, которому хотелось поскорее покончить с этим делом.
Стоило только Крису застегнуть молнию на сумке, как где-то во дворе послышался громкий и противный гудок автомобиля. У ворот дома стояла черная иномарка с тонированными стеклами.
– Это за вами, – плохо скрывая радость, объявил адвокат и поспешил в коридор, где надел свои лаковые туфли и натянул на широкие плечи пальто. – Чуть не забыл… Ключи от дома.
Он бесцеремонно протянул ладонь вышедшей из комнаты Хейли.
– В двери, – вяло кивнула она, указывая на замочную скважину, откуда торчал ключ с забавным брелоком в виде елки, а на металлическом кольце висела еще пара ключей. – А что будет с нашим домом?
– Уилл решает эту проблему, – коротко ответил мужчина и, открыв дверь, вынул ключ из замка.
Хейли делала все очень медлительно. Все ее мысли были заняты этим неожиданным переездом, а последние силы, казалось, уходили на то, чтобы принять горькое осознание реальности.
Когда машина просигналила уже трижды, а адвокат бросил на нерасторопную девчонку недовольный взгляд, Крису пришлось почти вытолкать ее из дома. Не потому что она сопротивлялась и не хотела никуда идти, а потому что, надев верхнюю одежду, она просто стояла, не двигаясь вовсе.
Мальчик первым сел в машину на заднее сиденье. Он был на удивление послушным, хотя то и дело бросал на адвоката яростные, презрительные взгляды. Когда Крис с силой захлопнул дверцу машины, выражая тем самым свое недовольство, Хейли словно вышла из этого странного оцепенения, в котором находилась все утро. Она как будто осознала, что вот он – конец. Дальше дорога только в детский дом.
Но даже это осознание не вызвало в ней ни капли желания сопротивляться.
У нее просто не было сил. Все
